Этот район мне знаком еще со времен бесшабашной студенческой юности. Вышло так, что знакомая пара хиппи из Петербурга решила перебраться в Москву и сняла квартиру как раз в Свиблово, в одной из местных панелек неподалеку от метро, а приятель с физфака переснял у них комнату. Когда мы решили навести в ней некоторый декорум и оторвали часть обоев, то под ними обнаружилась выписанная маркером во всю стену формула того самого вещества, которое служило источником вдохновения для Кена Кизи, Джима Моррисона и Тимоти Лири. Как будто эта квартира ждала своих новых жильцов.
В те времена район казался нам недружелюбной окраиной, по которой можно было передвигаться только короткими перебежками от дома до магазина и обратно, стараясь избежать встречи как с милицией, так и с мрачным местным криминалом. Потом приятель с физфака «по приколу» женился и привез молодую жену в ту самую комнату, потом они, естественно, разбежались, а знакомые хиппи через некоторое время тоже разошлись на почве семейного насилия, и я забыл дорогу в Свиблово на долгие годы. Настало время ее обновить и посмотреть, как все изменилось и похорошел ли район вместе со всей Москвой.
Любой московский район начинается со своей станции метро, как театр с вешалки. Открытая в 1978 году «Свиблово» выглядит как разумное совмещение красоты и функциональности. Угар хрущевской борьбы с архитектурными излишествами, которому мы обязаны целым выводком одинаковых как двое из ларца «сороконожек» с квадратными столбами, к тому времени сошел на нет, но и возвращаться к великолепию сталинских подземных дворцов было уже не с руки. И потому «Свиблово» получилось, с одной стороны, похожим на проекты 1960-х за счет применения тех же сборных конструкций, а с другой — удивительно красивой и светлой благодаря сочетанию чуть розоватового мрамора со стальным декором на стенах. И, конечно же, благодаря своим мозаикам.
Кстати, вот на них стоило бы остановиться поподробнее, а точнее, на гербах и квадратных панно, украшающих стены посадочных платформ. Их всего 48, общая тематика — малые города Золотого кольца и его окрестностей и райцентры северо-восточного Подмосковья. Из забавных анахронизмов там попадается, к примеру, советское название Сергиева Посада — Загорск, которое так до сих пор и не заменили. Но попадаются и места совершенно загадочные. К примеру, Толбухин — такого города в России просто нет. Как нет на стене станции и его герба, вместо которого висит квадратное панно с абстрактной картинкой, которая, по замыслу художника, должна вызывать ассоциации с данным населенным пунктом. В этом случае это дубовый веник, увитый георгиевской лентой. В советские времена такой декор означал явную отсылку к войне, а в данном конкретном случае — к маршалу Федору Толбухину, бравшему на пушку Румынию, Будапешт и Вену и отражавшему последнее крупное наступление вермахта у озера Балатон. Маршал умер в 1949 году, а через несколько месяцев село Давыдково Ярославской области, откуда он был родом, в честь него переименовали, но в Толбухино. Имя Толбухин до 1990 года носил болгарский город Добрич, но вряд ли панно на свибловской стене было посвящено именно ему, уж больно выбивается из ряда. Одним словом, загадка.
Еще одна любопытная виньетка — идущие сразу за Макарьевым Лесные Поляны, изображенные в виде абстрактного букетика то ли сирени, то ли шиповника. За что же был увековечен весьма скромный населенный пункт Пушкинского района Московской области? Очень просто — в 1918 и 1919 годах здесь часто отдыхал Ленин, и он же приложил руку к созданию местного совхоза, руководить которым поставили не кого-нибудь, а лично Дмитрия Бонч-Бруевича. Тот даже написал об этом отдельную книгу воспоминаний — «Ленин и совхоз «Лесные Поляны». По аналогичной причине на стенах Свиблово присутствует и село Горки Переславские — единственное место в Ярославской области, где однажды побывал вождь мирового пролетариата.
Земля институтская
Покинув станцию через южный выход, украшенный мозаичным панно «Девушки в народных одеждах», я выбираюсь на свет и оглядываю окружающий панельный пейзаж, прикидывая возможные направления. Наконец решаюсь двинуться в сторону рыжей и белой лужковок с характерными башенками, чтобы найти кратчайший путь к бывшим владениям Института пути, вокруг которых и сформировался когда-то весь этот район.
Как и прочие московские спальники, Свиблово имеет свою древнюю историю, уходящую корнями аж во времена Московского княжества. В 1423 году небольшая деревушка Тимофеевское у правого берега Яузы была пожалована боярину Федору Алексеевичу, носившему обидное прозвище Свибло («шепелявый») и служившему первым воеводой у Дмитрия Донского. Зубы в те бурные времена теряли регулярно, что в бою, что от возраста, а потому не будем доискиваться, тем более что у этого слова на старославянском есть и второе значение — «косноязычный». Означенный боярин помимо ратных дел принимал участие еще и в возведении первых каменных стен вокруг Кремля, и в честь него башня у Москворецкого моста долгое время называлась Свибловой. В XVII веке село у Яузы перешло в собственность Плещеевых, которым также принадлежали Бирюлево, Нахабино и Ростокино, но почему-то от его ветви, владевшей Свиблово, осталась одна лишь малолетняя девица Марья. Ее взяли приживалкой в дом деда Петра Великого Кирилла Нарышкина, где та благополучно померла, не забыв завещать имение гостеприимному хозяину. Нарышкин взялся за свое приобретение всерьез и даже успел отстроить там каменные палаты, солодовый завод и новый Троицкий храм. Все это делалось руками пленных шведов, многие из которых нашли свое последнее пристанище на местном погосте. И казалось, что можно жить да поживать, но тут другая ветвь Плещеевых затеяла процесс и отсудила Свиблово обратно.
Впоследствии усадьба еще не раз меняла владельцев, так что вместо их перечисления лучше сразу перенесемся в конец XIX — начало XX века. В это время Свиблово становится популярной дачной местностью у москвичей с доходами, скажем так, чуть ниже среднего. Разумеется, они ничего себе там не строили, а просто снимали на лето деревенские дома и заодно пробавлялись немудрящим бизнесом — разведением голубей. Отсюда и белая голубка в верхней части герба района. В нижней части изображен пастуший рожок, игрой на котором славились местные крестьяне еще в начале XIX века, а разделяющий два поля серебряный пояс символизирует Яузу.
Ну а по соседству со старой деревней в это время происходит нечто действительно важное. Известному меценату, 1-й гильдии купцу и строителю Ярославской железной дороги Савве Мамонтову приходит в голову заняться также Савеловским направлением. Движение по нему открылось в 1900 году, когда одноименного вокзала еще не было. Первое время поезда отправлялись с Ярославского, а для выхода на Савеловскую линию, как раз через Свиблово, была проложена соединительная ветка на Бескудниково. Но два года спустя Савеловский вокзал все-таки построили, а в 1908-м была пущена Окружная, из-за чего Бескудниковская ветка сразу же потеряла свое значение.
Однако зарасти травой и пропасть с концами ей все-таки не дали. В 1935 году хозяйственная советская власть решила не бросать несколько километров железнодорожного полотна на произвол судьбы, а использовать его в качестве экспериментальной базы для ЦНИИС — Центрального научно-исследовательского института транспортного строительства (и не спрашивайте, куда они дели букву Т). Но так институт практически никто, кроме составителей официальных бумаг, не называл, а в народе закрепилось название «Институт пути».
Занимался институт, как можно догадаться, проектированием и испытанием всего, что было связано с железной дорогой: стрелок, мостов, тупиков, путепроводов, эстакад и разъездов. Здесь же впервые обкатывались новые модели поездов, в частности первые версии знакомых каждому москвичу зеленых электричек. Рядом при экспериментальном заводе ЦНИИ МПС были оборудованы свои депо, в которых стоял многочисленный парк локомотивов, вагонов-лабораторий и путевых машин. И, разумеется, сотрудникам института надо было где-то жить, а потому рядом с территорией ЦНИИС возник небольшой городок, вполне различимый на картах конца 1930-х годов. В 1955 году Бескудниковскую ветку электрифицируют и еще раз запустят по ней пассажирское движение по маршруту «Лосиноостровская — Дзержинская — Институт пути — Отрадное — Слободка — Бескудниково», а заодно проложат от нее небольшое ответвление для перевозки различных грузов на ВДНХ. Платформа Дзержинская, к слову, располагалась в двух шагах от нынешнего второго выхода из метро «Свиблово», рядом с тем местом, где сейчас находится известный всей Москве сквер Знаки Зодиака. В 1960 году Свиблово присоединят к Москве, и территория бывшего села покроется хрущевками. Ну а в 1978-м в связи с продлением Калужско-Рижской линии и открытием станции метро Бескудниковская ветка окончательно становится ненужной, и ее начинают понемногу разбирать. И если в середине 2000-х, гуляя по свибловским дворам, еще можно было наткнуться на уходящие в землю шпалы и анкерные болты, то сейчас о железнодорожном прошлом района напоминают разве что чудом сохранившаяся опора подвески контактной сети на ул. Декабристов, под которой установлен краеведческий кусок рельс с приваренной к ним крашеной колесной парой, да однопутный мост в парке «Яуза», переделанный в пешеходный. Ныне корпуса ЦНИИС делят между собой многочисленные субарендаторы, а остатки некогда гигантской территории Института пути активно прибирают к рукам застройщики.
В первом же дворе я натыкаюсь на ярко раскрашенный и широко распахнутый вход в подземелье. «Москвич Mag» недавно посвятил целую статью вопросу о том, что сталось с московскими бомбоубежищами. Так вот, докладываю: если в других районах их разобрали под небольшие магазинчики и парикмахерские, то в свибловском бомбосховище устроили полигон для лазертага. Ну хоть тематика военная, и на том спасибо. Пройдя этот двор насквозь, выхожу на Игарский проезд и шагаю вдоль длинного краснокирпичного корпуса завода «Техпромпак», в прошлом — одного из экспериментальных предприятий Института пути. Местная архитектура представлена в основном лужковками разной степени затейливости. Внимание на себя обращает похожий на улей, облицованный рыжим кирпичом жилкомплекс с отставленным в сторону как нога двухэтажным торговым центриком, в котором угнездились Domino’s Pizza и торговля недвижимостью. Говорят, что раньше здесь стоял интересный конструктивистский дом, но его снесли, чтобы построить это. Как раз отсюда и начинался городок Института пути, в основном располагавшийся между Ивовой, ул. Просвещения и Вересковой.
Центр старого Свиблово — перекресток Ивовой и Игарского проезда, рядом с которым расположены два главных корпуса Института пути. Здесь можно вдоволь налюбоваться тяжеловесным величием раннесталинской архитектуры. Отделанный белым камнем и снабженный тремя маленькими дубовыми дверцами парадный вход института, по замыслу архитектора, видимо, должен был вызывать ассоциации с уезжающим вдаль последним вагоном, но в итоге напоминает то ли станцию метро, то ли военную академию тех же лет постройки. Если все дороги ведут в Рим, то от зданий ЦНИИС тоже можно пойти куда угодно — и все равно рано или поздно попадешь в парк «Яуза».
Старый мост, червяга и луганские голуби
Парк «Яуза», считающийся самым благоустроенным, самым экологичным и самым протяженным в Европе, летом и впрямь выглядит потрясающе. Но ранней весной кажется, что здесь можно без особенных затрат и доработок снимать пейзажи для очередного ремейка «Собаки Баскервилей». Свибловская часть парка изрезана многочисленными водоемами — тут вам и сама Яуза, и ее правый приток Чермянка, текущая сюда аж из района Мытищ и по этой причине загрязненная всеми мыслимыми химикалиями, и Кольский пруд, выкопанный в 1962 году для испытательного комплекса гидролаборатории Института пути. Неподалеку в советские времена находился ветеринарный карантин ВДНХ, где в обязательном порядке передерживали всех привозившихся на выставку животных. Ну а во времена постсоветские, когда главная промышленная и сельскохозяйственная выставка СССР превратилась в гигантский торговый центр под названием ВВЦ, веткарантин был заброшен и стал обиталищем для бездомных людей и собак. Сейчас от него остались лишь развалины. До самой ВДНХ отсюда тоже можно дойти по многочисленным деревянным мосткам и тропинкам, а еще можно до Медведково, до Отрадного и вообще до МКАД — было бы желание да хватило бы ног.
Кажется, что местные водные ресурсы стремятся как можно скорее достигнуть оптимального для себя состояния болота, чему активно способствуют бобры, строящие повсюду свою недвижимость. Говорят, что по Яузе даже ходят на байдарках, но при взгляде на ее вялые и мутные воды в это верится с трудом. Впечатление усиливает и наваленный в три слоя по берегам травяной сухостой, который, судя по всему, даже не пытаются убирать. Ближе к лету он обещает превратиться в материал для отменного пожара — стоит только бросить на берегу плохо потушенный окурок, и тут сгорит все, включая деревянные объекты благоустройства. Все же в искусстве создания городских парков важно найти некий баланс между тотальным эко и закаткой всего живого под рулонный газон.
Две главные достопримечательности свибловского куска парка «Яуза» — это старинный мост Бескудниковской ветки и, конечно же, червяга. Червягой, установленной как раз у места впадения Чермянки в Яузу, район облагодетельствовал основатель Никола-Ленивца Николай Полисский. Местные жители взирают на арт-объект с некоторым недоумением и считают его то ли памятником кишечнику, то ли высокохудожественным изображением фекалий.
С мостом же вышла куда более интересная история. Для начала он относится к довольно редкому ныне типу однопролетных шарнирных железнодорожных мостов с перевернутой аркой и ездой поверху — такие строились до революции, а затем почти все их заменили более совершенными конструкциями. Во-вторых, местные краеведы свято уверены в том, что раньше он стоял севернее, но в период с 1942 по 1951 год был по каким-то причинам перенесен на новое место, возможно, для нужд Института пути. Во время войны у моста были оборудованы позиции 21-й батареи 176-го зенитного полка, защищавшего Бескудниковскую ветку от налетов немецкой авиации. В 1990-х с мостика сняли рельсы, он начал постепенно разваливаться и приобрел довольно-таки «убитый» внешний вид, благодаря которому смог получить роль в знаковом музыкальном видео эпохи — клипе Евгения Кемеровского «Братва, не стреляйте друг в друга». Ну а в середине 2000-х управа все же додумалась привести его в порядок и сделать пешеходным. Сразу за мостом начинается Отрадное, и прямо отсюда по «проектируемому проезду номер очередной» можно выйти на улицу Декабристов.
В этом месте я разворачиваюсь и иду искать ротонду «Храм воздуха». От иных свибловских горе-экскурсоводов можно услышать или прочитать в интернете самые разные версии по поводу происхождения данного сооружения, вплоть до откровенно бредовых, вроде «с 1722 по 1725 г. в усадьбе проживала дочь Петра I Анна Петровна. На месте, где мы сейчас стоим, была ее резиденция. От резиденции осталась только ротонда». Так вот, не верьте. «Храм воздуха» — это чистой воды новодел, построенный во время реконструкции и лишь имитирующий парковую архитектуру XVIII века. Окруженный искусственным каналом остров на этом месте когда-то действительно был, и, возможно, даже на нем стояла похожая беседка или ротонда, но уже к началу прошлого века от нее не осталось и следа. Подлинные постройки усадьбы Свиблово находятся рядом, на холме, куда еще предстоит подниматься по нескольким деревянным лестницам. В основание холма вмурован родник, вытекающий из пасти основательно побитого жизнью сома, над которым висит табличка, предупреждающая, что пить эту воду категорически запрещено. Такое вот местное эко.
На территории усадьбы находится главный свибловский храм Живоначальной Троицы, построенный в характерном московском стиле нарышкинского барокко. Сегодня здесь аншлаг — верующие со всего района столпились вокруг расставленных буквой П столов, ломящихся от яиц, куличей и пасочек, в ожидании того светлого часа, когда батюшка придет и наконец-то освятит все это добро. У ближайшего ко мне стола классическая русская бабушка в платочке что-то терпеливо разъясняет внимательно слушающему ее чернокожему подростку и кажется, что «и на земле мир и в человецех благоволение».
Новейшая история свибловской усадьбы была простой и незамысловатой: в 1917 году в ней разместился районный ревком, а затем ее отдали под коммунальное общежитие для военных, каковое и находилось в ней вплоть до конца 1980-х. Постройки ветшали и приходили в негодность, а окружающая территория в это время зарастала и покрывалась мусором. Позже спохватились и начали все восстанавливать, но если присмотреться, то становится заметно, что на господский дом и на людской корпус, где вернувшая себе Троицу местная епархия разместила дом причта, денег хватило, а вот на оставшихся два флигеля — уже нет, отчего их фасады представляют собой довольно печальное зрелище.
Заглянув в трапезную и обнаружив там монастырскую качотту, я почти что оставляю за спиной и храм, и усадьбу, как вдруг прямо перед носом вырастает огромных размеров голубятня, украшенная надписью «Для России с любовью». Рядом с ней стоит стенд с фотографиями, озаглавленный по нынешним временам совсем уж крамольно — «Голуби мира». На стене голубятни висит еще один стенд, при взгляде на который рвущаяся из новостных сводок жестокая действительность окончательно меня настигает. Помимо фотографий разных видов голубей неизвестный автор разместил на нем еще и стихи собственного сочинения. Предлагаю читателю впечатлиться слогом, все знаки препинания и смыслы тщательно сохранены:
Под Луганском голуби над земей парят
Белые Луганские люди говорят,
С давних пор порода белых голубей
Им нужна свобода Родины своей,
Чтобы в мирном небе весело летать,
Радовать хозяина и старушку-мать
Чтоб для детей и внуков не было войны,
Чтобы перед Богом не было вины.
Я слежу за ними прищурившись до слез
Видно посылает знак Иисус Христос:
«О! Славяне-братья не пора ли вам
Разойдитесь с миром по своим домам!»
Под Луганском голуби надо мной парят
Белые Луганские люди говорят
Русская порода белых голубей
Радость и свобода юности моей!
Не знаю, чему уж там должна была обрадоваться старушка-мать белого луганского голубя, но, кажется, сейчас за подобное творчество могут как минимум оштрафовать и обвинить в дискредитации и фейках, ну или, наоборот, наградить — в зависимости от интерпретации.
Остается добавить, что луганская порода голубей действительно существует и полностью называется «луганский статный космоногий голубь», но про такое стихов уж точно не сочинить.
Настало время покинуть историческое Свиблово, а впереди меня ожидает знакомство с современной частью района, где тоже немало удивительного.
Устоявший «Сатурн», новые ЖК и приключения Шурика
Проплутав по местным улицам и обнаружив несколько совсем уж старинных хрущевок, увенчанных огромными кирпичными котельными трубами, я выхожу на улицу с романтическим названием «Тенистый проезд». Здесь стоит очень красивое и смутно знакомое школьное здание 1963 года постройки, украшенное барельефами Пушкина, Толстого, Горького и Маяковского. Быстрый поиск в гугле сразу же помогает вспомнить — в этой школе учились персонажи фильма «Москва—Кассиопея», и, сидя на ее ограде, Витя Середа пытался выяснить, кто же все-таки написал ему загадочную записку. Свиблово вообще район киношный, благо отсюда до ВГИКа можно дойти пешком за полчаса, а потому снимали в этих местах более или менее регулярно.
Отсюда я направляюсь к жемчужине уже современной свибловской архитектуры — ЖК «Ботанический сад Life», занимающему целый квартал на углу у Северо-Восточной хорды. Через дорогу от его великолепия в зарослях как будто стыдливо прячется серая и порядком облупившаяся панельная девятиэтажка, создавая отчетливый социальный контраст между москвичами первого и второго сорта. В одной из оборудованных на первом этаже комплекса многочисленных кофеен я беседую с местным жителем и патриотом района Эриком Хачатряном:
— Свиблово — довольно спокойный спальный район, очень тихий и зеленый, за что его многие и выбирают, — говорит он. — Сам я начал здесь регулярно появляться года с 2004–2005, когда перешел в местную и довольно хорошую школу. Здесь у меня образовалось множество друзей и знакомых, в итоге получилось так, что район стал мне каким-то родным, так что в конце концов именно здесь я купил квартиру.
У района есть одна проблема — он не очень ухоженный. Тут нужна нормальная такая хозяйская рука. С одной стороны, не хочется, чтобы тут все закатали под благоустройство, как, скажем, в Тверском, где жизни нет вообще. Тут нужен баланс. В Свиблово жизни полно, но хватает при этом и бычков, неубранного мусора и отваливающейся штукатурки, так что пусть хотя бы начнут убирать. Району не хватает элементарной опрятности.
Здесь очень хорошо развита инфраструктура. Здесь есть вообще все — и свой стадион, и концертная площадка в лице кинотеатра «Сатурн», который, кстати, решили не сносить и не превращать в досуговый центр. Есть один из самых больших в Москве ТЦ — «Европолис», который раньше был «Золотым Вавилоном», рядом с метро «Ростокино». Местный общепит очень хороший, чтобы поесть, я особо из района не выезжаю. У нас тут есть «Ян Примус» — это общемосковская сеть бельгийских пабов, есть хорошие местные хинкальные, в этом ЖК достаточно приличных заведений — пивной бар Local Station, бургерная Neighbors. Еще есть местная «Додо-пицца», которая очень быстро доставляет, примерно минут за сорок по всему району, ну а так как я живу в соседнем доме, то получаю ее гораздо быстрее. Есть фудкорты в «Европолисе» и в ТЦ «Свиблово».
Какого-то мрачного криминала тут тоже нет. Пробовал было завестись местный маньяк — хотел изнасиловать девушку в парке, но в итоге задушил и утопил. Но его прямо по горячим следам и поймали этой осенью. Девушка как раз из этого ЖК была, вышла на пробежку — и не вернулась. Конечно, с наступлением темноты тут появляются на улицах разнообразные буйные товарищи, в основном потому, что здесь можно пить на улице и купить то, что пьется, ночью в принципе не проблема. Но никто страшнее местных алкашей тут не водится.
От кофейни идем попробовать местных крафтовых чудес в Local Station. На первом этаже комплекса действительно есть все, что душа пожелает, вплоть до редкой серии магазинов «ВкусВилл» — «ВкусВиллАйс» с расширенным ассортиментом замороженных продуктов и пельменями на вес. Напротив шумит хорда, из-за нее в небо прет стеклянная громада китайского культурного центра.
— С тем зданием была забавная история, — мой собеседник показывает рукой через дорогу туда, где у самой эстакады стоит огромный промышленного вида брежневский кирпичник с узкими горизонтальными окнами. — Там были гаражи и какие-то административные помещения. Потом застройщики нарезали в них апартаменты и стали продавать. А когда стали строить хорду, то люди, купившие эти апартаменты, начали возмущаться, мол, какого черта прямо у нас под окнами хотят проложить трассу. На что им резонно ответили, что по документам их тут вообще быть не должно.
Оставив за спиной «Ботанический сад Life», мы отправляемся к главной свибловской магистрали — улице Снежной. Проходим мимо квартала образцовых хрущевских восьмиэтажек, декорированных красными полосами. Для всех любителей отечественного кино место знаковое — эти дома «строили» Шурик с Федей в «Операции Ы». На самом деле методом монтажа в кадре были совмещены три разные стройки: свибловская на улице Седова, в Новых Черемушках и в Одессе на улице Космонавтов. Говорят, что дома на Седова не так давно собирались снести по программе реновации, но местные их как-то отстояли.
На другой стороне распахнул двери похожий на основательно заделанную сайдингом синагогу местный торговый центр, который почему-то называется «Чукотка». Рядом с ним, если верить моему спутнику, то ли первая, то ли одна из первых в Москве «Пятерочек», ныне ставшая одним из флагманских магазинов нового формата. В глубине за всем этим великолепием прячется тот самый кинотеатр «Сатурн», где крутят фильмы, уже пару недель или даже месяц сошедшие с остального московского проката. Кинотеатр мил, ухожен, в нем нет «Шоколадницы» или лотка с попкорном, зато идут занятия летной школы «Авиатор». Рядом с кинотеатром разместился покрытый тентами рынок выходного дня. Ассортимент как обычно: сыры, молочные продукты и овощи-фрукты втридорога.
От «Сатурна» мы направляемся к еще одному популярному местному водоему — Капустинскому пруду. На противоположном берегу внимание привлекает пара панелек, относящихся к крайне редкой модификации П-111М с ажурными бетонными «вязанками», прикрывающими расположенные между секциями пожарные лестницы. Признаюсь честно, что опознать эти дома в точности удалось, только устроив опрос в соцсетях и исключительно благодаря характерному декорированию балконов.
За «пэшками» идет стройка, там ударными темпами возводят элитный ЖК Silver, ну а мы идем осматривать чудом сохранившийся квартал красивейших малоэтажных сталинок с какими-то феноменально грязными фасадами. Причем со стороны двора эти дома еще более или менее отмыты и приведены в порядок, а снаружи откровенно напоминают трущобы. Отсюда мы сворачиваем на улицу Амундсена, где и обнаруживается основной источник местного загрязнения в виде гигантской промзоны, где производят асфальт и ЖБИ. По словам моего спутника, в недрах этой промки давным-давно располагался цех, в котором Николай Фоменко пытался делать свои суперкары Marussia, но не преуспел и в 2014 году обанкротился.
По улице Амундсена мы шагаем к северному выходу метро, подмечая разные забавные детали окружающего пейзажа. Вот стоит старенькая черная «Волга», судя по обилию хрома — явно начальственная, а не такси. А вот обделанный мелким кафелем маленький магазин времен перестройки, на окнах которого чудом сохранилась аутентичная реклама кооператива «Лада», торговавшего, судя по всему, канцтоварами. Между прочим, образцов торгового дизайна поздних 1980-х в Москве практически не сохранилось, так что магазинчик этот стоит беречь как зеницу ока.
Красная Бастилия и близнецы
Наконец мы проходим почти всю улицу до конца, и тут перед нами вырастает нечто чудовищное. Нет, автор этих строк, конечно, повидал в Москве самых разных изысков лужковской архитектуры, но вот к такому жизнь уж точно не готовила. Представьте себе натуральную Бастилию из красного кирпича, какой ее рисовали в школьных учебниках истории, и мысленно превратите ее в жилой небоскреб. Готово? А теперь для полноты впечатления добавьте с обратной стороны вогнутый фасад как у гостиницы «Космос», правда без сплошного остекления, а из того же красного кирпича. Говорят, что квартиры в этом доме стоят каких-то немыслимых денег.
Напротив весь обозримый пейзаж закрывает собой громада ТЦ «Свиблово». Раньше на этом месте находился тот самый выход из метро, который ненадолго показали в «Ночном дозоре», в сцене, где Городецкий следит за мальчиком, идущим на зов парочки вампиров, но нарывается на милицейский патруль, и его рвет кровью на белый кафель. Когда построили ТЦ, этот выход полностью исчез в его недрах. Заодно снесли и стоявшую рядом часовню, вместо которой на противоположной стороне Берингова проезда построили уже полноценную церковь со звонницей, чем несказанно «обрадовали» всех жителей окрестных домов. Рядом с ней находится еще одна забавная местная история — два магазина, которые когда-то выглядели абсолютно одинаково, за что и получили в народе прозвище «Близнецы». А потом в Москве и впрямь запустили сеть супермаркетов «Близнецы», и левый магазин стал ее флагманом. Ну а правый некоторое время спустя прибрала к рукам «Лента» и полностью поменяла ему дизайн фасада.
По идее, в этой точке мои скитания и должны были закончиться краткой экскурсией в сквер Знаки Зодиака, хотя, строго говоря, он и не является свибловской достопримечательностью, поскольку географически расположен на территории Бабушкинского района. Но там идет какая-то реконструкция, весь сквер обтянут по периметру строительной нетканкой, и туда не попасть. Отодвинув кусок ткани в сторону и полюбовавшись стальными зодиаками в щелочку одним глазком, я отправляюсь к метро, думая о том, что Свиблово, пожалуй, идеальный район для непафосной московской жизни. Тут есть любые типы жилья в старой и новой застройке, есть спорт, есть заведения на любой вкус, есть и парки, и своя атмосфера. Вот разве что и впрямь не хватает некоторой ухоженности и еще своего кластера развлечений или какого-нибудь арт-квартала в здании бывшего завода. Но и это со временем появится.
Фото: Владимир Зуев