Дело было в одном из московских театров. Мы обсуждали спектакль по мотивам фильма «Москва слезам не верит». Я тогда много о нем думал, разговаривал с друзьями. Один из них написал отличный пост в фейсбуке — фантазию о том, что произошло бы с героями фильма в будущем.

«Фильм Меньшова вышел в прокат в 1980-м (на самом деле в 1979-м, но лидером проката стал в следующем году. — “Москвич Mag”). Его героям где-то около 40. Через 15 лет в России начнутся залоговые аукционы. Если Екатерина Александровна к этому моменту останется директором своего московского предприятия, то примет в этих событиях непосредственное участие. К ней на дом будут возить сумки с налом, она укомплектует службу безопасности завода экс-спортсменами и станет звонить Табакову — бывшему любовнику — чтобы тот свел ее с кем-нибудь из знакомых силовиков… »

А если заглянуть еще дальше? Я решил, что в моей пьесе будет три части. «Москва слезам не верит двадцать лет спустя», «… сорок лет… » и «… шестьдесят лет спустя». А единственными героями, которые пройдут через все три части, будут Екатерина Александровна и…  ее квартира. Главная ценность московской жизни. Героине будет 60, 80 и 100 лет. Она похоронит спившегося мужа Гошу, проживет пару десятилетий без половой жизни, а столетие встретит с молодым любовником-на-час. Или с парнем дочери. Или с другой женщиной. Потому что Екатерина Тихомирова всю жизнь стояла за дефицитом, одним из которых был секс.

Оригинальный фильм был мелодрамой на две серии. Но если превратить его в сагу, герои должны обернуться своей противоположностью. Поэтому Екатерина Тихомирова превращается в мироедку — она измеряет жизнь квадратными метрами, как когда-то мать любовника Родиона. Поэтому для будущей Тихомировой так важна квартира. И еще несколько, захваченных в лихие девяностые. Ведь Москва верит в квадратные метры.

Дочь Александра становится чиновницей, работает в Мосгордуме. И когда борец с коррупцией читает ее налоговую декларацию, он уверен, что она записала все имущество на мать. Откуда иначе у 80-летней пенсионерки столько недвижимости? Но парадокс в том, что все это принадлежит самой Тихомировой-старшей, она сама скопила в Москве гектар недвижимости. «Сама» — важное слово.

В самом начале фильма есть важная сцена. Я однажды зашел на занятие к своему коллеге-драматургу и услышал, как он рассказывает студентам об этой сцене. Завод, к героине Веры Алентовой подходит коллега, смотрит, как она ловко управляется со станком, и говорит: «Сама, что ли, разобралась?» — «А что ж, наладчиков ваших, что ли, ждать до вечера?» — «С наладчиками сейчас туго… »

В этой сцене нужно заменить слово «наладчиков» на «мужчин», и метафора раскроет себя. «А что ж, мужчин ваших, что ли, ждать до вечера?» — «С мужчинами сейчас туго… » Но до феминистского манифеста фильму еще далеко. Я специально остался тогда на занятии, чтобы дослушать рассказ коллеги. Он обратил наше внимание вот на что: какой бы мужественной ни была женщина, счастье у нее — женское. Весь фильм ведет нас к этой мысли. Поэтому если мы хотим понять, что произошло бы с героями фильма, мы должны ответить на вопрос, что произошло с героинями. И женским счастьем.

Москва сегодня поверила слезам. Женщины плачут повсюду — в сериалах, на митингах, в интервью, у психологов, в фейсбуке. В Москве повсюду слезы и слизни. Последние, кажется, это сама душа патриархата — бесформенная и прожорливая, которая отчаянно цепляется за жизнь. В фильме Меньшова патриархат дал трещину, но был заботливо склеен, как разбитая чашка. Тогда его героини обретали «бабье счастье». Сегодня они должны найти женское счастье. Какое оно — не мне судить.

Кстати, наш спектакль по мотивам фильма так и не состоялся. Мы, мужчины-создатели, сначала все перенесли на новый сезон. Ну а потом коронавирус, карантин, локдаун. Слизни.

В качестве эпилога могу уверить читателя, что сценарий фильма «Москва слезам не верит» сегодня имеет минимальные шансы на экранизацию. При всем блеске драматургии и характеров. Почему? Он слишком радикален. В нем эмансипация, критика, всякие намеки. Как в сериале «Чики». При всей патриархальности «Москва… » — фильм из будущего. Потому что он про людей, а не слизней на квадратных метрах.

Но Москва и не такое переживала. И этих — переживет.