Пренеприятнейшее известие: на Ивановскую горку прибыл редевелопмент.

В это живописное пересечение извилистых переулков на крутом склоне, в самое сердце заповедника, где пока жива уникальная среда, в последний уголок Москвы, где еще можно понять, что она такое, вставным золотым зубом воткнется бизнес-кластер. Не то чтобы в районе совсем негде поесть, однако в ресторанно-гостиничный комплекс планируется превратить объект культурного наследия федерального значения — каменные палаты (Хохловский переулок, 7) думного дьяка Емельяна Игнатьевича Украинцева, возведенные в последней трети XVII века, в 1665 году.

Характеризованный историком Соловьевым как «один из самых бойких дельцов московских», Украинцев (1641–1708), выходец из мелкого провинциального дворянского рода, прожил необыкновенно долгую, яркую жизнь и составил отличную дипломатическую карьеру.

Емельян Игнатьевич, имея очень широкие полномочия, принимал участие в важнейших дипмиссиях, был одним из главных действующих лиц процесса заключения Андрусовского перемирия, по которому к России отходили Смоленск, Киев и Левобережная Украина, подписания договора «Вечного мира» с Польшей в 1686 году, открывшего возможность окончательного присоединения всей Украины. Пиком дипломатической карьеры Украинцева стал мирный договор России и Турции, подписанный в 1700 году, когда он прибыл в Константинополь на военном 46-пушечном корабле «Крепость». Есть версия, что именно Украинцев привез в Россию Ибрагима Ганнибала, пращура Александра Сергеевича Пушкина.

От патриарха Досифея русский дипломат получил бесценный дар, православную святыню — мощи преподобной Марии Египетской, привезенные из монастыря святителя Николая на греческом острове Андрос. В серебряной шкатулке-мощевике святыня долго хранилась в доме в Хохловском переулке. Дни свои Емельян Украинцев закончил вдали от родины, в Венгрии, в Эгере, во время очередного посольского представительства. Там же выдающийся государственный деятель и упокоился.

Дом на Ивановской горке, образчик теремов, был выстроен «глаголем». По всей видимости, Украинцев приобрел его у наследников стольника, князя Якова Никитича Одоевского в 1697 году.

Следующим хозяином палат сделался коллега Украинцева, дипломат, генерал-фельдмаршал, князь Михаил Михайлович Голицын, которому Петр I за участие в полтавской виктории пожаловал двор дьяка, не имевшего наследников. Коллекция же книг Емельяна Украинцева, согласно его завещанию, была передана архиву Посольского приказа.

Палаты делились на две половины: женскую и мужскую. Хозяева занимали верхний этаж, внизу жили слуги, располагались кухня и погреба.

Голицын с приобретением соседних земельных угодий значительно приумножил размеры своего владения. Его младший сын, Александр Михайлович Голицын, генерал-аншеф, участник Семилетней войны, товарищ Екатерины II по дворцовым развлечениям, более склонный к жизни в столичном Петербурге, московский дом вместе с участком сбыл казне за 11 тыс. рублей. Думается, отчего бы сейчас в этом здании не устроить музей, посвященный истории российской внешней политики?

В 1770-х годах в палатах Украинцева разместился архив великокняжеского и царского дворов, а также Посольского приказа. Внутри стоявший чуть поодаль от других строений дом переоборудовали в соответствии с архивной функцией, двери установили железные, на окнах появились решетки, ставни, затворы, деревянные полы, опасаясь пожара, заменили на чугунные, заказали специальные застекленные шкафы. Архивариусами была проведена работа по упорядочению старинных грамот, свитков и к документам стали допускать ученых. На Ивановскую горку потянулись «архивные юноши», как называл библиофил и литератор, остроумец и сочинитель эпиграмм Сергей Александрович Соболевский всех представителей дворянской молодежи, не желавших надевать военный мундир и работавших в этих стенах.

Мемуарист Вигель в своих «Записках» живо иллюстрирует обстановку, некогда царившую здесь: «В одном из отдаленных кварталов Москвы, в глухом и кривом переулке, за Покровкой, старинное каменное здание возвышается на пригорке…  Для хранения древних хартий, копий с договоров ничего нельзя было приискать безопаснее и приличнее сего старинного каменного шкапа с железными дверьми, ставнями и кровлею. Всё строение было наполнено, завалено кипами частью разобранных, частью неразобранных старых дел: только три комнаты оставлены были для присутствующих и канцелярских».

В поисках материалов для своих произведений здесь не один день провели Н. М. Карамзин, автор многотомного труда «История государства Российского», Ф. М. Достоевский, Н. П. Огарев, декабрист Н. А. Бестужев, историк М. П. Погодин.

Факт того, что в этот архив, который уже назывался Московским архивом коллегии иностранных дел, «для занятий по делам службы» командировался титулярный советник А. С. Пушкин, не даст соврать мемориальная доска на фасаде палат. На службе поэт имел счастливую возможность «рыться в архивах» в поисках документов, относящихся к истории Пугачевского восстания и Петровской эпохе. Последний раз «дедушку русских архивов», который, возможно, скоро станет объектом общепита, Пушкин посещал в мае 1836 года, за несколько месяцев до гибели.

Через 38 лет древлехранилище переезжает на угол Воздвиженки и Моховой, в бывшие палаты Нарышкиных, а сами палаты Украинцева отходят в ведение Московского отделения Русского музыкального общества для классов молодой еще Консерватории, до поры не располагающей собственным помещением. В 1882 году музыкальный издатель Петр Иванович Юргенсон запускает в трехэтажной пристройке к древнему зданию на Хохловке, созданной по проекту Ивана Александровича Клименко, нотную типографию.

Архитектор был другом юности Петра Ильича Чайковского, почти все музыкальные творения, партитуры которого были опубликованы Юргенсоном. Разумеется, композитор бывал не раз в этих палатах и в письме издателю признавался: «Я ужасно люблю твой отставной архив с его феноменально толстыми стенами, с его живописным положением и характерностью». Чайковский посвятил Петру Ивановичу Юргенсону романс «Слеза дрожит» на стихи Алексея Толстого, также бывавшего под этой крышей.

В 1902 году во дворе типографии была построена электростанция. И после 1917 года типография, по существу, не изменила своей функции — она была национализирована и превращена в издательство «Музыка».

Фото: «Москвич Mag»