— Наконец-то едешь за границу! — сказал сын, наблюдая за тем, как я пакую ручную кладь для двухдневной поездки в Минск.

А мне даже в голову не пришло, что это будет действительно первый раз после прерванной пандемией шведской резиденции 2020 года, когда я пересеку границы России. Даже как-то заволновалась немного.

На табло полупустого Шереметьевского терминала С не так чтобы много ближайших рейсов. Доха и Минск.

— Сколько с собой денег везете? — вежливо спросил пограничник.
— Четыре тысячи российских рублей, — гордо ответила я.
— А доллары, евро?
— Ни одного.

На том и расстались.

Самолет не сказать чтобы набит под завязку, но и не пустой. Не успели взлететь, как уже стали готовиться к посадке. Лететь-то всего ничего — один час пять минут. Заграница!

По прошлым, доковидным и так далее временам Минск мне помнился чистым, вкусным и светлым городом.

— Вы не знаете, у них обменники вечером работают? — волновался пассажир из соседнего кресла.

Точно, обменники же! Вечная боль — как менять русские рубли на белорусские и не запутаться с курсом. Раньше проблема так остро не стояла, потому что у всех имелись работающие банковские карты. Но теперь в Белоруссии принимают только карты «Мир» и то с какой-то мудреной конвертацией. Проще, наверное, и вправду заскочить в обменник. Если он вечером работает.

Цены в Минске сбивают с толку и обманчиво обнадеживают. Например, если чашка кофе стоит 2 белорусских рубля, это, наверное, мало? Или много? Так и хочется представить, что это один к одному, но на самом деле меняют 1 к 30 по официальному курсу и 1 к 20 по реальному (не спрашивайте меня, почему так происходит). В общем, 2 белорусских рубля — это примерно 80 наших, так что кофе стоит вполне себе недорого. Просто обычно он здесь дороже (4–5 белорусских рублей за чашку). Дешевый найти можно в «Кофиксе» — их в Минске много.

Проезд в метро или в автобусе — 80 белорусских копеек, во столько же обойдется посещение общественного туалета. Разумеется, безукоризненно чистого. Чистоплотность у белорусов в крови. Буквально плюнуть некуда — не то чтобы мне так уж хотелось плеваться, но если вдруг возникнет потребность, удовлетворить ее так сразу не получится.

— Какой у вас чистый город! — восхищенно говорю таксисту. У него ни один мускул на лице не дрогнул после моего комплимента. — Но вам это, наверное, часто говорят.
— Да все подряд. Я вот думаю, неужели в других местах так плохо? В Москве грязно, что ли?
— Москва достаточно чистая, — аккуратно говорю я. — Особенно в центре.

(А в Минске в любой двор зайди, все «прям вылизано»).

Чувствуя вину за то, что не отстояла честь Москвы, поднимаюсь в свой номер в гостинице — по-белорусски «гасцініца». А моя остановка автобуса называется «Камсамольскае возера». В принципе, понять можно. Тем более что люди кругом разговаривают на русском, матерятся тоже на русском (меньше, несопоставимо меньше, чем в Москве!), но вот вывески, реклама и объявления в транспорте строго на белорусском. Один мой знакомый, недавно перебравшийся в Минск из Владивостока, страдает от «незнания языка». Страдать от этого здесь можно, как мне кажется, с изрядной натяжкой — уж лучше наслаждаться удивительными белорусскими словами. Вот, например, вывеска «Прыгажосць». Думаешь, это, наверное, что-то связанное с прыжками, с прыгучестью. Парашютная школа? А вот и нет — парикмахерская, «Красота». Пригожесть!

А знаете, как по-белорусски «нет входа»? Няма ўваходу! Ну прелесть же! Пригожесть!

Разве что когда дверь в метро нужно толкать «от себя», увещевание звучит несколько демонически — «ад сябе». Но в целом белорусский язык — сплошная ласка и нежность. Единственным, кому может повредить близкое с ним знакомство — это российским школьникам накануне сдачи ЕГЭ по русскому языку. Наглядятся на вывески «Канцэртная зала» и «Масква» — и наделают ошибок в экзаменационном тесте.

Между тем обменники в торговых центрах Минска работают, как выяснилось, до десяти вечера — запоздалый ответ соседу из самолета, который уже, наверное, тоже поменял свои кровные на местные. Не знаю, какие задачи стояли перед тем взволнованным мужчиной, но вот лично мне в Минске всегда хочется купить шоколад и что-то из местной косметики. Даже при том, что все эти «Витэксы» и «Биолиты» давным-давно продаются в обычных московских продуктовых (шампунь «Козье молоко» — кстати, очень рекомендую! — был недавно приобретен мною в стекляшке близ станции «Владыкино»), на месте покупать вроде бы как правильно. Ну и вообще заграничный шопинг!

Впрочем, приличный турист начинает изучение города все-таки не с магазинов, а с осмотра достопримечательностей. Мероприятие, ради которого я прилетела в Минск, было назначено на два часа дня, идти туда от гасцiнiцы недалеко, поэтому на другой день сразу после завтрака я разложила на столе карту города и попыталась выстроить маршрут до улицы Октябрьской. Станции метро рядом не было, автобусов я как-то побаивалась (зря, как позже выяснилось — уже к обеду лихо рассекала на номере первом по проспекту Победителей, он же праспект Пераможцаў). Навигатор услужливо подсказал, что пешком до Октябрьской идти часа три, а вот на такси я доберусь минут за двадцать. Привычный «Яндекс», он же «Убер», приехал ровно в указанное время, в машине, конечно же, снова было изумительно чисто.

Но я же не сказала ни слова о том, зачем мне понадобилась улица Октябрьская. Она же, кстати, Кастрычнiцкая (и еще есть целый список прежних имен). Дело в том, что здесь, по слухам, сосредоточены самые удивительные стритфудные места Минска, а стены бывших заводов и фабрик расписаны яркими фресками — в общем, этакий местный Берлин, где гулянья порой проходят прямо на трамвайных путях.

Забегая вперед, скажу, что пути видела, а гулянья нет, но я приехала на Октябрьскую неприлично рано, когда еще не все заведения были открыты. И обнаружила совершенно другой Минск, не имеющий, кажется, никакого отношения к городу широченных проспектов, громадных площадей и тщательно отстроенных после военных бомбежек (а Минск, как все знают, был едва ли не полностью разрушен во время Великой Отечественной) зданий. Даже традиционное санитарное требование на дверях здесь превращается в вежливую просьбу (на русском): «Будь котиком, надень, пожалуйста, маску!», что уж говорить о многочисленных расписных фасадах бывшего завода «Энергия» и кофеен, арт-пространств и студий, которым здесь тоже несть числа. Некогда безликая промышленная улица превратилась усилиями уличных художников, работавших здесь начиная с 2014 года в рамках фестиваля Vulica Brasil, в полноценную городскую достопримечательность. Чего и кого только здесь не нарисовали! Тут вам и Фрида Кало со слезами на глазах, и славянские гусляры, и олени, и зубры, а больше всего котиков в разных видах. Фресками покрыта даже внутренняя сторона Минского станкостроительного завода, который выглядит вполне работающим (как и дрожжевая фабрика, благодаря которой, как утверждают некоторые, на Октябрьской витает запах бражки). Из ненарисованных объектов мне встретились несколько сиротливый бюст Ильича, сверкающий серебрянкой под очередным ярким граффити, и «въехавший» в стену автобус с надписью «А ты с характером». На живописных качелях, сделанных из будто бы необработанных ветвей дерева, качаются «ранние пташки», а те, кто успел проголодаться, заходят перекусить в легендарное кафе «Дэпо» или Easy Soup. Я ограничилась чашкой кофе навынос в Moby Dick (прямо напротив стойки висит икона святого Джона Колтрейна), но вообще здесь можно найти и начос, и бейглы, и бургеры, и блiнцы, и практически любой стритфуд. Улица Октябрьская не такая и длинная, но если поставить себе целью обойти все ее заведения, дворы и закоулки, может уйти несколько часов. Столько у меня не было, поэтому я догуляла до берега реки Свислочь (тоже замечательное, на мой вкус, слово) и спустилась в метро на станции «Первомайская».

Схема минского метро напоминает разлапистого паука, которому, впрочем, слегка не хватает ножек. Единственный в Беларуси метрополитен, открытие которого состоялось значительно позже московского, в 1984 году, приятно удивляет не только удобством, но и вайфаем мечты: без рекламы и долгих подключений. Это особенно актуально для тех, кто приехал из другой страны и временно оторван от виртуальной связи с родными и близкими. Проезд — по жетонам свекольного цвета, цена поездки — 80 копеек. Схема понятная, остановки объявляют по-белорусски, потеряться сможет только самый одаренный. Жаль, что нужные станции, как в Петербурге, находятся не всегда в нужных местах, поэтому мне до моего «возера» пришлось потом добираться автобусом, вполне комфортным и не под завязку забитым пассажирами. Лица у всех были спокойными, пакеты с гречкой и памперсами в качестве непременных декораций отсутствовали. Впрочем, офисная бумага (я специально проверяла) в Минске тоже подорожала чуть ли не в три раза.

Вечер после работы решено было провести на улице Зыбицкой, где находятся более изысканные — в сравнении с демократично-хипстерской Октябрьской — заведения. Мы с моей минской родственницей обменялись шоколадками — я привезла ей свой любимый, с солью, который специально покупаю в дальневосточной лавке у «Новослободской», она мне вручила «Беловежскую пущу» от «Коммунарки» (я слегка содрогнулась, услышав название популярной в Беларуси кондитерской фабрики — у москвичей возникают совсем не те ассоциации). И побрели в исторический центр белорусской столицы. Самая старая часть города — Верхний город, Троицкое и Раковское предместья — тоже была разрушена во время войны, но к нашим временам здесь много что отстроено заново, и выглядит исторический центр вполне симпатично. Ратуша и Кафедральный собор напоминают о близости Европы, как и мощеные площади, и узкие улочки. Звезда Верхнего города, конечно, улица Зыбицкая, когда-то торговая, а теперь скорее гастрономическая. Невысокие дома стоят здесь «плечом к плечу», по-европейски, и едва ли не в каждом открыт бар или ресторан, стоящий внимания.

Мы зашли в Zavtraki 24 (Зыбицкая, 2) — я это место помнила еще по прошлым своим поездкам, и, к счастью, оно за минувшие годы совсем не испортилось. Как и следует из названия, здесь подают все то, что мы любим есть на завтрак, в течение всего дня — в меню найдется и отменная шакшука с рассольным сыром, и яйца бенедикт, и крок-мадам, и блины, и круассаны, и сырники. Мы взяли шпинатные вафли с яйцом пашот: и вкусно, и сытно, и очень красиво. Нужный набор добавок к вафлям или блинам выбираешь сам — ставишь галочку в меню карандашом. Прямо напротив «Завтраков» работает бар «Туманы» (Зыбицкая, 9) — это уже для тех, кто любит погорячее. Вообще жалкой двухдневной командировки для составления исчерпывающего отчета о всех гастрономических достоинствах Зыбицкой явно недостаточно. После шпинатных вафель нас, конечно, потянуло к прекрасному — и мы отправились в парк имени Янки Купалы, где обнаружили — в двух шагах от памятника главному белорусскому поэту — множество едва распустившихся подснежников. Второй по степени известности белорусский поэт — это, разумеется, Владимир Мулявин, лидер знаменитой группы «Песняры» — в этом году отмечали 80 лет со дня его рождения.

— Помню, как я ходила на их концерт впервые, когда только приехала в Минск, — улыбается моя спутница. — А ведь Мулявин вообще-то был изначально мой земляк — простой свердловский парень с Уралмаша, которому мать часто выговаривала, что хватит уже бренчать на гитаре! Когда делом займешься?..

Теперь в честь Владимира Мулявина в Минске назван бульвар, а за филармонией нашелся еще и памятник — задумчивый бронзовый песняр с гитарой сидит на гранитном постаменте. Именно здесь, в Минской филармонии, появилась группа «Лявоны», ставшая затем «Песнярами». Популярность их в СССР была так велика, что после гастролей в книжных магазинах соответствующего города возрастал спрос на белорусско-русские словари. Да и сейчас в голове нет-нет да и заиграет какой-нибудь «Косил Ясь конюшину» — и попробуй потом от него избавиться! Так и будешь петь до вечера.

Кстати, уже и вечер наступил. А мне еще нужно было совершить набег на магазины — запастись косметикой и мармеладом. Помимо прекрасной во всех отношениях «Коммунарки» в Беларуси работает отличная фабрика «Красный пищевик», выпускающая мармелад без сахарной обсыпки. Найти его можно не во всяком супермаркете, а вот прекрасный нежный зефир имеется практически везде. Косметика мне в этот раз показалась дорогой (возможно, я запуталась в курсах рублей). Впрочем, оттеночный бальзам для волос Lux Color, который моя спутница специально отправляет подруге в Америку, я все-таки купила. Чтобы поддерживать собственную «пригожесть» и вспоминать в Москве о том, что недавно побывала за границей — в Минске.

Фото: shutterstock.com, lori.ru