Петр I и губернатор Республики Марий Эл Леонид Маркелов, конечно, имели в виду что-то разное, когда мечтали о прорубании окна в Европу. Однако с проблемами столкнулись похожими: вверенное им местное население принимало новую эстетику весьма неохотно. Созданный губернатором, который сейчас отбывает тюремный срок, город Йошкар-Ола напоминает недоделанную декорацию к провалившемуся спектаклю, в который, впрочем, режиссер всю душу вложил.

Добраться до Йошкар-Олы из Москвы можно умеренно удобным поездом: в половине пятого вечера уехать с Казанского вокзала — и в 7 утра спрыгнуть на землю Республики Марий Эл. Более изысканный вариант — совместить с поездкой на несколько дней в Казань (тоже популярное нынче направление).

Главное правило: «оставь надежду всяк сюда входящий» — надежду на то, что здесь, на берегах реки Кокшаги, спрятался «кусочек Европы», который обещают нам лукавые трэвел-блогеры. Приезжайте как в Диснейленд — это гораздо ближе к истине. Приготовьтесь к тому, что все тут будет «вроде бы» и «по мотивам», как почти в любой российской инсценировке зарубежной классики.

Город, который существует и притягивает туристов сегодня, создан одним и очень незаурядным человеком. Леонид Маркелов возглавил Республику Марий Эл в 2001 году. Если бы речь шла о некоем мюзикле под названием «Йошкар-Ола», то ария Маркелова должна была бы быть выдержана в духе «меня прекрасное прельщает: о, Рафаэль, о, Ренессанс!». Лучшей эпохой в истории человечества Маркелов действительно считал Возрождение, и уж что-что, а нести искусство людям бывший глава республики стремился до конца, ну, правда, строго в соответствии с собственными представлениями об этом самом прекрасном. Вот и получилось: посреди Республики Марий Эл выросли здания, повторяющие памятники Италии и Голландии. Ну а автор-глава говорит об этом в стихах:

Вокруг Рембрандта я построил Нидерланды
И башни из Кремля поставил на мосту.
Как ранее писал для пропаганды,
Привить народу веру в красоту.

Можно сколько угодно хихикать, но нельзя не признавать очевидного. Гран-проект Леонида Маркелова, это смешенье итальянского и бельгийского с марийским, получился восхитительно безумным и дурацким — и именно потому прекрасным. И квинтэссенция этого абсурда в том…  что он вовсе не абсурд. Каждому архитектурному сюжету Маркелов находил абсолютно логичное, ну, на его собственный взгляд, обоснование. Вот, например:

В переводе с баварского с русским мотивом
Лебединый утес приобрел красный цвет,
И на берег песчаный к плакучим ивам
Встал театр, надев мрамор белых манжет.

Речь идет о здании кукольного театра, который вроде бы замок Нойшванштайн, но почему-то бодро-красного цвета. Ну а рядом с ним здесь появились набережная Брюгге и набережная Амстердам (с соответствующей застройкой!), венецианская площадь Сан-Марко, отдаленно смахивающее одновременно на сиенскую Пьяцца-дель-Кампо и на местный дворец графа Шереметева сооружение на Патриаршей площади. Пара башен Московского Кремля. Новый кафедральный собор — вроде бы храм Спаса на Крови, но почти что собор Василия Блаженного (вообще ремейк ремейка — это умудриться надо!).

Или вот еще: одна из главных площадей нового квартала названа весьма странным именем — площадь Республики и Пресвятой Девы Марии. Почему вдруг? Да вот разгадка в том, что Дева Мария (по мнению Леонида Маркелова, разумеется) дала имя народу мари, поэтому заслуживает на этой земле особого почитания и собственной площади. Или памятник Грейс Келли и князю Ренье, установленный напротив городского ЗАГСа. Волею губернатора марийского голливудской актрисе переодели обручальное кольцо с левой руки на правую в соответствии с православными традициями, чтобы она была абсолютно во всем — в буквальном смысле до кончиков пальцев — образцом для подражания для российских невест. Теперь все это можно фотографировать и закатывать глаза: какой китч, какая вульгарность, да кто это придумал?!

К слову, хозяин земли марийской вполне отдавал себе отчет, что особой популярностью его инициативы не пользуются, и об этом тоже написал:

Непонятное и многим ненужное
Заветной мечты воплощение
Соединил я северное и южное
На марийской земле возрождение.

Хотя вот самоиронии, пожалуй, не завозили: по крайней мере памятник Лоренцо Медичи на той самой площади Республики Маркелов соорудил смутно напоминающий лицом себя любимого. Впрочем, почему нет: инициалы совпадают, а как там выглядел настоящий Лоренцо, теперь уж никто и не вспомнит. И для себя же в качестве резиденции начал строить грандиозный палаццо во флорентийском стиле там же, на берегу Кокшаги. Заселиться, правда, туда не успел: посадили. Не за растрату бюджетных средств на палаццо, как можно было бы подумать, а за получение взятки от директора птицефабрики. Бывает.

Теперь из заключения он продолжает писать стихи с моралью:

Друзья, враги, вам не желаю
На склоне лет попасть в тюрьму.
Я вас молю и заклинаю
Стремиться к свету, а не в тьму.

Сидеть осталось семь лет, так что дворец во флорентийском стиле уже точно не удастся достроить.

Где искать центр?

Безусловное алиби Маркелова тот факт, что ради строительства своих локальных Флоренции и Брюгге он не уничтожил ничего ценного из старой застройки. Скорее наоборот — освоил наконец диковатый и заброшенный квартал у берегов реки Кокшаги, где еще четверть века назад не было ничего путного. И это становится особенно ясно, если посмотреть на Йошкар-Олу с высоты птичьего полета. Взгляд чуть вбок от пряничной набережной — и увидишь типовые девятиэтажные кварталы спальных районов, характерные для окраины любого советского города. С другой стороны — зеленую пену бесконечных лесов. Когда-то здесь и была окраина, да и сейчас, честно говоря, не слишком оживленная территория.

Если решишься на прогулку на катамаране — это одно из самых прелестных туристических развлечений, существующих в городе, — тоже обязательно заметишь этот контраст. Катамараны выдают на пристани, расположенной на Патриаршей площади. Платишь несколько сотен рублей — и пожалуйста, катайся по реке Кокшаге в свое удовольствие, рассматривая город с воды…  только очень скоро поймешь, что делать это долго бессмысленно и неинтересно. Плывешь от площади 15 минут в одну сторону и понимаешь, что красота уже как бы заканчивается; 15 минут в другую — та же фигня. Вообще речную прогулку можно было бы засчитать в счет сходства с Амстердамом, но дьявол, как обычно, в деталях: в Амстердаме пряничные фасады стоят по обе стороны узких каналов (на которые Кокшага никак не похожа!), а там, где вода широкая, там уже другая застройка. Так что тут не амстердамские, а скорее какие-то петербургские ассоциации догоняют, особенно когда проплываешь мимо собора, который с этого ракурса смахивает на Спас на Крови…  Уж поневоле задумаешься: не мечтал ли Маркелов, что в Йошкар-Олу — как и в Петербург, в Амстердам, Венецию или Лондон — люди должны не въезжать, а вплывать, чтобы прежде всего увидеть обращенный к реке величественный фасад прекрасного города? Кто ж теперь разберется?

Кстати, взглянуть на Йошку с высоты птичьего полета — это вполне выполнимый, хоть и хитрый квест. Официальной туристической смотровой площадки — такой, на которую продавали бы билеты, — в городе пока нет. Зато есть обыкновенный высотный дом №2 по улице Эшкинина. И есть городские активисты, готовые за долю малую (порядка 200–300 рублей с носа) провести туристов на 22-й этаж — к слову, этаж технический и абсолютно для культурных прогулок и нарядных селфи не предназначенный. Зато вид оттуда открывается отличный — жаль только, что жители этого дома не приходят в восторг от постоянно шатающихся туда-сюда и хлопающих дверями туристов.

Словом, красивый яркий фасад города — это не центр. Центр города — настоящий центр в нашем понимании, тот, где магазины, кафе и сувенирные лавки, а также скопление людей — нужно искать вовсе не там, где выстроились пряничные псевдоголландские домики, и этот факт для туриста оказывается сюрпризом. Центр города — он там, где городской парк культуры и отдыха, где проспект с памятниками и фонтанами и довольно унылая типовая застройка. В целом город впечатляет спокойствием и интеллигентностью: хоть на бульваре вечером, хоть в спальных районах днем — никто не кричит, не вопит, не дерется и не матерится. Даже как-то странно.

Здесь второе безусловное алиби Маркелова. Первое и основное, что нужно понимать о его замысле — он строил Йошкар-Олу в стиле Ренессанса вовсе не для туристов. Туризм здесь оказался лишь побочным эффектом. Город строили — вот экзотика! — для города и горожан (ну и для самого Маркелова, конечно). Поэтому в домиках на набережных Брюгге и Амстердам разместились не кафе и не гостиницы, а сплошь полезные объекты городской инфраструктуры. В венецианском палаццо, например, городской ЗАГС. В одном из пряничных домиков — центр госуслуг «Мои документы», в другом — местное отделение Пенсионного фонда РФ, несколько министерств и т. д. Поэтому и местных жителей здесь уже в восемь вечера не будет: делать нечего. Кому в голову придет дефилировать взад-вперед мимо Пенсионного фонда, будь он сколь угодно красивым?

Из чего сделан этот город?

Где-то там же, где гуляют местные жители, стоят, разделенные Комсомольской улицей, через дорогу друг от друга Владимир Ильич Ленин и Йошкин Кот — беспроигрышное оружие массового поражения туристов, заряженное концентрированным «ми-ми-ми». Мы ведь помним главное правило рекламы? Все любят котиков. Мало того, что миниатюрные копии памятника сидящему на скамейке коту разлетелись по всем сувенирным лавкам города и изображены на всех футболках и холщовых сумках. Хотите более полезный сувенир? Пожалуйста: аж три вида водки под названием «Йошкин кот» — черный, рыжий или белый (от цвета, согласно заверениям продавцов, зависит мягкость напитка). Или — это уже для женщин — винишко с этикеткой «Йошкина кошка». Именно винишко — полусладенькое и вполне бюджетненькое: не для гастрономических удовольствий, а чтоб на полку поставить и милой кошечкой любоваться.

Одна из шуток, которые ходят про Йошкар-Олу: безумие, мол, витает в воздухе, и мирные жители успели заразиться безудержным креативом главы республики. Вот, скажем, сделаешь два шага от Царевококшайского кремля по Вознесенской улице — и подумаешь, что случайно попал в зоопарк. Ну в такой…  сказочный зоопарк. Там в соответствии с законами жанра леший бродит, русалка на ветвях сидит (а добрый доктор Айболит — под деревом), мартышка полдюжины очков себе достала, Моська лает на слона и т. д. Все это вместе означает вовсе не какой-нибудь детский клуб «Юный йошкинец», как можно было бы подумать, а вовсе даже Музей очков. С интересной историей — его начал создавать один из местных жителей после того, как узнал, что у него онкология в тяжелой стадии. Выкарабкаться не рассчитывал, ну и решил напоследок покреативить, мол, чтобы на память о нем в городе остался вот такой сказочный уголок. Оказалось, правда, что чудеса случаются — никто не умер, болезнь отступила, у сказки был счастливый конец…  ну а сказочный зоопарк на Вознесенской улице остался. И с ближайшего фонарного столба на эту вакханалию снисходительно взирает Кощей Бессмертный с лицом, разумеется, Леонида Маркелова. Кто б сомневался.

Совсем рядом, на улице Волкова (специально, что ли, подгадывали под фамилию автора «Волшебника Изумрудного города»?), гостей города и ждет впечатляющий объект — покруче и поэпатажнее, пожалуй, чем голландские пряничные домики. Издалека вообще ничего не понятно: какие-то остроконечные башенки. Подходишь ближе — и тут вопрос: то ли Прага, то ли Хогвартс? Ну на вторые сутки в Йошкар-Оле уже ничему не удивляешься. Хотя нет, все-таки удивляешься: когда читаешь на табличке, что это всего лишь МБОУ СОШ №5, то есть общеобразовательная школа. Муниципальная бюджетная, даже не частная. Просто волшебная — выстроенная в виде замка с лесенками, башенками, галереями и флюгером. Может, сюда дети с большим удовольствием бегают по утрам, чем в типовые советские пятиэтажные коробки? Хотя самые одаренные марийские дети, кажется, бегают не сюда, а в одно из псевдоголландских зданий на набережной — там Маркелов открыл лицей для самых талантливых.

Особенности национального самосознания

О том, что Марий Эл — республика, мы вроде бы знаем, но особого значения не придаем: мало ли в РФ республик? Но нет, придется этот факт уважать, и сами марийцы относятся к нему трепетно. Здесь есть марийский язык, который принадлежит к финно-угорской группе и на который продублированы почти все вывески. Так что лексикон туриста с хорошим филологическим чутьем вполне может пополниться выражениями вроде «паша жап» (время работы), «кофе пырля» (кофе с собой) или «узо пырыс» (кот, то есть тот самый Йошкин Кот, вокруг которого здесь выстроен туристический бренд). Однако просто дублировать вывески дело нехитрое, впечатляет другое: на марийском языке разговаривают между собой вполне реальные живые люди. Например, пожилые продавщицы в сувенирных лавках воистину билингвы: к покупателям обращаются по-русски, а вот о наличии товара уточняют друг у друга по-марийски. Или официанты в кафе, или сотрудники музея…  словом, довольно быстро понимаешь: национальный язык здесь не для проформы и не для галочки, а для людей, у которых с национальным самосознанием все в порядке.

Это заметно даже в мелочах. Национальный марийский орнамент — один из лучших туристических брендов, который деликатно и ненавязчиво спрятан по всему городу: на спинках скамеек, например, или на велосипедных парковках…  да чуть ли не на канализационных люках. Отчасти это напоминает Нижний Новгород, в котором после празднования юбилея повсюду замаскированы цифры 800, но тут-то без всяких формальных поводов. Изящная красная вышивка, например, на полотняных скатертях и салфетках, конечно, не столь умилительна, как бесконечные йошкины коты, но вызывает значительно больше уважения. И, надо сказать, они весьма смахивают на те салфетки с узорами, которые мы когда-то покупали в Венгрии, так что, пожалуй, тут не только языки родственные, но и культуры.

Именно национальной идентичности посвящена экспозиция местного краеведческого музея. Музей основан аж в 1920 году и, к слову, первым получил в России статус национального: впечатляющее достижение! И более чем достойная этнографическая экспозиция, ну а любители чучел могут заодно прогуляться по второму этажу и оценить экспозицию, посвященную марийской фауне. Поблагодарить за это можно одного-единственного человека — ученого-этнографа, фольклориста и краеведа Тимофея Евсеева. Он сделал для марийского народа неоценимую вещь: собрал воедино все, что того заслуживало, весь этнографический материал — сведения об охоте, рыболовстве, жилищах, одежде, женских прическах, национальных традициях и праздниках, фотографии и зарисовки, рассказы старожилов…  словом, все, что составляет историю народа. Правда, именно осознание национальной идентичности марийцев как части финно-угорской группы и погубило Евсеева — в 1937 году его арестовали по обвинению в шпионских связях с Финляндией и расстреляли.

Где поесть

Монополист в вопросах питания в городе — сеть кафе-кулинарий «Простая еда», разбросанных по всем улицам. Не обманывают: еда действительно простая — в духе того уходящего жанра, который олицетворяли собой «Грабли» и «Му-Му» в прошлом десятилетии. Пластиковые подносы, порция куриного бульона за 65 рублей, мясо по-французски, отсутствие алкоголя и колоссальная популярность среди местных жителей и туристов — свободных столиков нет почти нигде и никогда.

Если же хочется попробовать блюда марийской национальной кухни, придется уйти дальше, чуть ли не на городскую околицу, туда, где стоит указатель на Казань…  шутка, но лишь отчасти. Трактир «Теплая речка», считающийся в городе едва ли лучшим, действительно находится на окраине, но окраина эта условная — порядка полтора километра, или 15 минут пешком, от набережной Брюгге, причем дорога будет идти через приятный парк. Трактир привлекает сразу несколькими факторами: во-первых, это единственное заведение в городе, о котором можно найти хоть какие-то отзывы в интернете, во-вторых, на его территории установлен памятник букве Й (ну забавно же!), а в-третьих, там просто вкусно и умеренно необычно. Можно продегустировать подкоголи (строго говоря, это обыкновенные вареники), трехслойные блины с начинками из каш или блюда из дичи. На московский взгляд и кошелек получится недорого даже при условии вдумчивого дегустирования местных настоек.

Если в регионе есть хоть какое сельское хозяйство, то регион сейчас открывает золотую жилу — начинает варить сыр и продавать его туристам. Это аксиома, и Марий Эл не исключение. Пару лет назад сернурский камамбер из козьего молока получил медаль на конкурсе во Франции, но это не помогло владельцам местного музея сыра стать вежливее.

— Посещение по записи! — рявкает телефонная трубка вместо приветствия, когда звонишь по указанному на двери номеру.
— Здравствуйте, я как раз и хотела бы узнать, как можно записаться.
— На сегодня мест нет! И на завтра тоже нет!

Прекрасный сервис, что тут скажешь…  Никакой пряничный домик не в силах преодолеть бессмертный принцип «вас много, я одна». Впрочем, с рестораном, работающим на базе этого самого музея сыра, еще интереснее, хоть и не в пример вежливее.

— Мы работаем только под мероприятия, — незамедлительно реагирует голос в телефонной трубке.
— А нельзя ли просто устроить мероприятие «ужин»?
— Нет.
— И по предварительной записи нельзя?
— Нет.

Что ж, те туристы, кто не чаял причаститься тайн марийского сыроварения, вынуждены ограничиваться покупкой сыра в магазине с целью дальнейшего употребления дома в Москве — никакой тебе красивой дегустации под вино, никакого рассказа об истории отрасли…  ох, не умеют туристов привлекать, не умеют! Воистину: декорации построили, а содержание…  увы.

Тут как никогда ясно понимаешь: на иллюзию «настоящей Европы» здесь, пожалуй, могут рассчитывать разве что люди с серьезной степенью близорукости. Альтернативный вариант — довериться деликатному золотому закатному солнцу и дождаться, когда на город начнут опускаться сумерки. Тогда останутся только силуэты и контуры, ну а им мимикрировать куда проще, чем цветной картинке в хорошем разрешении.

Фото: vk.com/evseevmuseum, shutterstock.com, Alexandra Vaseneva@vk.com/teplaya_rechka12