Для ресторанного критика я травилась в Москве совсем немного — всего два раза.

Никто специально нас не травит. Меня особенно. Но тот бумажный фунтик с жареной хамсой я не могу забыть по сей день. Она хрустела и пачкала жиром пальцы. Пахла черноморскими каникулами где-то в Судаке. Стоила не помню сколько, но я бы все равно заплатила за нее любые деньги. Жареной хамсе в Москве я радуюсь как ребенок — это редкое лакомство. Во всяком случае мне всегда так казалось до того самого вечера, когда друзья все-таки затащили меня в Boston Seafood&bar на «Белорусской» (он тогда только что открылся). Наличие в меню хамсы указывало на веселый нрав и профессиональный характер нового бара с креветками и устрицами.

Я обожаю анчоусы, а хамса — их черноморский родственник. Торговать не соленой хамсой, а именно жареной — это своего рода шик, как будто ты не в Москве, а вообще на этот вечер уехал в Адлер. Малосольная хамса тоже деликатес. Нет ничего лучше, если сварить еще к ней молодую картошку и засыпать все сверху укропом. Короче, у меня были веские причины не съесть, а прямо-таки сожрать хамсу в «Бостоне» за пару минут и только потом, под занавес, прочувствовать характерный привкус рыбьего жира в несвежем масле. Было противно, но универсальный растворитель бактерий и жиров — кока-кола — нивелировал ощущения в течение часа.

Главный цирк начался по расписанию — через три часа после приема пищи и уже дома. Ночь прошла ужасно, со всеми описанными в медицинской литературе последствиями. Если честно, где-то в пять утра я развлекала себя мыслью о том, что пора бы добежать до порога «Бостона» и потошнить уже там от души и без зазрения совести. Но сил на перформанс не хватило, каюсь. Организм справился с хамсой и ее маслом к полудню следующего дня, и в принципе я еще хорошо отделалась: без промывания желудка и скорой помощи.

Второй раз в жизни я отравилась морскими улитками и тоже в Москве. Да, меня удивляет это обстоятельство, потому что вы даже себе представить не можете, что я обычно ем на улицах Бангкока, в забегаловках Пхангана или на Бали. Все сходит с рук! Улитки бюло — это еще одна моя страсть, напоминающая об отпуске на атлантическом берегу Франции. Там они в любой рыбной лавке, и праздник можно себе устраивать хоть каждый день.

В Москве я сломалась в кулинарии ресторана La Maree, которой, наверное, уже нет в природе. Бюло выглядели свежо, и продавщица сказала, что они «прилетели в наш город только этим утром». Я поверила и купила сразу мешок за какие-то адские тысячи (следующая поездка в окрестности Биаррица была не скоро, и настроение осенью в Москве, сами знаете, прыгает. А у меня чем выше уровень стресса, тем крупнее импульсивное транжирство). Короче, дома в тот день был пир, и совершенно непонятно, как я пропустила мимо радаров подтухший экземпляр. Отравление моллюсками и улитками — самое тяжелое на свете, но я снова справилась за два дня и без больницы, но с температурой. Больше в Москве я морских улиток не ем, да и к устрицам отношусь с большим подозрением.

Доказать факт отравления конкретным продуктом в конкретном ресторане — это почти как слетать в космос и вернуться обратно. Тут ситуация хуже, чем с делами о домашнем насилии. Отравившись, надо вызывать скорую, ехать в больницу, брать больничный и справку, а потом подавать в суд заявление. Кто из нас готов к такому длинному пути? Единицы с активной жизненной позицией? Но я, например, была просто рада, что все благополучно закончилось, и я снова могла есть как ни в чем не бывало. Какие суды, вы что?

Верю, что злого умысла в случае с пищевыми отравлениями ни у кого не было и нет. Виноваты неаккуратность, невнимательность персонала и мерцающие сроки хранения продуктов на конкретно взятых кухнях. К потребителю, в том числе и ко мне, тоже есть вопросы. Например, о текущем состоянии поджелудочной железы или о накопительном эффекте аллергических реакций на, казалось бы, привычные продукты. У моей знакомой, например, случился отек и шок после облепихового сока — неожиданно, в 35 лет, а до этого все было в порядке не только с отечественными, но и с экзотическими ягодами. Непереносимость лактозы, сладкий или соленый жир, намешанный как попало крепкий и слабый алкоголь — причиной может быть все что угодно, и все это надо еще доказать.

А распутывать пищевые цепочки в работе кухни текущего ресторана — это целый детектив. Пока докопаешься до правды, кто куда и когда поставил заготовку заправки к салату (почему-то она часто оказывается у горячей плиты) и почему неиспользованный гостями соевый соус снова какой-то злодей слил в исходную бутыль, многократно пожалеешь о том, что вообще спросил. Обычному человеку лучше ничего не знать об этих подробностях. И своевременно предупреждать официантов и менеджеров о всех своих аллергиях и прочих особенностях пищевого поведения. Не стесняйтесь и рассказывайте о том, что вас наверняка стошнит от норвежского лосося и куриного бройлера. Пусть они внимательно слушают и запоминают.