Двадцатичетырехкратный чемпион-фридайвер Алексей Молчанов рассказал «Москвич Mag», как ставил рекорды — нырял под лед на Байкале и в Щелковском карьере, вспомнил самые красивые погружения и объяснил, почему фридайвинг доступен любому.

В каком состоянии сейчас находится зимний фридайвинг?

Конечно, подледный фридайвинг становится все более популярным — за счет публикаций в СМИ, многочисленных рекордов и соревнований. Для России, где есть все условия для погружений под лед, это хорошее развитие направления.

Наконец-то фридайверы знают: если как следует подготовиться и подобрать снаряжение, то можно интересно провести время и в межсезонье. Подледные погружения доступны всем, главное, правильно одеться: гидрокостюм толщиной 7 или 9 миллиметров, перчатки, носки.

Естественно, этот вид требует большой любви к приключениям и чуть менее комфортным условиям, поэтому совсем массовым подледный фридайвинг не станет. Большинство ныряющих все равно предпочитают теплые моря.

В технике нырка, например, есть какое-то разительное отличие от того, что делается в теплых водах?

Здесь больший акцент на безопасность — обязательно должны быть закреплены веревки, по которым фридайверы заходят под лед даже при хорошей видимости в воде. Еще предусмотрены страховочные метровые тросики (лайнеры) — ими ныряльщик дополнительно пристегнут за манжету на руке.
И, конечно, разница с точки зрения впечатлений: подо льдом очень красиво, особенно днем, когда есть свет — лед снизу выглядит невероятно. Это очень необычное зрелище, такого нет в теплой воде. Да и холодная вода всегда более чистая и прозрачная — в ней меньше планктона и микроорганизмов.

У вас два зимних рекорда. Один из них поставлен совсем недавно в Щелковском карьере. Почему именно там?

Щелковский карьер находится недалеко от Москвы — всем желающим (тем, кто, разумеется, получил сертификат фридайвера) удобно добираться. Там есть база, а значит, организовано место, где можно переодеться, согреться, отдохнуть, выпить чаю, подготовиться. Вся логистика уже выстроена. Выпилить те же самые майны (проруби), вытащить огромные куски льда, расчистить площадку от снега, чтобы было светло погружающимся — все намного быстрее и удобнее, когда на месте есть организованный клуб.

Не грязно ли в подмосковных водах?

Это изолированный водоем без выбросов, в нем нет каких-то особых загрязнений. Больше всего на видимость под водой зимой влияет дождь — тогда идет сток грунта в воду. Но в основном зимой, когда вода холодная, все видно очень хорошо.

А второй рекорд — подледный нырок в глубину — был поставлен на Байкале. О чем вам рассказало озеро?

Байкал громко трещит — он огромный, а подо льдом хорошая слышимость, ведь распространение звука в воде намного лучше, чем по воздуху. Под водой было слышно, как лед трещал за сотни километров от места погружения. Это удивительно! Ныряя, я ощущал, как где-то очень далеко образуются расколы. Поскольку мы ныряли на закате, то именно в этот момент температура падала, треск усиливался, будто настоящий гром раскатывался под водой. Очень необычно и интересно!

Я же еще амбассадор фонда «Озеро Байкал»: не только ныряю, но и бережно отношусь к природе озера, выступаю за сохранение флоры и фауны и, конечно, невероятных животных — нерп.

У вас бывали экстренные ситуации во время погружения зимой?

Нет, все погружения тщательно планируются Федерацией фридайвинга. В Щелковском карьере, где был поставлен мой рекорд — 180 метров подо льдом в длину, через каждые 25 метров был создан дополнительный выход на поверхность — прорезаны майны. И протянут трос, по которому я в случае чего мог вернуться к предыдущему выходу. Шанса потеряться не было еще и потому, что страховали фридайверы, которые как эстафету передавали меня на каждом отрезке пути друг другу.

При погружении в глубину все то же самое: когда я нырял 80 метров на Байкале, были страхующие, подводный сонар — гидролокатор, чтобы меня было видно на каждом метре. Организаторы и медики на поверхности все время следили, где именно я нахожусь.

В Щелковском карьере, где был поставлен мой рекорд — 180 м подо льдом в длину, через каждые 25 м был создан дополнительный выход на поверхность.

Когда проходят такие мероприятия, главное — безопасность. Все наши спортивные события организуются со страховочным тросом. Соревнования по фридайвингу — наибезопаснейшее место, где можно нырять, ведь все до самых мелочей продумано. А вот самое опасное — это погружение на глубину без троса. Ныряние в пределах комфортного времени и примерно метров на пять на мелководье вдоль рифов и красивых мест — минимальный риск. Но обязательно нужен партнер — мы рекомендуем перестраховываться и на мелких нырках: есть фридайвер и его напарник на поверхности с трубкой, который за ним наблюдает. Визуальный контакт с тем, кто умеет и готов в любой момент нырнуть и помочь — обязательное условие ныряния на открытой воде.

В чем была ошибка погибшей ныряльщицы в Ленобласти?

Трагическая история. Риски, конечно, есть и для умеющих хорошо плавать и нырять — холодная среда в принципе очень опасна. Но этот вопрос не ко мне как к фридайверу. Но напомню про технику безопасности — всегда погружаться нужно медленно, с опорой и поддержкой, с ограничивающим устройством. Любители моржевать и окунаться в купель также не должны прыгать в воду.

Во фридайвинге мы ныряем в гидрокостюмах, избегаем погружений на реках с течением. Когда ныряем под лед, то только в озерах, как я рассказывал, всегда делаем это с протянутым тросом и прицепленным лайнером. А ситуация моржевания очень небезопасна!

Имеют ли место психологические преграды во время нырка у фридайверов: приступы паники, клаустрофобии?

Конечно, страхи и психологические ограничения могут быть во время подготовки, но у фридайверов плавное развитие, нет такого насилия над собой, что надо сразу нырнуть на огромную глубину.

Первые шаги во фридайвинге вообще на поверхности воды: ложишься, задерживаешь дыхание и учишься расслабляться. Дальше, когда уже есть уверенность в себе, можно погружаться на несколько метров в глубину. Хорошо, если получается уделить внимание себе — почувствовать, что происходит в организме, ощутить давление, технически его выровнять.

Фридайвинг больше про чувствительность, про понимание и умение услышать себя, а не про ситуации, когда страхи обостряются. При правильном постепенном развитии мы эти страхи перестаем ощущать, ведь мы эволюционировали, уже преодолели их.

А гибель матери (Наталья Молчанова пропала без вести 2 августа 2015 года во время погружения около острова Ивиса. — «Москвич Mag») не заставила вас начать бояться воды?

Абсолютно нет, наоборот, фридайвинг стал для меня терапией. Ныряния помогли мне быстрее восстановиться после потери, прожить этот опыт.

Повлиял ли ковид на фридайверов, ведь болезнь бьет по легким, а это ваш главный инструмент?

Повлиял с точки зрения ограничений на путешествия. О здоровье легких у фридайверов, конечно, были волнения, но не было случаев, когда ведущие спортсмены, я или мои товарищи, пострадали от этого. Я не слышал ни одного отзыва о серьезных повреждениях, которые помешали бы карьере.

Тяжелых случаев ковида среди спортсменов нет, ведь это люди с хорошим иммунитетом. Были заболевшие, но они очень быстро возвращались в форму и продолжали нырять: у меня есть знакомые фридайверы уровня чемпионов мира, которые переболели коронавирусом достаточно легко и уже через несколько недель ставили рекорды. Например, наш амбассадор Витомир Маричич, который меньше чем через месяц поехал на чемпионат мира по фридайвингу и взял золотую медаль.

Дыхательные упражнения в любом случае помогают и развивать, и восстанавливать легкие, а во фридайвинге на них один из ключевых фокусов: тренировка легких, развитие их устойчивости к давлению.

А существуют курящие чемпионы?

Таких не бывает. Это не возбраняется, но фридайверы профессионального уровня обычно не хотят курить, это становится противоестественным, сильно ощущается вред организму. Когда есть понимание, что именно происходит с легкими во время сжатия, то уже не хочется доставать сигареты. А любители-фридайверы курят и при этом ныряют.

Некоторые наши европейские товарищи, французы и итальянцы, традиционно не отказываются от алкоголя даже в дни выступлений. Но это те, кто к такому привычен. Одна из интересных особенностей фридайвинга — это образ жизни, а не аскеза и выматывающие тренировки.

Я питаюсь здоровой пищей, но тоже без фанатизма. Когда в фокусе именно профессиональный спорт, то есть некоторые требования к тренировкам, режиму, питанию. Но если мы говорим про любительский вариант, то там можно вести свой привычный образ жизни и получать удовольствие.

Говорят, вы амбассадор океана. Откуда такое почетное остроумное звание взялось?

Есть у нас такая концепция, но амбассадор океана не только я, а вообще все фридайверы. Мы тренируемся в океанах, видим, что там происходит, переживаем за его состояние. То есть мы амбассадоры Мирового океана, потому что погружаемся в этой воде.

Фридайверы очень чувствительны к проблемам экологии — они своими глазами видят, что происходит с океанами.

Часто ныряем в местах, куда неожиданно приплывают отходы. Всей командой сразу же прерываем тренировку и идем убирать мусор. На суше эта проблема меньше заметна: все отходы — в мусорках. А в воде что принесло течением, то принесло, и ты плаваешь в этой грязи. Ужасают огромные горы пластиковых пакетов, которые дрейфуют одной общей массой от поверхности и до глубины 10 метров. Так, например, после дождей мусор смывало в море в Египте и Индонезии, на Филиппинах. Фридайверы в этом плане очень чувствительны к проблемам экологии — они своими глазами видят, что происходит с океанами.

В чем уникальность системы тренировок Молчановых?

В мире больше нет такой: у нас свой обучающий курс, часть которого связана с освоением теории и практики — короткий интенсив в несколько дней. А между курсами — выстроенный тренировочный процесс. Обычно фридайвингу обучают без построенного стандартизированного процесса тренировок. У нас все происходит так: после курса человек может потренироваться пару недель и подготовиться к следующему уровню, вся система разделена на четыре этапа.

Отличительная особенность еще и в том, что мы развиваем навык ныряния через удовольствие: фокус не на результат, а на ощущение радости.

Алексей, а что за удовольствие от погружений — холодно, темно и одиноко?..

В своем большинстве фридайверы, конечно, тепловодные, поэтому им тепло и светло. На глубине 10–20 метров в морях с хорошей видимостью — Средиземном, Красном, даже Черном — в хороший день летом просто очень красиво. Если правильно, по температуре воды подобрать костюм, то даже зимой будет комфортно, все хорошо видно. А какое приятное ощущение невесомости! Когда знаешь свои возможности, что есть ресурс, запас кислорода, то это дает автономность, позволяет быть независимым даже от дыхания. Это свобода!

Опишите ощущения во время свободного падения, которое одна из частей глубоководного нырка.

Это удовольствие: невесомость и полет, я не прикладываю никаких усилий и при этом лечу вниз.

Падение получается, потому что легкие сжимаются, плавучесть тела уменьшается и сила тяжести становится меньше, чем выталкивающая, Архимедова сила. Когда мы погружаемся на глубину 10 метров, легкие сжимаются в два раза из-за увеличивающегося давления. На 20 метрах — уже в три раза. Нейтральная плавучесть начинается уже на 10–15 метрах, а еще глубже падение ускоряется, максимальная скорость — около метра в секунду.

Давление сжимает все полости: внутричерепные пазухи, легкие. Техника ныряния позволяет это компенсировать: мы погружаемся, давление нарастает, надо стабилизировать давление в воздушных полостях черепа. В нырянии с аквалангом это делается воздухом, который вдыхается из баллона, а во фридайвинге мы учимся использовать запас из легких. А для того чтобы легкие при этом чувствовали себя хорошо, нужно развивать гибкость дыхательных мышц.

Что означает «настроиться на нырок»?

Это такой навык. Изначально важно знать, как, расслабив свое тело и мозг, при этом контролировать и то и другое. Затем с тренировками приходит умение делать это быстрее, включается особая ритмичность дыхания. Важна и тренировка дыхания — внимание, направленное на настоящий момент, без отвлечения на прошлое и на будущее.

Как понять, что ныряльщик не расслабился?

Зажатость в теле чувствуется через ограничение подвижности — это сразу понятно по технике движения в воде: если тело не сковано, то движения текучие, волнообразные.

Во время подготовки эффективно использовать небольшие движения на вытяжение — проверить, насколько мягки движения, какова их амплитуда. Вначале, когда фридайвер еще не очень осознает свое расслабление, со стороны инструктору это все видно по положению тела. По осанке всегда заметно, где именно скопилось напряжение.

Кто может стать фридайвером — есть ли какие-то требования к телосложению?

Диапазон до 50 метров глубины доступен любому человеку за счет запаса кислорода, о котором мы обычно не знаем. Рекорд мира, как у меня, 131 метр (в дисциплине CWT, в моноласте, рекорд мира, глубина. — «Москвич Mag») — вопрос суммы всех факторов: генетика, тренировки, умение не поддаваться страху. А базовые глубины доступны всем.

Есть и высокие хорошо ныряющие люди, и невысокие. Среди спортсменов-фридайверов многообразие телосложений. Главное, чтобы было умение релаксировать и настраиваться, тогда прогресс появится быстрее. У многих изначально стоит именно эта цель — не стать чемпионом мира, а начать быть более чувствительным, научиться понимать, что происходит с организмом. Фридайвинг — это та же самая пранаяма и медитация, но под водой.

Какая доля тренировок проходит на суше?

Упражнениями на суше мы занимаемся для освоения и оттачивания техники. Есть дыхательная гимнастика, которая подготавливает легкие к погружению.

Но самый большой прогресс дают специальные упражнения в воде. Полноценный нырок делается не сразу, а по элементам: не только техника заныра и разворота, но и сама подготовка — настраивающее дыхание, где фокус должен быть не на гипервентиляцию, в чем как раз состоит один из мифов. Гипервентиляция — это неправильная техника, которая повышает сердцебиение и увеличивает тонус дыхательных мышц. Правильная же связана с успокоением дыхания, его замедлением. Поэтому перед нырком нужно замедлить дыхание за счет комфортных небольших медленных вдохов и мягких расслабленных растянутых выдохов, чтобы появилась небольшая пауза — секунда релаксации. После делается один глубокий вдох, и можно нырять. Когда отработка всех отдельных элементов идет в воде, то в итоге весь нырок получается экономичным: мы контролируем каждый этап.

Знаю, что вы готовите зимний фестиваль по подледному нырянию на Белом море в 2023 году. Как это будет?

Да, уже ни для кого не секрет, что анонсированы тестовые соревнования AIDA Ice Challenge 2023, которые пройдут в марте следующего года на Белом море в Карелии на фестивале «Пока не растаял лед». Хотя у нас уже есть немалый опыт по организации соревнований в холодной воде: например, при +9 градусах, как это было в прошедшем году в Кабардино-Балкарии, где мы провели тестовые соревнования и чемпионат России. Но в воду минусовой температуры мы все еще не ныряли, по крайней мере в условиях официальных стартов. На фестивале выступят 12 топовых спортсменов. По секрету скажу, не только российских.

Изначально важно знать, как, расслабив свое тело и мозг, при этом контролировать и то и другое. Затем с тренировками приходит умение делать это быстрее.

Вместе с фотографом Виктором Лягушкиным проведем подледную выставку. И дайверы, и фридайверы, и даже обычные зрители при соответствующей подготовке смогут увидеть в Белом море фотографии исчезающих животных.

Все это пройдет на базе туристического центра «Полярный круг», где есть подготовленная инфраструктура. Погружаться будем не только в глубину, но и в длину, нырять от майны до майны в свое удовольствие, разглядывая красоту Белого моря подо льдом.

Какие еще места в России подходят для зимнего фридайвинга?

От Владивостока и до Сочи — наше общество становится все больше и больше. Есть множество красивейших озер: Голубое озеро в Кабардино-Балкарии, озера рядом с Казанью, Темиртау в Кемеровской области и Лама в Красноярском крае. В России 13 морей, большинство холодных, самое теплое — Черное. Погружаться и исследовать его можно на всем побережье, но это море беспокойное — частые штормы мешают тренироваться. Хотя, когда мы ныряли в хорошую погоду в Сочи, с нами плавали и играли дельфины. В этом плане Черное море тоже очень любопытное.

Териберка — место, где ныряют наши арктические фридайверы, там есть школа фридайвинга. Есть уникальные места на Камчатке, во Владивостоке, на Азовском море.

Мне бы хотелось поехать на Телецкое озеро на Алтае. Горный Алтай очень красивый, не только само озеро, но и природа вокруг.

В теплых морях есть кораллы, в прохладных не так много подводной живности, зато свои красоты — подводные скалы, пещеры и гроты. Очень интересно посмотреть на подводную пустоту. Например, рассказывают про охранные столбы в Балтийском море — каменные структуры, уходящие достаточно глубоко вниз. Вдоль такой стены, стремящейся в бездну, было бы здорово понырять, это должно быть захватывающе.

А цвет воды!..  Это тысячи оттенков, каждое погружение — уникальное. Очень красивый бирюзовый, синий цвет, зеленый, бывают интересные вкрапления бордовых оттенков, когда смешиваются различные виды вод, море может стать чуть ли не красным.

А в Подмосковье где можно погружаться, в том числе и под лед?

Озеро Спас-Каменка в Щелковском карьере — там две базы, где регулярно организуются погружения. Также в двух-трех часах от Москвы есть озера Белое и Глубокое. Есть даже водоем 50 метров глубиной, до него ехать больше трех часов, но в целом в выходные есть куда поехать за глубиной.

Как много времени занимает подготовка? 

У нас был опыт, когда ученики прошли базу первого обучения и уже через неделю брали в аренду костюмы и шли нырять под лед с группой. В любом случае на это не требуются годы тренировок. Если есть опыт ныряния, вам привычна и комфортна водная среда, то основная задача — это изучение новых техник, остальное происходит достаточно быстро.

Насколько важно соотношение глубины и времени ее преодоления?

Я преодолел 181 метр за 4 минуты (рекорд Гинесса, подо льдом, в длину — «Москвич Mag»). Для рекорда время ни на что не влияет, главное — глубина. Но, естественно, я контролировал время, понимая, есть ли у меня запас воздуха на улучшение результата. У кого-то скорость — 4 минуты на сотню метров, а у кого-то меньше.

Какое ваше погружение самое красивое?

Одно из самых впечатливших меня мест — самый глубокий в мире, 60-метровый искусственный бассейн в Дубае. Ты погружаешься, играет музыка, словно рядом поют киты. В бассейне создали подводный затерянный город. До этого ярким впечатлением стали ныряния с китами и морскими котиками в Мексике и в Королевстве Тонга. Когда мы несколько лет назад ныряли у островов Вилькицкого и Де-Лонга, под водой было очень красиво: сверху остатки баз, а внизу все чисто и хорошо — мы даже плавали с моржами.

Какой самый важный совет дала вам мама как фридайвер?

Про получение удовольствия от ныряния. В первую очередь важны не рекордные метры, а состояние — уравновешенное и сбалансированное. У мамы был уникальный опыт — она начала заниматься в 40 лет. Когда учишься погружаться и пытаешься получить результат насильственно, то сталкиваешься с сопротивлением психики и тела, а здесь важно все делать в удовольствие.

Мамины знания легли в нашу систему обучения, она многое поняла именно благодаря тому, что с 2005 года сама тренировала учеников — ведь, обучая других, тоже многому учишься. И ее профессиональное образование в спорте изначально педагогическое. Поэтому методологию из мира плавания она перенесла во фридайвинг.

Ее первые ученики сейчас стали одними из наших опытнейших инструкторов и преподавателей. Есть сообщество, которое составило ассоциацию фридайверов в России еще в 2004-м: она, я, ее ученики, многим из которых я ставил технику. А ее студенты из университета стали руководителями направлений. Все эти люди, которые помогают сейчас развивать и популяризовать фридайвинг в России и за границей, — это одна команда, ведь мы учились, росли и развивались все вместе.

Интервью подготовлено при поддержке Moscow Dive Show.

Фото: из личного архива Алексея Молчанова