О возможностях москвичей, любимом итальянском ресторане у Большого, шахматной рассадке в театре и новой программе одноактных балетов «Четыре персонажа в поисках сюжета».

Я родился…

В Северной Осетии, в городе Алагир. Это второй по величине город в республике. Детство провел именно там, в основном именно там получил воспитание, чему я бесконечно рад и очень благодарен. Это были 1960-е — другое время, другая формация, советский период. Но там было много замечательного. Этот город для меня был и остается родным.

Сейчас живу…

Недалеко от Большого театра.

Люблю гулять…

На Патриарших прудах. Возможность погулять выпадает не так часто, но во время самоизоляции мы постепенно начали ходить по Москве. И Патриаршие — особенное, мистическое место (или нам так кажется, или мы хотим в это верить благодаря Булгакову).

Когда я приехал в Москву…

Мне вначале было сложно. Я ведь приехал из Милана (М. Х. Вазиев семь лет возглавлял балет «Ла Скала». — «Москвич Mag») и было непросто — думаю, из-за климата. Но основная часть моей жизни прошла в Петербурге — там я учился в Академии русского балета (тогда она называлась Хореографическим училищем имени Вагановой), там танцевал в Мариинском театре и потом 13 лет руководил его труппой. И Петербург я, конечно, обожаю. Но, пять лет назад приехав в Москву, я вдруг понял, что она начинает мне нравиться. Я думаю, это связано с тем, что если вам нравится то, чем вы занимаетесь, то все, что вокруг вас происходит, вам тоже начинает нравиться, вы начинаете адаптироваться.

Москвичи отличаются от жителей других городов…

Колоссальными возможностями. Знаете, есть такая шуточка: «Жить надо в Петербурге, работать — в Москве». Думаю, что большинство москвичей прекрасно понимают, что они живут в гораздо лучших условиях, чем люди во многих других городах. И, как говорится, бытие определяет сознание. Конечно, в Москве иногда непросто понять, кто настоящий москвич, учитывая, что это мегаполис с огромным транзитом. И когда я жил в Петербурге, мне казалось, что Москва — это город снобов. Но коренные москвичи отличаются от тех, что приехали и теперь выдают себя за москвичей. В тех присутствует какая-то избыточная фальшь. А настоящие москвичи, которые любят свой город и гордятся им — они вызывают уважение.

Чтобы пойти ночью в бар…

Надо понимать, что тебе утром не надо на работу. А у нас другой ритм жизни, так что по барам я не хожу. Люблю итальянскую кухню — недалеко от Большого есть ресторан La Bottega Siciliana, там достаточно вкусно кормят, и я часто там бываю. Но я вообще не гурман и не капризен в еде. И предпочитаю если уж питаться, то питаться дома, как все нормальные люди.

Мне не хватает в Москве…

Времени. Но причиной тому не город, а специфика моей работы. Некогда посетить друзей, съездить к маме во Владикавказ.

Когда мы с супругой приехали сюда и начали работать…

Она сказала мне: «Знаешь, ты так в жизни нас закрутил, что я теперь не понимаю, где наш дом». Я задумался об этом и сказал: «Пока есть запас сил, запас энергии, желание работать — дом там, где ты востребован. Если когда-то наша жизнь сложится так, что мы закончим свою активную деятельность, тогда и будем решать, где наш дом». (Жена М. Х. Вазиева — известная мариинская балерина, сейчас педагог Большого театра О. И. Ченчикова. — «Москвич Mag».)

Большой театр…

Сейчас по системе проката спектаклей, по комплексу возможностей, реализации творческих проектов, возможностей совершенствования артистов балета я другого такого в мире не знаю. Конечно, в Москве в целом много такого, что поражает иностранцев. 10 сентября в программе «Четыре персонажа в поисках сюжета» у нас премьеры выпускают четыре хореографа — американец родом из Пуэрто-Рико, француз, болгарин и итальянец. Они все влюблены в Москву. Сравнивают со своими городами, говорят: удивительно удобный и чистый город. И когда я работал в Милане, мы с «Ла Скала» приехали сюда на гастроли в 2011 году — все были в шоке, поражены не только театром, но самим городом.

Я приглашал хореографов в начале лета…

Когда еще была мощная волна пандемии и мы все оказались в режиме самоизоляции. Я попросил своих зарубежных друзей дать мне имена молодых хореографов — мне прислали десять имен, я посмотрел их работы, потом мы начали разговаривать. Конечно, те, кого я выбрал, откликнулись сразу — представляете, все в мире сидят без работы, а тут приглашение. Границы были закрыты, я сам не очень верил, что удастся скоро выпустить этот проект. Да, мы в карантине и вы в карантине — но давайте попробуем начать работать. И получились четыре балета разной продолжительности. Предполагалось, что все будут небольшими, по 15 минут, но Брайан Ариас так заинтересовался Айвазовским, его биографией и работами, что получилась практически часовая работа «Девятый вал» на музыку Глинки и Римского-Корсакова, где занято очень много людей — около сорока человек. У других хореографов — Симоне Валастро, Димо Милева, Мартина Шекса — где пять человек занято, где десять.

Все артисты Большого…

Были с 1 июня в отпуске. Когда нам удалось привезти хореографов, когда мне сказали: «Все, они в аэропорту», — я начал звонить артистам и говорить, что есть такая идея. Конечно, вы не обязаны, вы в официальном отпуске, имеете полное право не участвовать. Если бы вы слышали их ответы! Они так соскучились по работе! Конечно, все в домашних условиях старались поддерживать форму — честь им и хвала. Но мы в нашей профессии зависим от пространства зала, от оборудования, от качества пола — чтобы сохранить колени, спины, ахиллы, от наших педагогов. И возвращение в театр — с предосторожностями, с ограничениями — очень важно.

Шахматная рассадка…

Конечно, повлияет на атмосферу в зале. Ну вот смотрите: стоит у меня в кабинете мебель. Уберите два кресла — уже другая будет атмосфера. Потому что я в этом живу. А это всего лишь мебель. Когда же касается живых людей — тем более. Зрители сейчас будут приходить в театр — у них на входе будут проверять температуру. Не дай бог у кого-то повышенная температура обнаружится — невзирая на то, что у него есть купленный билет, его не пустят в театр. Уже ограничение. Через каждые два кресла — пустое кресло, чисто количественно зрителей будет меньше. Находиться в зале нужно будет в масках. Единственное спасение в том, что, как правило, артисты из-за света рампы не видят зрителей. И актер, исполняя свою роль, чаще всего не видит вообще ничего и никого в зале. Да, есть мнение, что выступления в таком формате будут неполноценными. Но мы должны начать работать. Сегодня каждый актер вам ответит, что он готов выступать, выходить на сцену, и не только ради заработной платы. Делать то, чему его учили, чему он сам учился. Продолжать жить. Даже если в зале будет 20% зрителей, все будут рады выйти на сцену.

Премьера программы одноактных балетов «Четыре персонажа в поисках сюжета» состоится 10 сентября на Новой сцене Большого театра.

Фото: Григорий Сысоев/МИА «Россия сегодня»