Несмотря на свободный вход, на открытии юбилейной, 30-й «АРХ Москвы» в «Гостином дворе» совсем не было больших толп и ажиотажа, свидетелем которого я был, например, на книжной ярмарке Non/fiction. Это вполне объяснимо: мероприятие ориентировано на более специализированную и профессиональную публику.

По павильонам «АРХ Москвы» неспешно фланируют работники архитектурных бюро средних лет, их коллеги и руководители постарше в дорогих пиджаках, а также студенты архитектурных вузов, которые выглядят более неформально, но все же стараются не выбиваться из заданного сообществом дресс-кода. Лощеные архитекторы, попивая лунго со сливками, беседуют о проектировании загородных жилкомплексов, выходных в гольф-клубе и летнем переезде со своих хамовнических квартир за город, а затем устремляются на лекции и практикумы, которых на «АРХ-Москве» в изобилии.

Куратором «АРХ Москвы» выступил художник и основатель арт-парка «Никола-Ленивец» Николай Полисский. В этом году концепция «АРХ Москвы» определяется словом «суть». Полисский издал даже своеобразный «Манифест сути», в котором отметил, что «подлинные устремления архитекторов скрыты под яркой оберткой; их истинные возможности зажаты в тисках прагматики». Чтобы помочь архитекторам победить себя и систему, художник предлагает им «ненадолго сбросить оковы, выйти за рамки скучного благоразумия и предъявить миру истинное лицо нашей архитектуры как есть». В этом смысле вопрос Полисского «В чем суть?» созвучен сакраментальному «В чем сила, брат?» Данилы Багрова.

Судя по тому, насколько произведения ведущих российских архитектурных бюро в этом году наполнены философскими и этическими подтекстами, творцы прониклись заданием Полисского или как минимум попытались. Бюро Asadov провозглашает лозунг «Хороший проект можно выразить одной линией», подтверждая его мощным коллажем из проектов, выполненных действительно в одну линию, а Kleinewelt Architekten представляют инсталляцию из трех объектов: палатки, котелка и лыж, символизирующих собой идеи уединения, покоя и тепла. «Есть все, но нет ничего лишнего», — постулирует архитектурное бюро свои ценности.

Павильон самого Полисского, находящийся в центре выставки, называется «Бозон Хиггса» и посвящен самой мелкой частице, из которой складывается вся мировая материя. «Частица Бога» создана из переплетенных между собой разноцветных деревяшек и веревок, занимающих пространство средней московской студии. Впечатление инсталляция производит феноменальное, особенно вблизи.

Прохожу немного вглубь выставки и замечаю…  настоящий дедушкин гараж, ржавый по краям и выкрашенный в зеленый цвет. Спецпроект «Футуратор» привлекает внимание посетителей к миру независимых архитекторов, формирующему параллельный ландшафт. Параллельный ландшафт, по мнению создателей, это дача. Прямо перед гаражом расположены два «мангалиона» — конструкции в человеческий рост, собранные сразу из нескольких мангалов. В описании к объекту говорится, что мангал не просто атрибут пикника, а инструмент познания «иной России, подлинной географии страны». Не скрою, сразу появилось желание уехать за тридевять земель, чтобы эту Россию познать.

Другие экспонаты из «Футуратора» тоже посвящены теме провинции и приусадебного хозяйства. Например, подвешенный на тросе раскладной стульчик, «Садовый алтарь», представляющий собой гибрид сарая и теплицы в миниатюре, а также «Гаражный архив архитектора Гаврилова», созданный из десятков маленьких эскизов недостроенных зданий неясного назначения. «Будущее архитектуры формируется здесь и сейчас, гаражным образом», — говорится в описании спецпроекта. Сразу на ум приходят Стив Джобс с Биллом Гейтсом, империи которых формировались в помещениях именно такого рода.

В соседнем с «Футуратором» павильоне «Панорама» исследуется фэнтезийное будущее русской архитектуры. Здесь строят «пчелиные мегаполисы», города из грибных спор и храмы цифровых знаний в стиле ретрофутуризма. Декларируется: «Мысли о том, как мы будем жить завтра — в каком-то роде и есть суть архитектуры». Павильон создан под эгидой архитектурного медиа «Проект Россия» и замечательно визуализирован искусственным интеллектом. Но говорить о реализации этих проектов, само собой, преждевременно.

На «АРХ Москве» не так много интерактивных развлечений, однако те, которые есть, с ходу приковывают внимание посетителей. К якутскому сэргэ (деревянному столбу-коновязи) в павильоне Next многие подходят, чтобы обнять огромный кусок льда, содержащийся внутри деревянного каркаса. Считается, что каждый загадавший желание у сэргэ получает благословение и мудрые советы свыше. Находящаяся рядом инсталляция «Архитектурный продукт» представляет собой сложную конструкцию, которая включает в себя деревянные макеты небоскреба, нескольких зданий, а также ветряную мельницу. Каждый может взять шарик и кинуть его в отверстие сверху, чтобы он пролетел свой путь через небоскребы и ветряную мельницу вниз — чем-то похоже на пинбол, только управлять процессами здесь нельзя. Самое интересное, что шарик может скатиться вниз, а может застрять где-то посередине. По словам ребят из питерского бюро Klauzura, этот интерактив иллюстрирует, насколько сложно бывает реализовывать архитектурные проекты.

Неожиданным креативом на «АРХ Москве» порадовала не только молодежь. Выбранный в этом году архитектором года Юлий Борисов (UNK Project) представил на выставке свою инсталляцию — большой макет современного города. А в соседнем павильоне он же представил свои «Городские рассказы», которые висели прямо на стене в отрывном формате, подобно старому календарику. Рассказ «Зеленый дом», который достался мне, был основан на реальных событиях и повествовал о том, как Борисов высаживал дикий виноград на тридцатиэтажное здание в центре Москвы. Что? Да, именно такие задачи перед ним были поставлены на одном из проектов. «Хороша дача высотой под тридцать этажей класса А», — иронизирует Борисов. Но потом он целый год изучал лианы «с разными спецами со всего мира», и гигантский виноград у него все-таки получился. «На первую лозу» даже приехал главный архитектор Сергей Кузнецов. «Теперь зимой виноград сбрасывает листву — людям больше солнца надо. Летом снова зарастает — прячет любителей зелени от солнца». Речь в рассказе Борисова, очевидно, идет о «Земельном», первом в мире бизнес-центре с вертикальным садом на 55-й параллели северной широты.

«Как бы вы охарактеризовали “АРХ Москву” 2025 года?» — спросил я у Борисова, поймав его рядом с его же макетом. «“АРХ Москва” стала взрослой, — ответил он не задумываясь. — Если раньше здесь зачастую был балаган, веселый капустник, сейчас она стала одной из лучших в мире архитектурных площадок. Пока Венецианская биеннале, например, уходит в социальные и экологические аспекты, на “АРХ Москве” прослеживается четкая линия именно на архитектурность. И в этом исключительность нашего форума».

Спускаясь перекусить в кафе (очень уж аппетитно архитекторы пили лунго), я удивился, сколько же на «АРХ Москве» собрано циклопических конструкций. Выполнены эти башни из разных материалов: пластика, железа, цифровых дисплеев, есть даже высоченный шалаш, обернутый берестой. Не одному мне это показалось аллюзией на Вавилон, заманчивой попыткой преодолеть заданную свыше пропасть между народами и отдельными людьми в их языках, обычаях и стремлениях хотя бы в рамках одной московской выставки. Но, вероятно, ларчик открывается проще. На «Архстоянии», идеологом которого является Полисский, такие башни просто обожают. Особенная радость для современных художников эти конструкции сжигать. Духовная связь двух главных архитектурных событий страны ощущается все сильнее. Символично, что в этом году оба отмечают свои юбилеи («Архстоянию» 20 лет, «АРХ Москве» на 10 лет больше).

На торжественном открытии выставки «АРХ Москва» присутствовали главный архитектор Сергей Кузнецов, президент Союза архитекторов России Николай Шумаков, основатель выставки и ее бессменный лидер Василий Бычков, а также толпа посетителей и журналистов. Кузнецов отметил, что «нигде больше нет настолько качественного и разнообразного архитектурного фестиваля». В этот момент его микрофон стал фонить, поэтому Кузнецов добавил: «Вот только технические моменты исправить осталось, и станет совсем отлично». Наверное, кому-то из техников после открытия было несдобровать. Николай Полисский, в свою очередь, заметил, что его функция как куратора «состояла не в том, чтобы учить чему-то архитекторов, скорее в том, чтобы произнести громкое слово: “суть”, а потом следить за тем, как разворачиваются события. Само слово “суть” должно было подсказать творцам, в каком направлении двигаться». В конце Полисский хитро улыбнулся: «Сдается мне, нашим архитекторам удалось все-таки докопаться до сути». Кажется, он доволен проведенной работой. Николай Шумаков отметил, что нынешнее «АРХ стояние» — большой прыжок вперед по сравнению с тем, что было раньше, и, возможно, благодарить за это надо именно куратора. Полисский в ответ ухмыльнулся, уже второй раз подряд. В завершение был представлен куратор «АРХ Москвы» в следующем, 2026 году: им станет архитектор Тимур Башкаев. «Это высокая планка и вызов для меня, — сказал он, — спасибо за доверие».

Когда попадаешь на «АРХ Москву», понимаешь, что архитектура в Москве — это все-таки нечто большее, чем просто архитектура. Со времен ВХУТЕМАСа и даже раньше архитектурное строительство и урбанистика в России были драйверами развития страны. Так происходит и сейчас, архитектор — одна из самых востребованных профессий, отсюда размах мероприятия и его лоск, которые «АРХ Москва» ухитряется сочетать с внутренней иронией и экспериментами.

Фото: Сергей Киселев/агентство «Москва»