За последнюю пару лет московская публика отвыкла от зарубежных привозов, но имя голландского диджея Сэна Пропера (Dr. San Proper) стабильно мелькает на наших афишах. Уже больше двадцати лет он выпускается на независимых лейблах Амстердама (Trouw, Rush Hour, Dekmantel and Red Light Radio), миксует грязный диско с сырым хаусом и проповедует андерграунд по всему миру.

Мы познакомились с ним еще весной в Амстердаме — между барами, винилом и туманом, а в июне снова пересеклись на вечеринке московской галереи fābula, где он играл сет в промзонном цеху. К слову, он опоздал на собственное выступление — пропустил самолет, но все равно вышло волшебно — люди танцевали среди бетонных стен, встречая рассвет.

Dr. San Proper не просто диджей. Это живая легенда и трикстер амстердамского андерграунда. Каждое его выступление не просто сет, а настоящий перформанс. И да — он один из немногих западных музыкантов, кто не боится возвращаться в Россию, несмотря на злобные комментарии в социальных сетях.

Автор FOMOTEKA Феофания Ладыгина списалась с Сэном в WhatsApp — получилась ночная беседа в формате спонтанных ночных звонков: пять раундов, он то в автобусе, то в магазине, то болтает с прохожими.

Порой он смеялся, путался в историях и снова возвращался к сути. В какой-то момент это даже перестало быть интервью — получился живой разговор двух людей под одним небом. Пограничный подкаст, в котором было все: про Москву, пельмени, хаус, одиночество, эмиграцию, хейт, любовь и музыку как исцеляющее лекарство.

Ты меня слышишь?

Я не глухой, я диджей. Да, слышу тебя громко и отчетливо, дорогая. Так что let’s get this conversation rolling and rocking (давай зажжем этот разговор).

За 20+ лет тебя успели прозвать легендарным амстердамским диджеем. Что в профессии любишь больше всего?

Я крутой ублюдок и считаю себя легендарным, но все зависит от перспективы и наблюдателя. Я чувствую себя миссионером: восхваляю хаус, андерграунд, регги, джаз и даже гребаный хип-хоп. Люди думают, что я звезда рок-н-ролла, но я — диско-луна.

Сколько раз ты был в России?

Много. Из последних поездок это был мой четвертый раз после ковида и третий с 2022 года. Ты знаешь, я саботирую свою карьеру, даже разговаривая с тобой. Остальные коллеги боятся сюда приезжать. Но я не отступаю. Говорю им: в России полно классных людей, это не то, что вы думаете. Здесь настоящий андерграунд, суматоха, жизнь. 

Я хочу, чтобы весь мир и вся культурная сцена поняли: вам не нужно притворяться, что вы выбираете сторону.

На сколько ты задержался в Москве в последние выходные? 

На пять дней, но поездка немного затянулась. После трех сетов промоутеры увезли на виллу с озером: шашлыки, медитация, русская православная святая вода и рыбалка, которая провалилась. Я даже пропустил самолет. Это довольно забавно и иронично — я чувствую большой энтузиазм после этого, в то время как другие взрослые парни скажут, что им капут.

После таких выходных я понял, как важно быть частью московской игры. 

Почему это для тебя важно? 

Каждый раз, когда я приезжаю сюда играть, мне говорят: «Как здорово, что ты здесь». Это круто, что я могу хотя бы немного компенсировать потерю международных связей. Но когда придет время, двери откроются и для других артистов. 

«Брексит» в некотором роде также заблокировал связи между Европой и Соединенным Королевством, а Трамп саботировал всю мою карьеру — мне приходится платить сумасшедшие деньги, чтобы попасть в США по рабочей визе. 

Все, что я делаю сейчас, очень болезненно и жестоко. Но от этого музыка, которую я играю, звучит только лучше.

Ты чувствуешь вдохновение после своих выступлений в России?

На прошлых выходных я был в Москве, вчера — в Париже, а сегодня проснулся в Амстердаме и почувствовал себя таким счастливым. Первое, что я захотел сделать — это пойти в студию и поиграть на синтезаторе, ударных, гитаре, попеть и записать еще один трек. А еще я счастлив, что у меня больше нет девушки. Сейчас я наконец-то отдыхаю, но еще надо сделать джингл для Hennessy. 

Ты веришь, что искусство вне политики?

Искусство?

Да. Имеет ли оно границы?

Ты сказала «искусство»? 

Искусство. A-R-T. 

Я просто хотел услышать, как ты скажешь это слово три раза. Извини. Обычно искусство переплетено с деньгами и грязными богатыми людьми, которые на самом деле всем заправляют. Так что мои решения — это провокация. Иногда я пишу картины, чтобы их продавать, но музыка — моя стихия. 

В чем основное различие между Москвой и Амстердамом?  

Амстердам — настоящая деревня, такой маленький городок. А не эта истеричная лондонская атмосфера или московская история. Большие города тоже прекрасны. Но маленькие — скромные, более интимные. Но i piss on (мне нассать) на Амстердам и людей там. Мне стыдно за гребаных голландцев. А живу я здесь, пока любимая мама жива. 

Почему такой негатив к соотечественникам?

Надо углубиться в историю. Мы — воры и продавцы. 

Правильно ли я поняла, что тебе все же не очень нравятся мегаполисы? 

Нет, я люблю большие города. Просто их менталитет сводит меня с ума. Чем больше город, тем мне сложнее найти в нем правильных людей. В мире так много ужасных мест, но в итоге я оказываюсь с самыми прекрасными людьми. Это показывает, что любовь и душа есть везде. Даже Москва местами отстой. Но люди, которых я встретил здесь, разбили мне сердце и изменили мою жизнь, понимаешь? 

А какая самая интересная история произошла с тобой в эти выходные в городе?

Мой сосед храпел, и я не мог спать пять дней. Еще последнее выступление было безумным. Обычно я не снимаю футболку, потому что довольно старый и толстый. Но из-за особого случая я это сделал, и ко мне стали тянуться около 15 девушек в диджейской будке. Но я давно понял, что женское внимание приковано не ко мне, а к моей музыке. Мяу. Но это не ответ на твой вопрос, не так ли? 

Ты сказал, что самое интересное, что случилось с тобой во время поездки, был храп твоего соседа.

Нет, самое интересное, что людям правда нравится музыка из андерграунда. Моя музыка сложная, промоутерам тяжело ее продвигать, а зрителям — переваривать. Но когда ее принимают, даже сто человек, они могут заплакать на танцполе. Я хочу разбить сердца и исцелить их одновременно. Так и получилось в Москве. 

Я хочу, чтобы ты поняла, что музыка is a healing fucking form of medicine (музыка — это чертовски целебное лекарство). С ней мы можем осознать, что, черт возьми, происходит в этом мире. У людей есть мнение, но они не знают, какое оно. У меня есть любимая цитата: если вы хотите быть скептиком — сохраняйте открытость опыту. 

Учитывая твой образ жизни, мысли и тонкое понимание мира, ты когда-нибудь испытывал FOMO — страх что-то упустить? 

Нет, не особо. Не так уж много того, что можно упустить. Когда я путешествую по всему миру, я играю только в тех местах, где есть вечеринки. У меня есть два дня, чтобы увидеть культуру. Но меня не возят, например, в Коста-Рику, где можно погулять по джунглям. Это очень расстраивает: будто я вижу только тупые дискотеки и к*таминовых (препарат, применяемый в медицине и ветеринарии для кратковременного неингаляционного наркоза. — Прим. ред.) детей.

Но у тебя была возможность увидеть что-то из русской культуры.

В основном я сосредоточен на архитектуре. Еще мне очень нравятся пельмени: они хорошо сочетаются с водкой. Но, знаешь, самое крутое в Москве, Санкт-Петербурге и во всем моем российском опыте вместе взятом — это люди. Все пришли из разных уголков мира, но с одной планеты. 

Мне не нравится, когда люди слишком националистичны или слишком гордятся тем, откуда они родом. Я думаю, важно знать, куда ты идешь. Гордиться тем, куда направляешься. А прошлое стоит оставить для последних дней. 

Планируешь ли ты вернуться сюда в ближайшее время? На фестиваль Outline, например? У тебя уже был опыт выступления там. 

Это было бы здорово! В первый раз, когда я приехал в Россию после 2022-го, было много критики в Instagram*, но я никогда не откажусь от Москвы из-за политики. Тем более, что теперь люди сосредоточены на другой мировой проблеме, и это позволяет мне возвращаться. Самая большая проблема — пересадки. В последний раз сутки провел в дороге.

Какой совет ты можешь дать молодому поколению?

Если у вас есть обычная работа, вы трудитесь на ферме или просто на почте — продолжайте этим заниматься. Стоит уходить в музыку, только если вы действительно не представляете жизнь без этого. 

Андерграундная культура — тяжелое дело. Чем дольше ты живешь в андерграунде, тем сложнее поддерживать нормальные отношения, особенно если у тебя есть жена, дети или просто партнер. Для себя я уже решил, что не могу сделать ничего другого, кроме как…  влюбиться в тебя, моя дорогая. 

Кстати, я уже забыл твое имя. Ладно, шучу. 

_____________________________________________

*Компания Meta, которой принадлежит Instagram, признана экстремистской организацией и запрещена в РФ.

Фото: 1 — личный архив Феофании Ладыгиной, обложка, 2–4 — Barbara van Ittersum