В этом сезоне программа «Пусть говорят» на Первом канале запустила серию передач, в которых вновь ищут убийц советской кинозвезды Зои Федоровой. Из Лос-Анджелеса даже специально пригласили единственного прямого наследника — внука актрисы Кристофера. Федорову застрелили 10 декабря 1981 года. Казалось бы, за прошедшие почти сорок лет было выдвинуто множество версий этого нераскрытого преступления, о нем сняли телевизионные фильмы и написали не одну книгу. Но они еще больше все запутали.

Федорову застрелили в ее квартире в доме 4/2 по Кутузовскому проспекту. Тело обнаружил племянник. Тетушка просила его разобраться с барахлящим телевизором, но никто не отпирал, телефон был глухо занят, в дверях торчала записка от не достучавшейся знакомой, и он съездил за запасным ключом. 74-летняя актриса сидела за небольшим столиком спиной к двери, сжимая в руке телефонную трубку и запрокинув голову на спинку кресла. Пуля прошла навылет через левый глаз, повредила дужку очков и выбила стекло.

Милиционеры приехали быстро, и сразу человек двадцать. В ГУВД был сформирован специальный штаб по раскрытию преступления, впоследствии к делу подключили кагэбэшников. Безусловно, убийство известной всей стране киноактрисы, заслуженной артистки РСФСР, являлось событием беспрецедентным. Только в 1980-м вся страна посмотрела «Москву слезам не верит», где Зоя Федорова сыграла эпизодическую, но яркую роль вахтерши общежития. По городу поползли самые невероятные слухи. Утверждали, что перед смертью Федоровой в почтовый ящик подбрасывали фотографии, на которых у нее выколот глаз. А сама актриса неоднократно признавалась, что опасается за свою жизнь.

«Гармонь», 1934 г.

Следов взлома в квартире не обнаружили, вещи лежали на своих местах, все ящики были задвинуты. Следствие установит, что до половины третьего дня Зоя Алексеевна несколько раз разговаривала по телефону: обсуждала предстоящую поездку в Краснодар. При этом она была очень осторожным человеком и дверь малознакомым людям не отпирала: с соседями и даже с техником-смотрителем дома разговаривала через дверь. Если посетитель настаивал, встречалась во дворе. Кроме того, смерть она встретила в старом засаленном халате и прохудившихся шерстяных носках, а в таком затрапезном виде она не открывала даже родне. Тем не менее первым делом задержали вызвавшего милицию племянника. Но у него, заводского парторга, обнаружилось алиби: заседал в президиуме отчетно-выборной конференции.

По найденной на месте гильзе определили, что убийство совершено из немецкого пистолета «Зауэр» модели 38, калибра 7,65 мм. В СССР им легально владели лишь три человека, но их проверка ничего не дала. А всего по уголовному делу №27220 были опрошены более 4 тыс. человек. Первые года два следствие землю носом рыло, но убийство до сих пор является нераскрытым.

Но о нем никогда не забывали. Грянувшая перестройка с ее разоблачениями в высших сферах власти, развязавшиеся языки оперов в отставке, а главное, легкость, с которой за каждой загадкой мерещился заговор, привели к тому, что долгие годы первое место удерживала версия политическая, другими словами, во всем виноваты чекисты. Она основана на предположении: в течение многих десятилетий Зоя Алексеевна работала на КГБ. А когда решила «соскочить», ее убрали, потому что бывших агентов не бывает.

«Музыкальная история», 1940 г.

Апологеты этой версии уверены, что впервые в сети органов Федорова попала в 20 лет. Еще никакая не актриса, она работала счетчицей в Госстрахе и пострадала, по ее собственным словам, «за фокстрот». Хорошенькая и разбитная дочь классово безупречного питерского рабочего-металлурга, служившего начальником паспортной службы Кремля, жила на всю катушку молодости и обожала танцевать. На одной из вечеринок познакомилась с военным по имени Кирилл Прове. Осенью 1928-го он был арестован ОГПУ по подозрению в шпионаже в пользу Великобритании. Когда разрабатывали его окружение, задержали и Зою.

По делу проходили двенадцать человек, десять из которых были расстреляны. Федорову же вывел из дела лично Генрих Ягода — в связи с «изменением статуса». Другими словами, она согласилась работать на политическое управление.

Апологеты чекистской версии убеждены, что сразу после освобождения пошла в гору и артистическая карьера Федоровой. Но сказка сказывалась далеко не так скоро. В 1930-м Зоя поступила в училище при Театре Революции, где оттрубила четыре года. Еще студенткой снялась у Сергея Юткевича в картине «Встречный», но при окончательном монтаже ее эпизод вырезали. Ну а дальше действительно понеслось: «Подруги», «Музыкальная история», «Свадьба», всесоюзная слава, две Сталинские премии подряд, в 1940-м и 1941-м. За первые десять лет работы в кино она снялась в 22 картинах.

«Фронтовые подруги», 1941 г.

На звездной карьере не отразился даже арест отца: летом 1938-го его обвинили в шпионаже — якобы за то, что пригласил к заболевшей жене доктора-немца. Более того, в 1941 году Зоя попросила за отца в письме к Берии, и Алексея Федорова освободили. Он умер через несколько месяцев, но в своей постели.

Параллельно своему карьерному восхождению Федорова устраивала и личную жизнь, но она не очень складывалась. Брак с оператором Владимиром Рапопортом, который исправно приглашал ее в свои проекты, вскоре себя изжил. Еще одним избранником стал летчик Иван Клещев, получивший в 1942-м звание Героя Советского Союза, но в том же году погибший.

Красавица актриса пользовалась вниманием мужчин, вела активную светскую жизнь, служила украшением кремлевских приемов, беспрепятственно общалась, в том числе, и с иностранцами. При этом явно пользовалась покровительством властей, например на пару с Любовью Орловой входила в официальную делегацию в Иран перед подписанием Тегеранского договора. Это позволяет предположить, что с заместителем военного атташе американского посольства Джексоном Тейтом она познакомилась не просто так, а по заданию.

Они встретились на приеме в особняке на Спиридоновке в январе 1945 года. В приглашении было специально оговорено: дамам бриллианты обязательно. На следующий день Тейт пригласил Зою Алексеевну в ресторан «Москва». Но даже если этот роман был, что называется, санкционирован, он быстро вышел из-под контроля спецслужб. Истории, как известно, бывают про любовь и про разведчиков. В случае Федоровой сюжет совершил романтический кульбит и переформатировался на лету.

В День Победы любовников качали на Красной площади: Тейта потому, что был в военной форме союзников, в Зое Алексеевне узнали любимую актрису. Однако летом ее неожиданно отправили в длительные гастроли в Крым. Когда Федорова вернулась, героя ее романа в СССР уже не было.

«Свадьба», 1944 г.

18 января 1946 года Зоя Алексеевна родила дочь Викторию. Тейт, получивший назначение на военно-морскую базу в Калифорнию, вроде бы интересовался судьбой актрисы, но спустя время получил анонимное извещение, что Федорова счастливо замужем и воспитывает двоих детей. Она действительно вступила в законный брак со своим давним знакомым, композитором и аккомпаниатором Александром Рязановым, но, судя по всему, лишь ради дочери: летом 1944-го был принят указ о материнстве, по которому женщины, родившие вне брака, не имели права, например, на взыскание алиментов. Незаконнорожденные получили презрительное прозвище «пятидесятирублевки» — по сумме установленного для матерей-одиночек материального пособия. А 27 декабря 1946 года, когда Зоя Алексеевна вернулась домой после вечеринки у английского журналиста — общения с иностранцами она не прекращала, — ее арестовали.

В свое время много писали, что Федорову посадили по личному указанию Лаврентия Берии, отомстившего за то, что она не ответила на его мужские притязания. Мол, в декабре 1943-го нарком пригласил актрису якобы на день рождения жены. Когда выяснилось, что никакой жены на вечеринке нет, Зоя Алексеевна вспылила и ретировалась. Во дворе особняка ординарец вручил ей букет, которым одаривались все гостьи Берии. Федорова обернулась на дом, а увидев, что хозяин стоит на балконе, благодарственно ему помахала. Нарком усмехнулся: «Это не букет, это венок». Ну и спустя пару лет посадил.

При всей кинематографичности истории она сомнительна. Сомнения в этом могли бы показаться кощунством, но они звучали в собственных семьях «жертв» Берии. Так, дочь кинозвезды Татьяны Окуневской оспаривала утверждение, что мать пострадала из-за наркома. В семье придерживаются другой версии: и Окуневская, и Федорова поплатились за свои длинные языки и неконтролируемые связи с иностранцами. Первая направо и налево изменяла законному мужу Борису Горбатову, вторая вообще родила от американца. Если верить в то, что Зоя Алексеевна была секретным агентом, она, заигравшись, нарушила правила игры.

Так или иначе, летом 1947-го актриса получила 25-летний срок, ее имущество конфисковали. Еще в «Лефортово», узнав о приговоре, Федорова пыталась повеситься, но неудачно. Говорят, что тюремщики ее истязали. Большую часть срока она просидела во Владимирской тюрьме.

Освободилась Зоя Алексеевна только в 1955-м, по амнистии. Вернувшись в Москву, первое время актриса жила у своей сокамерницы по Владимирке Лидии Руслановой. С «подъемными» помог уже признанный советским классиком Сергей Михалков.

Федорова была полностью реабилитирована и практически сразу начала сниматься, в чем не было ничего сверхъестественного, вспомнить хотя бы тех же Окуневскую с Руслановой. Уже в 1956-м на экран вышла ставшая хитом проката мелодрама «Медовый месяц». В 1965-м, после «Свадьбы в Малиновке», Зоя Алексеевна получила звание заслуженной артистки РСФСР.

«Свадьба в Малиновке», 1967 г.

Она долгие годы состояла в штате Театра киноактера, много колесила по стране с творческими вечерами. Жила вместе с дочерью — вначале в двухкомнатной квартире на Фрунзенской набережной, затем в той самой злополучной трешке напротив гостиницы «Украина». Отношения, которые связывали мать и дочь, нельзя назвать простыми. Впрочем, судя по всему, у Виктории мало с кем складывалось.

Конечно, на то были объективные причины. До девяти лет девочка считала родной матерью свою тетку Александру и росла в ссылке в Северном Казахстане. Превратившись в женщину удивительной, совсем не советской красоты, Виктория тоже решила стать актрисой и уже во ВГИКе отличалась бешеным темпераментом. Вот что рассказывал ее однокурсник актер Семен Морозов: «Вику уважали и побаивались, прежде всего за характер — непримиримый и решительный. Девушка была из тех, кто не дрогнет под дулом пистолета, особенно если права. А она почти всегда считала себя правой. Многие предпочитали держаться от Вики подальше: она была страшной антисоветчицей. Открыто заявляла: “В детстве меня лишили матери, я выросла сиротой. Никогда “им” этого не забуду”. Все время повторяла: “Мамаша мне ни в чем не отказывает…”» Забегая вперед, безапелляционность Виктории много чего намешает в деле убийства ее матери.

Морозов стал свидетелем романа Виктории с футболистом московского «Торпедо» Немесио Пасуэло. Впоследствии она трижды выходила замуж — за сына народного артиста СССР, документалиста Георгия Асатиани Ираклия, экономиста Сергея Благоволина, впоследствии возглавлявшего ОРТ, драматурга Валентина Ежова. Карьера в кино, напротив, складывалась, хотя сама актриса считала достойными лишь две свои работы — в картинах «О любви» и «Двое». Вышло так, что и режиссер этих фильмов Михаил Богин, и сама Виктория навсегда покинули СССР в одном и том же 1975 году.

Виктория Федорова

Федорова-младшая давно знала, кто ее отец, и мечтала с ним повидаться. На исходе застоя эта встреча стала осуществима, равно как совместная пресс-конференция дослужившегося до звания контр-адмирала Тейта и его дочери, советской гражданки. А 7 июня того же 1975-го, за несколько дней до окончания срока действия туристической визы, Виктория вышла замуж за гражданского летчика Фредерика Ричарда Поуи. Возвращаться в Советский Союз она не собиралась. 3 мая следующего года у пары родился сын Кристофер.

Виктория не приедет на похороны матери, хотя ради нее их несколько раз переносили. По словам знакомых, она была убеждена, что Зою Алексеевну убрали по приказу советских спецслужб, и если она пересечет границу, ее тоже убьют. Дошло до беспрецедентного: она даже просила в случае приезда гарантий собственной безопасности. Интересно, как она это себе представляла.

До сих пор приходится читать, что убийство Федоровой — дело рук «особой пятерки» КГБ, специального подразделения для устранения ненужных людей. Актриса не скрывала своих планов перебраться к дочери за океан, но она слишком много знала и была устранена в назидание: даже элитам нельзя выходить из-под контроля. Вот только непонятно, о чем таком — даже принимая во внимание многолетнее сотрудничество с органами — она могла рассказать? Зачем ее «убрали» так грубо, при помощи пули? И как объяснить, что до убийства она трижды побывала в гостях у дочери, проведя там в общей сложности год?

К 1981-му, когда Зоя Алексеевна вновь подала прошение на выезд, ситуация несколько обострилась. Виктория издала в Америке книгу «Дочь адмирала» и надеялась на голливудскую экранизацию. К тому же она как раз снялась в картине о жизни гонимой в СССР православной поэтессы Юлии Вознесенской, которую в Союзе сочли антисоветской.

Федорова действительно не скрывала от своего окружения, что на этот раз не планирует возвращаться. За два года до убийства она продала дачу. И жила, как смогли убедиться милиционеры, «на чемоданах»: на Кутузовском были изъяты три пустых подрамника, множество бирок от ювелирных украшений. В этом не было ничего удивительного: в ситуации, когда легально вывезти из страны наличность не представлялось возможным, «отъезжанты» старались перевести все свои средства во что-то материальное. Известно, например, как танцовщики из тех, кто победнее, переводили все свои деньги в балетную одежду, которую на Западе можно было выгодно продать. Но это породило еще один ворох версий: якобы еще с начала 1970-х актриса входила в так называемую бриллиантовую мафию. В Москве даже шептались, что после убийства в квартире обнаружили чемодан с драгоценностями, который бесследно исчез.

Зоя Федорова, дочь Виктория, зять Фредерик и внук Кристофер, 1978 г.

Если предположить, что у Федоровой действительно хранились уникальные ценности, ее убийство ложится в один ряд сразу с несколькими громкими преступлениями тех лет. 14 ноября 1980 года была ограблена квартира вдовы писателя Алексея Толстого. Когда убили Федорову, главный подозреваемый, одесский налетчик Бец, был в бегах (впоследствии он погибнет в перестрелке). А спустя 19 дней после выстрела на Кутузовском неизвестные обчистили дрессировщицу Ирину Бугримову. Через короткое время в Шереметьево задержали курьера, у которого обнаружили часть похищенного. По этому делу был задержан артист Большого театра Борис Буряце, который в то время являлся любовником Галины Брежневой.

После смерти Брежнева силовые структуры боролись за передел власти, в том числе и в медийном поле, так что дорога для «алмазного» следа была хорошо протоптана. Прежде всего «бриллиантовую мафию» связывали с именами входивших в брежневский круг бывшего министра МВД Щелокова и его жены Светланы. Говоря грубо, схема действовала следующая: в СССР каждые несколько лет происходило существенное повышение цен на ювелирные изделия, решение о котором принималось на самом верху. Незадолго до «часа Х» посвященные скупали целые партии ювелирки по старым ценам, чтобы впоследствии продать их втридорога. А Федорова при этом чуть ли не обеспечивала связь между партийными чиновниками и преступным миром. В том числе переправляла вещи за границу. То же касалось и антиквариата. Так, книга журналиста Питера Уотсона связывает имена Зои Алексеевны и Рудольфа Нуреева. Якобы в секретном досье КГБ содержится информация, что именно актриса снабжала танцовщика предметами старины, чем впоследствии пыталась его шантажировать. Узнав о том, что Федорова собирается в США, Нуреев решил убрать свидетеля своего незаконного бизнеса. Наконец, еще одно предположение: чекисты будто бы собирались захватить Федорову с поличным при отъезде в Америку, и Зою мог убить кто-то из членов мафии, чтобы не допустить разоблачения.

С другой стороны, по версии прозаика Юрия Нагибина, автора напечатанного в перестроечном «Огоньке» рассказа «Афанасьич», убийство заказал сам министр Щелоков, чтобы завладеть ее бриллиантом, который очень понравился его жене.

Но, похоже, что если доказательства бриллиантовой версии и были, то косвенные. Например, обширные знакомства актрисы, в записной книжке которой было обнаружено 2032 телефона и 1398 почтовых адресов. Также следствию было известно, что незадолго до смерти актрисе предлагали купить бриллиантовый гарнитур, но она отказалась, потому что, мол, уже приобрела кольцо примерно за 50 тыс. рублей — немаленькую по тем временам сумму. Приложила руку и Виктория, которая уже в начале 1980-х якобы требовала у Министерства иностранных дел (!) вернуть принадлежащие ее семье бриллианты. С другой стороны, она же якобы подтверждала версию, выдвинутую сценаристом Эдуардом Володарским — в книге «Русская, или Преступление без наказания» он обвинил в преступлении американского мужа Виктории Поуи. Он действительно регулярно летал в Москву, часто передавал Зое Алексеевне письма от дочери. А после ее убийства вроде бы неожиданно разбогател. Узнав об этой гипотезе, Виктория согласилась: «Очень может быть — он такая гадина… »

«Утренний обход», 1980 г.

Доказать, действительно ли у Федоровой хранились серьезные драгоценности, сегодня уже вряд ли возможно. Конечно, решив навсегда перебраться к дочери, она наверняка заботилась о безбедном будущем. Тем более, по воспоминаниям одного из ее зятьев, сценариста Валентина Ежова, Федорова всегда была прижимистой и оборотистой. Но те же следователи утверждают, что даже та ювелирка, бирки на которую были обнаружены в квартире, на серьезную контрабанду не тянула: так, мелочевка, не упомнят даже изделий с фианитами или бриллиантовыми сколами.

Наконец, самый экзотичный подозреваемый в убийстве Федоровой родом из… Голливуда. Якобы американцы, собираясь экранизировать книгу Виктории «Дочь адмирала», не получили на это разрешения от Зои Алексеевны. И решились на убийство, чтобы, перебравшись в Штаты, она не могла добиться по суду неустойки.

В последнее время все эти «сплетни в виде версий» несколько поутихли. Штиль не смог нарушить даже тот самый внук Федоровой, выписанный Первым каналом из Лос-Анджелеса. Бабку он в последний раз видел лет в пять, отношения с пьющей и склонной к суициду матерью разорвал еще подростком, задолго до ее смерти (Виктория скончалась в 2012-м). Унаследованная им эксцентричность, конечно, подбросила дров в и без того полыхающий костер версий (внук обвинил в убийстве московскую родню), но куда чаще преступником называют ту самую знакомую  Федоровой по «Мосфильму», записка от которой торчала в дверях. Перед убийством эта женщина частенько приходила в гости к актрисе, знала, что у нее хранятся некие ценности, вот и задумала недоброе. Записку она оставила, чтобы отвести от себя подозрения. А после убийства то ли уехала в США, то ли тихо скончалась. Тут, конечно, возникает логичный вопрос: как до такой простой и бытовой версии не додумались оперативники еще сорок лет назад? Но, похоже, в деле об убийстве Зои Федоровой логика бессильна.