Чего больше всего на свете хочет любой настоящий москвич? Да, в общем, того же самого, что и житель любого другого крупного города — как можно скорее оттуда уехать.

Но не слишком далеко, какой же дурак поедет «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов» от родных бетонных джунглей, где ведется вечная охота на высокооплачиваемые рабочие места и полезные социальные связи? Нет уж, если бежать, то туда, где можно взять от города все, но не платить за это ничем, в волшебную страну Субурбию, где нас ждет хрустальная мечта всех измученных дрелью соседа сверху и плачем ребенка через стену. Имя ей — «Свой Дом с Участком».

Нет, это не выдумки автора и даже не любимый всеми авторами колонок жанр «разговор с одним таксистом», а вполне реальная социология. К примеру PwC, более известная у нас как «ПрайсвотерхаусКуперс», в этом году исследовала предпочтения жителей 15 крупнейших городов мира и выяснила, что 54% москвичей мечтают жить в частном доме или таунхаусе. Правда, почти столько же на вопрос о своих транспортных предпочтениях ответили, что хотели бы добираться на работу пешком, но подобный когнитивный диссонанс в наших соцопросах — довольно частое явление. Точно так же почти половина нашего населения высказывается за возвращение смертной казни и столько же, если не больше, при этом не доверяют судам и правоохранительным органам.

Так откуда вот это все в нас сидит? «Я уезжаю в деревню, чтобы стать ближе к земле», — спел когда-то БГ, сугубо городской, к слову, автор, совершенно непредставимый в каком-либо ином пространстве, кроме своего родного Ленинграда-Питера. С тех пор выросло уже не одно поколение, смотревшее американские фильмы и сериалы, в которых почти все герои живут в пригороде. И почти всегда рядом с домиком есть бассейн (а дальше начинается сюжет немецкого фильма, о котором тут вряд ли стоит рассказывать). И желание пересадить американскую мечту под сень русских берез порой оказывается сильнее даже здравого смысла.

Пригороды в США и у нас уже изначально развивались в противоположных направлениях. Москва всю жизнь росла, втягивая в себя окрестные деревни и рабочие слободы. Если посмотреть начальные кадры одного из самых московских и навязших у нас на зубах фильмов — рязановской «Иронии судьбы», то можно увидеть, как дымят печные трубы старого Тропарево — наверное, единственной в мире деревни, жители которой ездили к себе домой на метро. Потом Тропарево превратилось в одноименный район, а обитатели избушек с удобствами во дворе переселились в типовую советскую панельную застройку эпохи позднего брутализма и вряд ли страдали по этому поводу. Одновременно город начал обрастать дачными кооперативами и садово-огородными товариществами, где жилье было в основном сезонным. И хоть некоторые мастера на все руки и умудрялись превращать свои деревянные хибары в полноценные усадьбы с горячей водой и газовым отоплением, никакими пригородами дачные поселки не являлись и даже не претендовали на это гордое звание.

Американская субурбия изначально возникла именно в той нише, где у нас была деревня или слобода, но при этом она прорастала из города, а не лепилась к нему. Причина ее появления была проста до банальности — быстрый рост цен на городскую недвижимость в эпоху американского «позолоченного века» 1865–1914 годов. В результате возникла система наделения жильем, принципиально отличавшаяся от той, в которой родились и выросли мы, получившие в наследство от почившего в бозе СССР «за просто так» квадратные метры ценой в десятки и сотни тысяч долларов. В американской системе большинство населения, не принадлежавшее к наиболее обеспеченным классам, в принципе не имело шансов приобрести себе в собственность городскую квартиру, из-за чего ему приходилось всю жизнь тащить аренду, которая вдобавок постоянно дорожала. И обживали американские пригороды в самом начале их истории именно представители беднейших слоев населения, ну а те, у кого были деньги, напротив, стремились в «каменные джунгли».

Ситуацию резко изменило рождение поколения беби-бума, но отнюдь не на ровном месте. Во время войны тем, кто остался в тылу и работал на постоянно растущую военную промышленность, американское государство платило огромные зарплаты, но не особенно позволяло их тратить, мол, время такое, ребята, надо экономить, а шиковать будете потом. В конце 1940-х и начале 1950-х вся эта масса накоплений как раз и была спущена на покупку недвижимости в пригородах, а заодно и автомобилей, чтобы было на чем добираться до работы (общественный транспорт в Штатах традиционно самая недофинансированная отрасль). Явление на свет критической массы «бумеров» резко ускорило этот процесс, поскольку для двух-трех детей уже требовалась площадь, на аренду которой не хватило бы никаких доходов. Так и возникла «одноэтажная Америка».

Что характерно, в 1970-х годах благодаря феминизации запустился уже обратный процесс. Американская субурбия создавалась в расчете на схему «муж работает — жена сидит дома». Но женщинам до смерти надоела жизнь скучающих домохозяек, и городские рабочие места стали придвигаться поближе к ним — сперва в виде моллов, а за ними подтянулись и офисы. В результате наиболее приближенные к мегаполисам пригороды стали превращаться в «окраинные города» (edgecities), или же в «города-спутники», если пользоваться нашей терминологией. Одним из первых окраинных городов стал небезызвестный Пентагон вместе со всей сложившейся вокруг него инфраструктурой.

Чтобы не листать дальше пыльные страницы истории, давайте сразу перенесем это все в родные пенаты и посмотрим на то, что вы выиграете и где проиграете, если наконец-то въедете в вожделенный «свой дом с участком».

Скажите «гудбай» легким возлияниям после работы, дружеским вечеринкам и случайным маршрутам, скажите «привет» пробкам на въезде в город и вечному стрессу из-за погоды и дорожной обстановки.

Для начала ответьте себе на простой вопрос: а нужен ли он вам вообще? На дворе у нас совсем не беби-бум, а «второй демографический переход», когда один ребенок на семью становится нормой. Но это сугубо философский вопрос, в конце концов кому-то важны простор и лужайка под окном, но об этом чуть позже.

Сперва насчет зелени. В интернете полно фотографий американских пригородов с высоты птичьего полета, и то, что выглядит красиво в кино с определенного ракурса, сверху смотрится настоящей свалкой загородной недвижимости. «Одноэтажная Америка» — это гигантские поля до самого горизонта, на которых вырублены почти все деревья, принудительно выровнен ландшафт, и все это застроено с той плотностью, которая и не снилась большим городам. Сами города при этом лишаются своего защитного зеленого пояса, а на территории пригородов исчезают или угнетаются ранее обитавшие в этих местах виды животных. Дальше — больше. Жилая застройка требует развития инфраструктуры, а также подъездных путей и собственной инфраструктуры уже для них (бензоколонки, авторемонты, шиномонтажи). Все это постоянно шумит и травит округу отходами своей жизнедеятельности. А исчезновение деревьев и животных в свою очередь порождает эрозию почв, заболачивание водоемов и массу других нехороших последствий.

Пункт второй — зависимость от автомобиля. Старую советскую киноцитату про то, что «наши люди в булочную на такси не ездят», придется забыть навсегда, а если у вас есть семья, то вскоре обнаружится, что одной машины уже мало. Среднестатистический житель американского пригорода совершает до 13 автопоездок в день, и вам придется от него не отставать. Скажите «гудбай» легким возлияниям после работы, дружеским вечеринкам и случайным маршрутам, скажите «привет» пробкам на въезде в город, судорожно сведенным на руле рукам и вечному стрессу из-за погоды и дорожной обстановки. «Сволочи, куда ж вы все претесь?!» — да туда же, куда и вы.

При этом в самом пригороде без машины делать решительно нечего. Кроме какой-нибудь местной наливайки здесь никуда не сходишь, уж больно велики расстояния. К тому моменту, как вы хоть куда-нибудь доберетесь, уж настанет пора возвращаться. Гулять негде — парков нет, кругом стоит впритык однообразная застройка, а вся общественная жизнь проходит в очереди к кассе местного магазина. Кстати, после того как американские скучающие домохозяйки вырвали у консервативной Америки свое право на труд, в пригородах возникла проблема скучающих подростков. До получения водительских прав они оставались прикованными к своему кварталу, а их передвижения всецело зависели от родительского графика. Вам же придется превратиться в таксиста для собственных отпрысков, непрерывно развозя их в школу, из школы, на дополнительные занятия, на спорт, на кружки или в кино. Интересно, что вы возненавидите быстрее — жизнь в пригороде, автомобиль или детей?

А когда ваши дети вырастут и начнут проходить свои университеты, они вам тоже не будут благодарны. Ведь именно из-за вашей любви к американской мечте им придется вставать ни свет ни заря, чтобы успеть к первой паре. В США студент уезжает за тридевять земель и селится в общежитии своего колледжа либо снимает угол. У нас большинство учится в локальных вузах, состояние общежитий чудовищное, а получить комнату студенту из ближних районов области в них практически нереально.

Для московских пригородов проблема наличия или отсутствия автомобиля чуть менее актуальна — у нас есть развитая сеть пригородных железных дорог, к которым недавно добавились МЦД, есть рейсовые автобусы и маршрутки. Но чем больше расширяется субурбия, тем хуже в ней обстоят дела с транспортной доступностью, ведь к каждому домику рельсы не проложишь.

Заодно приготовьтесь растерять весь свой привычный круг общения и замкнуться внутри семьи. Это пока вы жили в городе можно было спонтанно договориться в мессенджере о походе в кино или просто о загородных посиделках. Теперь такие мероприятия придется планировать чуть ли не за две недели, но, несмотря на избыток площади, наезжать к вам будут редко. Даже если добираться в пригород из центра, дорога только в одном направлении займет как минимум два часа, а потом придется еще и ехать обратно, и эти часы надо будет выкраивать из собственных дел. Так что на вашу долю достанутся лишь бесконечные диалоги с соседями о текущем состоянии клумбы с гортензиями и покупке садовых кресел.

А вот и сугубо «нашенская» проблема — безопасность. Уже в 30–40-километровой зоне от МКАД есть такие поселки, на улицах которых вы скорее встретите ежика или лису, чем полицейскую машину. Американские пригороды, в особенности те, в которых селится обеспеченная часть среднего класса, довольно неплохо охраняются и патрулируются, а у нас за пределами городской черты — «закон — тайга, прокурор — медведь». На вызов могут приехать и через полчаса, и через час, и вообще не сегодня, сославшись на нехватку экипажей. Вооруженные ограбления, конечно, редкость, но залезть в пустой дом, хозяева которого уехали к теплым морям, и вытащить оттуда все вплоть до запасов продуктов и дедушкиных валенок могут запросто. А значит, вопросы безопасности придется брать в свои руки: вешать камеры, заводить сторожевую собаку-кусаку, а в перспективе еще и получать лицензию на оружие. Ну или как минимум платить невнятного качества ЧОПу за охрану.

Даже если вы будете исправно платить, вам все равно придется своими руками делать почти половину той работы, которую в городе выполняют коммунальные службы.

Кстати, о деньгах, что тоже немаловажно. Те, кто уже успел переселиться в волшебную страну Субурбию, неожиданно для себя обнаружили, что ежемесячная цифра в платежке за коммунальные расходы у них стала меньше чуть ли не в два раза — и вода, и газ обходятся дешевле, и в этом, пожалуй, один из немногих плюсов пригородного проживания. Но так получается, если не считать «на круг», потому что при подведении общих итогов начнут вылезать вперед совершенно неожиданные статьи расходов. К примеру, ремонт дорог, которыми не пользуется никто, кроме обитателей частного сектора, вывоз мусора, благоустройство территории поселка и уличное освещение. Живя в большом городе, мы тоже за все это платим, но благодаря тому, что здесь в одном квартале живут сотни, а в одном районе — десятки тысяч людей, сумма размазывается по коммунальным платежкам тонким слоем и становится как бы невидимой. Переселившись в пригород, вы сразу же начнете ее замечать.

И даже если вы будете исправно платить, вам все равно придется своими руками делать почти половину той работы, которую в городе выполняют коммунальные службы. Практически каждый день в вашем хозяйстве надо что-нибудь подкрасить, приколотить или подновить, а ведь вокруг дома еще есть участок. Даже если не выращивать на нем картошку и отбросить прочь мечты о цветоводстве и садике в японском стиле с искусственным прудом, где непременно будет плавать золотой карп, все равно коса, рабочие рукавицы и газонокосилка будут вашими постоянными друзьями. А иначе, выглянув в окно, вы однажды увидите заросли крапивы и борщевика в человеческий рост.

Но все самое интересное начнется зимой. Живя под московским парниковым «зонтиком» и неусыпным надзором городских коммунальных служб (какими бы они ни были), мы считаем сильными те снегопады, которые наваливают нам по щиколотку. Но в области те же самые осадки оставят после себя снежный покров уже по колено, если не по пояс. Ах да, мы забыли еще одну пикантную деталь: разницу температур примерно в 10 градусов. И вот в таких условиях каждый день сразу же после завтрака, вооружившись лопатой и ломом, придется заново откапывать дорожки на любимом участке и расчищать подъездной путь до гаража. А иначе вы не то что на работу, но и до ближайшего магазина не доберетесь.

Это далеко не полный перечень проблем, с которыми придется иметь дело в волшебной подмосковной стране Субурбии. О сущих «мелочах» вроде внезапно возникающего вопроса «Как добраться до больницы с температурой или острой болью, если водительские права в семье есть только у меня?» мы даже не вспоминаем, это частности. Но в общем и целом идеальный портрет обитателя подмосковного пригорода выглядит так: удаленная работа или пенсионер, но все еще активный, с достаточно высоким уровнем дохода, чтобы содержать дом и автомобиль, без детей школьного или студенческого возраста.

Мечты о переселении в пригород чаще всего посещают жителей мест вроде Некрасовки, недавно признанной худшим районом в городе, или Новой Москвы, или прочих мест, которые сейчас обильно застраиваются бетонными уродцами в 30 и более этажей. Купив на последние деньги в таком проклятом месте микроквартиру площадью 18 кв. м и пожив в ней пару лет, волей-неволей задумаешься о побеге не то что в субурбию, а сразу в тайгу, и чтобы никого не было на сто километров окрест. Вот только все это говорит не о преимуществах пригородного образа жизни, а лишь о том, что развитие городской среды зашло куда-то не туда. И решение проблем жителей таких домов лежит в замене бетонных человейников на нечто более пристойное, например на низкоэтажную (5–8 этажей) застройку либо на «зеленые небоскребы», как в проектах китайских экогородов — те же башни, только собранные из отдельных просторных жилых секций, каждая из которых окружена террасой с небольшим садиком. Но уж точно не в превращении местности вокруг больших городов в точно такой же человейник, только одноэтажный и с паршивой логистикой.