Два года назад Федор был счастливым человеком. Только что оформил документы на аренду помещения в венецианском подворье на «Чеховской». Еще пару месяцев ремонта и — о ля-ля! — над стилизованной под старый металл дверью появится гордая надпись «Ресторан-Бар GetGerry».
Когда во двор въехала машина с материалами для ремонта, Федора окружили мрачные лица. Лица представились активистами местного жилкооператива. Сказали, что просто так сюда въезжать нельзя, надо платить. Тогда первый раз с Федора взяли деньги — 3 тысячи налом. Федор прикинул: два-три заезда в день, пока идет ремонт, а дальше прием товара, поставки. На круг выходило тысяч сто в месяц.

— Я им тогда сказал: ну если вы кооператив, наверно, у вас есть лицевой счет, — говорит Федор. — Давайте мы все это оформим, как положено, определим приемлемую сумму, и я буду платить по актам. Но никаких документов, актов и лицевых счетов они, конечно, не предъявили. Ни тогда, ни потом.

Федор в ресторанном деле не просто бизнесмен, а художник. Суперкулинар, фанат еды вкусной и красивой. Собственно говоря, все ресторанчики в венецианском дворике именно такие. Длинный узкий коридор между домами, тянущийся от Страстного бульвара до Козицкого переулка, давно уже внесен во все московские путеводители. Всего в венецианском дворике расположено 11 местечек, где можно выпить и перекусить.

Проблемы у «московской Венеции» начались несколько лет назад. Активисты из соседних домов предъявили рестораторам конкретный выбор — или платите, или мы вас засудим. Тут же была названа цена вопроса — 150 тысяч в месяц с каждого вентиляционного короба (они же на фасаде установлены, а фасады наши!), столько же с каждой летней веранды, и все свободны. Деньги требовали агрессивно и нагло — наличными, безо всяких документов.

Рестораторы растерялись. В окрестных домах жилых квартир осталось считаные единицы. Бойкое место на «Чеховской» давно оккупировали офисы. Всех своих соседей владельцы ресторанчиков знали в лицо. Но ни одного знакомого соседа среди «активистов» не было. Да и предложение звучало странно. Рестораторы не собирались ни с кем воевать и готовы были решать вопросы мирно.

— Я же понимаю, что вечером в пятницу тут толпа, — говорит Федор. — Если кому-то мешает, я готов что угодно сделать. Музыку убираем строго в 23:00, не даем гостям на улицу с бокалами выходить. Можем и окна звуконепроницаемые поставить, и все будет в порядке. Но те, кто жалуется, даже не живут в нашем колодце. Настоящие жильцы ни разу не пожаловались.

Короче, рестораторы посовещались и платить отказались. Тут же в прокуратуру, Роспотребнадзор и ГБУ «Жилищник» полетели страстные письма с жалостливыми рассказами о невыносимых страданиях жильцов. На венецианский дворик обрушился вал проверок, начались суды, запреты, комиссии и экспертизы. Федор выстоял, но повезло не всем.

— Сейчас четыре точки закрыли, из них две — навсегда. Люди просто перестали этим бизнесом заниматься, — говорит Федор. — Мы были закрыты три недели, пока шел суд. Дай бог здоровья судье! Она во всем разобралась и разрешила работать. Но тогда в Москве как раз шел чемпионат мира. Наши потери за три недели простоя — это, по скромным подсчетам, где-то миллион рублей.
Люди из прокуратуры отлично знают жилищную мафию, но сделать ничего не могут — жалоба есть, надо реагировать. А значит, рестораторы снова официально получат по голове.

— Понимаете, это откровенный рэкет, — говорит Федор. — Эти как бы активисты просто используют официальные органы в качестве универсального манипулятора в личных интересах. Интересы очень простые — срубить денег. Ни за что. Просто так. И эти ребята отлично устроились. Среди наших владельцев есть те, кто пошел на их условия и ежемесячно платит.

А те, кто не платит, обречены на бессмысленную войну с контролирующими органами. Получается, что повернуть карающую длань закона против жильцов-рэкетиров органам оказывается куда сложнее, чем против рестораторов. Так живут и работают в «московской Венеции».

Фото: Максим Мухин