Оуэн (Джона Хилл) — шизофреник неопределенной комплекции с вечными синяками под глазами. Состоятельный папа (Гэбриел Бирн) давно поставил на юноше крест, но тут приходится обратиться за помощью к отпрыску, поскольку нужно отмазать другого, более перспективного сына от дела по домогательству.

Оуэн, в принципе, не против, но его все время отвлекают. По улицам за ним ходит воображаемый двойник брата, нашептывающий планы по спасению Вселенной. С работы уволили. В итоге он решает сдаться на опыты некой фармакологической компании, проводящей испытания нового лекарства, которое в перспективе может лишить нью-йоркских психоаналитиков работы. Здесь Оуэн встречает Энни (Эмма Стоун), у которой тоже все непросто. Во-первых, в ее прошлом есть серьезная психологическая травма. Во-вторых, она уже давно подсела на экспериментальные таблетки и пробралась на испытания за бесплатной дозой. Ну и, наконец, воображаемый друг незадолго до встречи говорил Оуэну, что именно Энни — ключевой элемент в реализации Оуэна как супергероя.

Netflix продолжает эксперименты с форматами, и поначалу «Маньяк» кажется едва ли не самым радикальным за долгое время. Повествование здесь настолько обстоятельное и подробное, что разобраться в том, что здесь, собственно, происходит, получается в лучшем случае серии к четвертой. До этого зрителю предлагается, так сказать, погрузиться в атмосферу и изучить художественный мир. В его роли выступает как бы футуристический Нью-Йорк, выглядящий плодом совместных галлюцинаций Терри Гиллиама (траченные ржавчиной гаджеты из «Бразилии»), Мишеля Гондри (смешные роботы для сбора собачьего дерьма в его духе) и Спайка Джонза (плюшевая виртуальность фильма «Она»). Это, впрочем, не столько будущее, сколько город, сдвинувшийся с места вместе с центральными героями (и в этом смысле название лучше переводить словом «Поехавшие»).

Собственно, основной аттракцион начинается почти что в середине примерно семичасового хронометража. В его роли выступают совместные сны героев, которые под воздействием препаратов переносятся в разнообразные и неизменно кинематографичные обстоятельства — от восьмидесятнической семейной драмы с дурацкими прическами до какого-то в меру идиотского фэнтези. Проблема тут в том, что все это более или менее увлекательно звучит только на словах.

Поставивший все десять серий Кэри Фукунага (первый сезон «Настоящего детектива») — мастеровитый, что называется, режиссер, знающий толк в разного рода трюках. Здесь, например, как и в его первом сериале, есть длинная сложная сцена, снятая одним кадром. С чем у него проблема, так это, собственно, с драмой, которой всю дорогу пытается притворяться «Маньяк». В его основе лежит ровно одна в меру изящная метафора любви как короткого замыкания (совместные путешествия Хилла и Стоун происходят именно по этой причине), однако для того, чтобы все это зажило и задышало, здесь не хватает даже элементарной динамики и химии, что особенно удивительно в фильме про таблетки. Фукунага исправно устраивает оммажи прошлым временам, а когда надоедает — развлекает зрителя не очень смешной, но как бы «странной» комедией в больничных интерьерах (здесь солирует Джастин Теру в роли ученого, появляющегося на экране со специальным гаджетом для виртуального секса на члене).

«Маньяк» цитирует всех на свете и, в общем, демонстрирует похвальную эрудицию, но заставляет вспомнить, что «Настоящий детектив» все-таки выстрелил не из-за одного Фукунаги, а благодаря тандему со старомодным романтиком-сценаристом Ником Пиццолатто. Здесь же как-то патологически не искрит. Мировой кинематограф подарил нам целый ряд заглавий-эпитетов к фильмам о сумасшествии: «В пасти безумия», «Внутренняя империя», список можно продолжать. «Маньяк» же — это не величественный «Легион», а скорее что-то вроде «шарики за ролики» или в лучшем случае «ум с сердцем не в ладу». И это крайне печально, поскольку у каждого поколения все-таки должно быть кино про то, какой прекрасной катастрофой может обернуться внезапно вспыхнувшее чувство. Пока же для этой цели куда лучше подходит, например, «Бойцовский клуб».

Фото: Netflix