В небольшом оздоровительном центре доктора Элькина в тихом дворе в Сивцевом Вражке встречается чрезвычайно разнообразная публика — светские тусовщицы, менеджеры крупных компаний, министры и президенты дружественных стран. Идут к нему с не менее разнообразными запросами — кому-то хочется похудеть на пару размеров или сделать лицо на 5–10 лет моложе, а кто-то просит вернуть смысл жизни.

При этом на практике прием доктора Элькина поражает своей простотой: он похож на хаотичный и вполне приятный массаж — тут нажал, там помял, в задумчивости отошел, снова подход. Пока работает, доктор беседует с пациентом — шутит, рассказывает, спрашивает. Кажется, что ничего особенного не происходит. Но уже после первого сеанса выходишь с таким ясным чувством облегчения, словно с плеч подняли тяжелую плиту, а после курса с людьми происходят заметные и, без преувеличения, поразительные трансформации — нередко от них можно услышать ни много ни мало «Элькин изменил мою жизнь».

Авторский метод оздоровления Леонида Элькина сочетает в себе принципы акупрессуры, японской терапии юмейхо и других восточных практик, кинезиотерапии, мануальных и краниосакральных техник с опытом классической медицины — за плечами у Элькина десятилетия в хирургии. О том, как ему удается руками менять жизнь людей к лучшему и с чем к нему чаще всего приходят москвичи, доктор рассказал Ирине Урновой.

Леонид Аркадьевич, вы же медик по образованию, много лет работали хирургом. Как вы оказались здесь?

Да, я был практикующим хирургом и даже не предполагал, что свяжу свою жизнь с вот такой работой. Я просто человек авантюрный. Вообще врач в России должен быть авантюристом, потому что он много берет на себя, играя по нечетким правилам игры. Я и пошел-то к своему китайскому учителю, потому что занимался восточными единоборствами, и восточная философия мне была интересна. И довольно долго мне было непонятно, зачем это мне, классическому доктору, но было очень любопытно.

Потом, со временем, когда тут с кем-то поработал, там — кому-то что-то сделал с лицом, кому-то с рукой, кому-то с ногой — я вдруг осознал, что у меня буквально в руках метод оздоровления, который отличается от того, как я привык работать в классической медицине, но возможности которого очень широки. При этом он поразил меня своей неинвазивностью — я все-таки хирург — и своей, скажем так, интеллектуальностью. Каждый раз к тебе приходит уникальный человек, уникальный организм, и каждый раз я, кладя руку, понимаю, как лучше действовать именно тут — как работать с энергией, как воздействовать на точки, как связать голову с телом. В этом много импровизации, это больше искусство от медицины. И на каком-то этапе я осознал, что мне в классической медицине…  тесно, я почувствовал разочарование, но не в науке как таковой, а скорей в системе здравоохранения.

Я никогда не сбрасываю со счетов ни свое медицинское образование, которое мне дали выдающиеся учителя, ни опыт в хирургии, наоборот, это мне помогает. Но именно в нынешней практике, не в медицине, а в оздоровлении — это не одно и то же — для меня больше медицины, чем «там». Здесь только ты отвечаешь за то, что делаешь — в этом не участвует ни анестезиолог, ни медсестры, только ты. Поэтому делаешь только то, что у тебя получается.

Когда неподготовленному человеку говорят: «Я работаю с энергией», это звучит как что-то из разряда фотографирования ауры или обнимания деревьев…

Ну да, об энергии постоянно говорят, но ее вроде бы при этом сложно понять — это не салфетка, не свечка, ее нельзя потрогать. Однако люди понимают, что такое энергия денег, что такое энергия любви — эти понятия мало у кого вызывают скепсис. А спросишь, что такое энергия здоровья, вдруг: «Ой нет, я не понимаю!» Но ты же ходишь, дышишь, живешь — это невозможно без вот этой самой энергии, это она и есть. И ее может быть в достатке, а может не хватать, она может распределяться неравномерно — и все это выражается в процессах, которые протекают в организме.

Вообще врач в России должен быть авантюристом, потому что он много берет на себя, играя по нечетким правилам игры.

Вот женщине 50 лет, она хочет быть молодой. Как это сделать? Пока мы не начнем работать с обменными процессами, ничего не получится. Пока мы не поменяем работу мочевыводящей системы, других систем, дыхательной, например. Я часто спрашиваю пациентов, легче ли им стало дышать. Понимаете? Легче! И это сложно объяснить на пальцах. Поначалу пациенты теряются: «Доктор, а я что, плохо дышал?» Нет, не плохо — как 50-летний вместо 35-летнего, например, вот и все.

Когда человек ко мне приходит в 50 лет и через год работы в спокойном режиме сдает анализы на истинный биологический возраст (анализы волос, крови из вены и так далее) и по ним, а не только по внешнему виду и внутреннему состоянию человеку 35–40 — сами понимаете, это довольно исчерпывающий показатель.

Что все-таки представляет собой ваш метод работы?

Во-первых, это контактный метод, он предполагает работу руками и полный контакт с человеком. Хотя забавно, что именно контактность часто у людей вызывает вопрос. Говори я про бесконтактность, сомнений было бы меньше, проверено! Вот Чумак у нас полжизни через телек лечил, и нормально. Мой папа, профессор, ставил воду перед телевизором. Я ему говорил: «Папа, ну ты же ученый, ты же нормальный человек!», а он мне: «Ну помогает, ты чего! У меня давление нормализуется!»

Так вот, согласно философии, на которой этот метод оздоровления основан, тело представляет собой массу, похожую на пластилин — ее можно перелепить. Это техника воздействия на организм через точки и целые зоны, в результате чего налаживаются обменные процессы. Это одна часть работы. А вторая — это та энергия, которую даю сам я. Это воздействие на меридианы, на каналы, на то, чтобы энергия в теле человека протекала равномерно — именно так, как нужно для оптимального здоровья организма.

В этом методе три основных момента, три основные цели: общее оздоровление организма, омоложение за счет неиспользованных (но не последних!) ресурсов организма и реконструкция тела и лица. Со мной в связке также работают йога-терапевт и психолог — они помогают человеку найти общий язык со своим телом, сознанием и так далее. Работаем и со структурой питания.

С чем чаще всего приходят москвичи?

Чаще всего с жалобами на синдром хронической усталости, синдром преждевременного старения, на отсутствие той самой энергии. Они нередко буквально спрашивают: «Как жить дальше? Что делать? Сил нет». Ну и за счастьем — это, правда, женская прерогатива.

За ощущением счастья в жизни, за личным счастьем?

Буквально вот так: «Я пришла за счастьем, я хочу отсюда выйти и быть счастливой!» Спрашиваю, начинаю копаться: «За каким? Для меня и для вас счастье — оно разное, чего именно вы хотите?» А в ответ: «Ну вот все!» Чтобы прийти к результату, мы должны разбираться и с мотивацией, и с организмом, и с сознанием человека — и искать способ наладить между ними связь, подружить голову с телом.

Я всегда иду от запроса. Никогда не скажу человеку: «Что-то у вас лицо поплыло, давайте поправим» — так не работает. Всегда нужен запрос и понимание человека, чего ему не хватает, что нужно. Иначе работать бессмысленно. Мотивация нужна.

Вообще мой любимый возраст пациентов — 45–85 лет. Абсолютная мотивация, работа идет просто блеск. Когда женщина приходит в 70 лет, она говорит: «Я хочу быть молодой, я хочу жить и я хочу высокое качество жизни». И когда из семидесятилетнего ее лицо превращается в пятидесятилетнее, она счастлива. Она не ждет, что станет двадцатилетней девушкой, но она и не за этим пришла. Хотя, надо сказать, за последние лет десять более молодых пациентов — и мужчин, и женщин — в моем центре стало больше. И многие из них четко знают, зачем пришли и с чем хотят уйти.

А с чем чаще приходят мужчины? С ними работа складывается иначе?

Работа со всеми складывается по-разному, все настолько разные, что мы всем коллективом (я, йога-терапевт, психолог) собираемся и по каждому человеку прорабатываем план того, что мы делаем, потому что с этим человеком совсем иначе. Но есть какие-то характерные моменты. Например, есть запрос, с которым гораздо чаще приходят мужчины: «Доктор, у меня все хорошо, но мне плохо. Физически я здоров, я не в депрессии, я не псих, но у меня нет сил, нет энергии, помогите!» Мужчина сталкивается с проблемой, что он, такой деятельный, успешный, вдруг не знает, что делать.

Да, это оздоровительная практика, но мы все равно «лезем» в организм — мы же не должны это делать просто так.

Как правило, у мужчины один-единственный главный страх — страх смерти. Не импотенции, как многие думают, не чего-то там еще. А у женщины их два — страх тотального одиночества и страх увидеть себя в зеркале старой. С разными страхами ты по-разному и работаешь. У мужчин чаще гораздо четче мотивация — если уж он пришел и остался работать, он знает, чего хочет. Даже в мелочах есть забавная разница: например, мужчина, если уж он согласился, честно ведет дневник питания — он будет записывать все как есть. От женщин я нередко получаю искреннее удивление: «Да вы что, доктор, я вообще ничего не ем!», хотя мы с ней оба понимаем, что это не так.

Вы рассказывали, что приводят и детей.

Да, ко мне ходят и дети от пяти лет — это дети с нарушением жирового обмена и осанки, есть гиперактивные дети. И, конечно, большой объем работы — это дети-аутисты. Я могу без натяжки сказать, что за полгода они нередко и социализируются, и поют, и читают, и так далее. Они приходят с родителями, те видят работу и прогресс своими глазами. А вообще диапазон работы широкий: ко мне ходят и женщины, готовящиеся к беременности, во время беременности и после родов. И со сложностями в этой сфере тоже.

Бывало ли, что к вам приходит человек, и вы понимаете — ему не обойтись без помощи классической медицины?

Да, конечно! И, естественно, я говорю об этом прямо. Допустим, онкологические больные — никоим образом я ими не занимаюсь, категорически. Но вот когда человека уже прооперировали, когда он прошел терапию, когда онкологи сделали свою работу — дальше человеку надо жить. А как ему жить, он еще не знает, у него не получается. Нет сил, нет понимания тела, нет прошлого привычного тебя. Вот тут я и буду полезен — когда болезни уже нет, но оздоровление, пополнение запасов энергии человеку нужно.

Приходят ли с этим к вам алкоголики и наркоманы?

Нет. Я с этим не работаю, потому что этим людям нужен не я, им нужен психотерапевт, психиатр, гипнотерапевт и другие специалисты-врачи. Сначала избавление от недуга, потом работа по восстановлению жизненных сил, скажем так. Когда людям «жить запретили», а потом вроде разрешили, болезни уже нет, а человек все силы отдал лечению. И мы начинаем шаг за шагом выходить в эту прекрасную жизнь. Я ничего не лечу в классическом понимании, у меня не клиника, у меня оздоровительный центр. Но вот какую вещь я вам скажу. Принцип и сила российской медицины, что терапевтической школы, что хирургической, всегда были и остаются в искусстве выхаживания больного. Так вот то, что я делаю, это и есть выхаживание. Шаг за шагом.

А врачи к вам приходят в качестве пациентов? Их не приходится переубеждать, что это не какая-то там мистика, а медицина?

Приходят, конечно! Я им всегда говорю: «Давайте так: выключили классического врача, слушайте, что я говорю, слушайте свой организм. Все!» И знакомые приходят. Бывает, мы начинаем работать, и они уходят, они не понимают, как это работает, привыкли иначе. Я даже трехдневный тренинг составил для медиков, чтобы объяснить суть метода и поделиться опытом — в начале августа первый буду проводить. Но непонимание, конечно, не только с врачами случается. Бывает, люди видят изменения, но как бы не признают, что их причина — в нашей работе. А бывает, что видят и все понимают, но никому не говорят, например у меня есть руководители косметологических клиник, которые приходят ко мне, чтобы я работал с лицом. При этом работа эта должна оставаться за кадром — никто о ней не знает. Максимум, могут вскользь сказать, что вот доктор Элькин помог по здоровью.

Вы как-то рассказывали про три, а на самом деле четыре С, из которых складывается основа здоровья и долголетия…

Их три, но есть вариации. Значит, есть вариант «сон, солнце, секс» и «сон, солнце, стул»…

Такой, значит, выбор — секс или стул…

Ну первый вариант меня больше устраивает, потому что сон — неотъемлемая часть правильной жизни человека, солнце нам также необходимо, а дальше спорный вопрос, потому что стул, конечно же, тоже важен, но ладно. А секс — это, естественно, очень важная для жизни эмоциональная сфера, но сексуальные отношения и на обменные процессы в организме очень влияют. Тут есть такой момент: когда говоришь про сексуальность, люди зачастую понимают только одно, а вопрос шире. Это и физиология, и отношение к жизни, и много чего. Человек может быть темпераментным, активным, но при этом сексуальная энергия будет на нуле. Добавлю еще, что энергия в нашем теле делится на, так сказать, общежизненную, творческую, сексуальную и потенциальную. Когда мы начинаем работать с пациентом, эти типы энергий приходят в гармонию — в этом одна из основных моих задач.

А как надо питаться?

А как я могу сказать тысячам людей, как им питаться, если я понятия не имею, кто они, как они вообще живут? Когда человек приходит ко мне, и мы начинаем работать, я понимаю, как работает его организм, как он ест, мы начинаем крутить его структуру питания так, чтобы ему не было мучительно больно и чтобы он жил не на диете, а так, как он может есть всю жизнь.

Никаких диет я не назначаю, только изменение структуры питания. Ну согласитесь, как можно всем выписать один рацион? Это порочная практика. Это как? Вот вам список того, что вам можно, на листочке. А если я это не могу есть и пить? Что тогда мне делать? У меня есть люди, которые овощи и фрукты не едят вообще, ну совсем. А я молочку не ем. А кто-то завтракать утром не может, не хочет. А я, допустим, целый день работаю, вечером прихожу, кроме стакана воды или чая ничего не пью и не ем уже. Это не всем подходит. Единственное, что я не устаю повторять: не надо кусочничать, перекусывать, перехватывать. Возьмите котлету, возьмите чуть-чуть салата, сядьте и поешьте спокойно. И никаких монодиет, ни в коем случае!

Может, есть какие-нибудь универсальные или хотя бы подходящие многим советы?

К примеру, ходить для правильного распределения физической нагрузки. Не надо бегать, не надо сразу марафоны. Обычная ходьба средним темпом. Три-четыре километра три раза в неделю любой человек может пройти. Пожалуйста, от метро. По пересеченной местности, как угодно. Скандинавская ходьба тоже отличная вещь.

Или вот, например, минеральная вода с газом. Это, как говорят врачи, насыщенный раствор, который входит в клетку, помогает клетке расшлаковываться, убирает все ненужное, оставляет все нужное. Мало того, в минеральной воде с газом есть растворенный кислород, который губительно действует на патогенные бактерии, живущие в кишечнике. Следовательно, минеральная вода с газом еще обладает слабым антибактериальным эффектом. Как бы таким, ненавязчивым. Но тут важно понимать — именно натуральная газированная минеральная вода, не насыщенная газом искусственно.

Фокус в том, что если человеку сказать: «Можно, но немного» — например, про алкоголь — он услышит «Можно!»

Кстати, про воду — ни в коем случае не нужно заливаться по уши. Общий — именно общий — объем жидкости должен быть два, максимум два с половиной литра. Потому что почки столько выделяют за сутки. Если человек пьет только воды два литра (так ему в журнале посоветовали), плюс литр-полтора он получает с едой (чай, кофе, суп, овощи, фрукты и так далее) — получаем уже три с половиной. Умножаем на семь дней и на четыре недели. А потом удивляемся откуда отеки и живот.

Идеи о том, что нужно ужинать до шести вечера, или за пять часов до сна, или еще как-нибудь — в них есть зерно правды? 

Ужинать лучше до 20:00, после — уже не стоит. Вообще восточные специалисты часто говорят, что можно есть, когда угодно, но вы должны помнить одну вещь — с 19-20 до 5 утра происходит ферментативное обновление печени. То есть, если вы в это время принимаете еду, то нужного обновления не происходит нужном объеме, происходит переваривание. За счет этого человек некачественно спит, плохо встает, он себя плохо чувствует, «ползут» обменные процессы.

Многим, наверное, психологически сложно отказаться от позднего ужина: «Как это я буду сидеть за столом с чаем, пока все едят?»

Ради бога, каждый сам выбирает. Лежишь на диване, наелся, попил чай «Турбослим» — вот все и хорошо! Можно и так. Это же вопрос целей — не только краткосрочных, но и долгосрочных. Слушайте, у меня бывают пациенты, для которых откровение, что завтракать каждый день черной икрой не стоит. Я говорю: «У вас печень троюродная, что ли? Что вы делаете, зачем?» Есть те, кто «не может» без какой-нибудь еды постоянно — без суши, например, они «не могут». Фокус в том, что если человеку сказать: «Можно, но немного» — например, про алкоголь — он услышит «Можно!» Как я своему приятелю говорю: «Еще десять лет назад ты думал, что «божоле» — это марка автомобиля, а теперь ты без «божоле» и лобстера не можешь существовать». Но вы ж поймите — я не против «божоле», лобстеров и японской кухни, просто все хорошо в меру, вот и все.

В вашей практике были истории, когда после оздоровительного курса у вас человек не просто стал лучше себя чувствовать, а взял и кардинально поменял свою жизнь?

Ну конечно! Естественно! Таких историй, таких людей у меня немало.

Они к вам возвращаются «за добавкой»?

Вообще мои пациенты делятся на две категории. Одни уходят быстро — это те, кто получил, что хотел, и им достаточно (или, наоборот, есть те, кто не понял, зачем им это все). И есть те, кто со мной уже давно, но не потому, что я их как-то удерживаю или на что-то там подсадил. Человек получил, что хотел, мы расстаемся на 5-10-15 лет, потом он приходит и говорит: «А можно еще вот это?» Я говорю: «Можно!» «А еще вот то давайте попробуем». Со мной ничего «поддерживать» не надо, для профилактики ходить. Если надо посоветоваться, я здесь, и я всегда посоветую.

Фото: из личного архива Леонида Элькина