На днях администраторам и ведущим целой сетки посвященных экономике, финансам и медиаменеджменту каналов («Финансовый караульный», «Небрехня», «Адские бабки», «Медиатехнолог», «Мясорубка» и «Е-магия») Александре Баязитовой и Ольге Архаровой объявили сроки — 5 лет и 4,5 года колонии общего режима соотвественно. Такое решение явно противоречит сложившейся за последнее время в российских судах практике, когда объявленный в приговоре срок оказывается всего на полтора-два года меньше того, что запрашивало обвинение (13 и 14 лет соответственно). Третьей обвиняемой, полностью признавшей вину и пошедшей на сотрудничество со следствием Инне Чуриловой, суд в особом порядке назначил сравнительно мягкое наказание — 4 года условно.

Задержание троицы обвиняемых по «делу телеграмщиц» год назад стало одним из первых в целой череде аналогичных уголовных дел. В целом по стране было арестовано или подвергнуто различным формам преследования более дюжины администраторов телеграм-каналов — «Проект “Сканер”», «Кремлевский мамковед», «Как-то вот так», «Тушите свет», «Политуправа». Среди задержанных оказались даже сотрудники бывшей медиаимперии покойного Пригожина и руководитель астраханского отделения вполне системной правой партии «Родина» Карен Григорян. Разворачивается явная репрессивная кампания, вот только ее направленность совершенно непонятна постороннему наблюдателю.

Суть дела

Согласно версии следствия, изначально каждая из трех фигуранток «дела телеграмщиц» владела собственным каналом: «Адские бабки» принадлежали Александре Баязитовой, «Финансовый караульный» — Ольге Архаровой, «Небрехня» — Инне Чуриловой. Последняя однажды решила свой канал продать, но вместо этого ей предложили поучаствовать в создании маленькой медиаимперии. Обязанности распределили следующим образом: ранее работавшая экономическим обозревателем в «Коммерсанте» и «Известиях» Баязитова стала основным автором текстов и корреспондентом, а Архарова и Чурилова должны были искать рекламу и заниматься прочим бизнесом, в том числе и пресловутыми блоками на негатив.

В недобрый час на них вышла некая Марина — помощница старшего вице-президента Промсвязьбанка Александра Ушакова и попросила убрать некоторые материалы о своем шефе. В 2006 году Ушаков, возглавлявший тогда краснодарский Стройбанк, был осужден на 4,5 года и оштрафован на 500 тыс. рублей за незаконную банковскую деятельность и подделку документов, однако в 2009-м эта судимость была погашена. Как только в России вступил в силу Закон о праве на забвение, Ушаков стал требовать от Google удаления всей негативной информации о нем из поисковой выдачи, однако все его иски были отклонены. А тут еще как на грех начал бурно развиваться никому не подконтрольный Telegram, где с владельцем каждого канала нужно было договариваться отдельно.

Обе стороны пришли к соглашению: «Телеграмщицы Чурилова и Баязитова договорились о снятии с канала двух уже написанных заметок за 70 тыс. рублей и установке месячного блока на фамилию господина Ушакова еще за 350 тыс. рублей. Третий компрометирующий его пост администратор Чурилова сняла сразу и бесплатно в качестве бонуса к “дальнейшему взаимовыгодному сотрудничеству”. 22 июня, как следует из показаний, госпожа Чурилова получила на свою банковскую карту 420 тыс. рублей, которые разделила пополам с автором заметок Баязитовой».

Здесь обращает на себя внимание тот факт, что финансово и юридически грамотные дамы согласились принять гонорар за столь сомнительную сделку прямым переводом на личные банковские карточки. И это в наши времена, когда не то что в России, а даже в Грузии или Армении злоумышленники, ворующие с дорогих автомобилей шильдики и дворники, требуют оплату за их возвращение исключительно в биткоинах.

В июле срок действия блока на негатив истек, и Чурилова с Баязитовой предложили Ушакову продлить их соглашение либо на тех же условиях (350 тыс. в месяц), либо с квартальной скидкой до 300 тыс. рублей. Марина якобы сочла запрошенную цену слишком высокой и обратилась к Архаровой, но та потребовала уже 1,2 млн рублей. Однако Ушаков решил не платить им ни копейки, а вместо этого пошел в полицию с заявлением о вымогательстве. И пока телеграмщицы спорили о том, стоит ли согласиться на предложенные условия или же продолжать «мочить» строптивого банкира, им специально называли суммы, с которыми их можно было подвести под раздел «в особо крупном размере». А в середине августа, когда материалов у следствия набралось уже достаточно, всех троих повязали.

Ближайшая подруга Ольги Архаровой Мария Сергеева в своем канале Homo Politicus описывает эту ситуацию несколько иначе: «Я читала первые материалы дела сразу после того, как их всех арестовали. Это абсурд. Тот мужик постучался в личку одному из админов и попросил удалить информацию про себя (не ложную информацию, доказанную судом и опубликованную в “Коммерсанте”). Админ постучалась к Оле и спросила, что делать. “Ну возьми с него за удаление денег”, — написала Оля в ответ. А дальше уже к ним стала стучаться “помощница” этого человека и предлагать денег то за блок на месяц, то за полгода, то сколько стоит купить весь ТГ-канал. Очевидно, с тем, чтобы уже точно была группа лиц и точно бы был особо крупный размер.

Дуры они? Конечно, дуры. Стоит ли за это сажать на 13 лет, фактически убивая их? Ответьте сами. Я говорила с адвокатами, можно ли вообще считать вымогательством ситуацию, когда человек сам пришел добровольно с предложением, а опубликованная информация о нем была официально подтверждена. Адвокаты грустно говорят, что вообще, конечно, нет, но суд может как угодно трактовать. Часть третья — от 7 до 15 — была написана в 1990-е, когда вымогательство — это пытка бизнесмена с паяльником, чтоб он весь бизнес отписал…  Заявитель (кстати, получивший в итоге эффект Стрейзанд) официально отказался от претензий. Как я понимаю, он искренне думал, что за публикациями про него стоит какой-то крупный заказчик, а выяснилось, что просто Баязитова нашла информацию в открытых источниках».

Многие считают, что у этой истории помимо различных «официальных» версий существует также двойное дно. Так, по словам авторов канала «ВЧК-ОГПУ», расследование деятельности «медиахолдинга» Архаровой и Чуриловой выявило целую систему организации «серых» информационных кампаний, с которых имели обоюдную выгоду не только владельцы телеграм-каналов, но и сотрудники корпоративных PR-отделов: «Источник “ВЧК-ОГПУ” рассказал, что после того, как начали сотрудничать со следствием пиарщица Инна Чурилова и медиатехнолог Ольга Архарова, то задрожали коленки у некоторых руководителей PR-направлений банков и корпораций. Ольга и Инна были участниками данной тусовки и порой с ее представителями делали “обезьяну”. Представитель банка называл болевые точки родной структуры, Ольга и Инна начинали бить по ним в своих и партнерских телеграм-каналах, а представитель банка шел к руководству и убеждал в необходимости постановки платного блока. Прибыль “пилилась”. Сейчас стоит последить за карьерами некоторых пиарщиков банков и корпораций».

Ольга Архарова — от бездуховности до тюремной камеры

Если про Баязитову в прессе написано уже немало, то вот вторая из находящихся под стражей участниц «дела телеграмщиц» осталась как будто в ее тени. Однако история медиаменеджера Ольги Архаровой, в каком-то смысле типично московская, заслуживает того, чтобы быть рассказанной.

В 1990-х Архарова завела в «Живом журнале» страницу под ником the_sau (ныне заморожена) и начала создавать себе имидж бизнес-стервы, презирающей «нищебродов», интеллигенцию, а также всех, у кого нет денег на одежду из ЦУМа и регулярное посещение косметолога. Процитировать записи из этого журнала по техническим причинам невозможно, но в том же духе Архарова позднее вела и свой телеграм-канал. Вот цитата:

«Когда девушка, пользуясь своей юностью и привлекательностью, получает карьерные преимущества — это тем более ок. Особенно смешны женщины, осуждающие других женщин за то, что “они всего добились через постель”. Девушки, если вы сами ничего “через постель” не добились, у меня для вас плохие новости: ваши мужчины либо были не в состоянии, либо не имели желания что-то значимое для вас сделать».

На почве ЖЖ и политики Архарова вскоре познакомится с будущим мужем Артемом Акопяном. Бывший член (ныне запрещенной) НБП, он участвовал в знаменитом «походе на Северный Казахстан», который закончился массовым арестом нацболов в глухой алтайской деревне и двухлетним пребыванием в Лефортово для самого Лимонова. Решив свои проблемы с правосудием, Акопян стал публицистом и политологом, он опубликовал несколько книг, но, как всегда, в таких случаях куда больше говорят цитаты:

«Единственное преступление против человечества — это либеральные убеждения. Носитель таковых — это зомби, его нужно уничтожать без жалости, как только выявишь. Нет либерала — нет проблемы. Если у либерала есть дети, то тем более, нужно освободить детей от влияния этой мрази…  Давно пора обратить внимание внутрь, давно пора развернуть репрессии и террор. И я ни капли не шучу, давайте уже устроим гнидам давно назревший 37-й год!»

«Оля — профессионал, — говорит старый приятель Ольги Архаровой юрист и модератор проектов Андрей Виленский. — Качественный, классный профессионал. И любой, кто скажет, что это просто какая-то “насосавшая” силиконовая дура, пусть катится ко всем чертям, он ничего не понимает. Оля — кондотьер, и в этом смысле я ей очень сочувствую, потому что сам такой. У меня в 99% случаев нет сюжета, все просто: вы платите, мы делаем. Как там говорила Инстасамка: “За деньги — да!” Вот и все, и нет в этом ничего плохого. Да, за такого рода работу больше всех платило государство, да и сейчас платит, отсюда и показная лояльность».

У семейной пары родился ребенок со сложным орфанным заболеванием, умерший в семилетнем возрасте. Подруги и знакомые Архаровой в один голос заявляют, что деньги были нужны ей именно для того, чтобы «тащить» этого ребенка, что как-то не очень вяжется со страстью к подиумной одежде.

После присоединения Крыма там начали создаваться филиалы крупных государственных СМИ. Руководить «РИА Новости Севастополь» пригласили Ольгу Архарову. В ноябре 2015 года она подписала договор с фирмой «Информ-Медиа», владевшей популярным сайтом «Информер», на разработку еще пяти сетевых ресурсов общей стоимостью 1,35 млн рублей. Позднее выяснилось, что реальная цена разработки этих сайтов составляла всего 620 тыс. рублей. Затем Архарова заключила с «Информ-Медиа» еще несколько аналогичных договоров с явно завышенной стоимостью работ, а потом и вовсе взяла из кассы РИА «Севастополь» 391 тыс. рублей, по всей видимости, на личные нужды.

«Я, кстати, ей еще до этого говорил, что она делает криво и опасно, — вспоминает Андрей Виленский. — И что надо делать все иначе, но Оля только смеялась. Ей достаточно было какие-то копейки условному мне или другому специалисту заплатить, чтобы комар носу не подточил, но пожадничала. Типа я все понимаю, ты там карусель крутишь, но давай оформим это красиво юридически. Стоило бы это все ну 300, ну 400 тысяч, что, в общем-то, ни о чем, но увы».

Гром над головой Архаровой грянул в апреле 2016 года, когда выяснилось, что 69 сотрудников РИА «Севастополь» уже два месяца не видели зарплаты и общая сумма задолженности по ней составляет больше 4 млн рублей. Летом того же года медиа было вынуждено подать заявление о банкротстве. Зимой 2017-го Следственный комитет возбудил против Архаровой дело по статье о злоупотреблении полномочиями. В решении Ленинского районного суда Севастополя сказано: «… действия Архаровой О. Б. <… >  причинили существенный вред правам и охраняемым законом интересам организации, выразившийся в причинении общего ущерба АНО “РИА “Севастополь” в размере 3 456 146 рублей». Все это происходило как раз в те времена, когда за любые попытки манипуляций с бюджетной кассой государство карало весьма строго — вспомнить хотя бы дело Серебренникова. Но Архарова сумела выпутаться из этой истории, полностью возместив ущерб. Суд приговорил ее к штрафу в размере 30 тыс. рублей, и вечером того же дня она уже выложила на своей странице в ныне запрещенном в РФ Instagram фото в купальнике из номера в пятизвездочном севастопольском отеле.

Главная проблема Telegram в России

Российские телеграм-каналы и их информационное влияние — это феномен, который мог возникнуть только в условиях современной России с ее зачищенным медийным полем. Чем-то похожим в свое время почти стал русскоязычный сегмент ЖЖ — благодаря тому, что там сидели журналисты крупнейших изданий и периодически брали оттуда информацию. Телеграм-каналы в этом плане еще хуже — большинство их «эксклюзивов» берется либо из ночных выпусков новостей, которые мало кто читает, либо попросту высасывается из пальца. Соответственно и их цена на медийном рынке, как и значимость пресловутых блоков на негатив, сильно преувеличена.

«ТГ-каналы как анонимный инструмент сейчас выступают идеальным источником помоев типа покойных “Компромат.ру” и “Антикомпромат.ру”, — на условиях анонимности поясняет близкий к АП политтехнолог. — В поисковой выдаче они не появляются, но: а) на них могут ссылаться СМИ как на источник, таким образом отводя от себя удар; б) попадают в разного рода мониторинги. При этом их эффективность оценить довольно сложно, поскольку, как выше сказано, ни в поиск, ни в новости они не попадают. То есть сама по себе покупка-продажа блоков на негатив в целом бессмысленна, потому что это никак не влияет на медиакартину. А деньги на них зарабатываются очень просто — продавец убеждает покупателя в том, что ему это ну очень нужно. Конечным бенефициаром этих схем почти всегда выступают работающие на покупателя медийщики и пиарщики, которые отчитываются о том, что блок поставлен, KPI выполнен, а теперь дайте нам премию. На самом деле негатив в “Телеграме” часто позитивно влияет на деловую репутацию, потому что если “мочат” — значит, человек при делах и при деньгах, и при связях, а его пытаются оттереть».

Все равно непонятным остается главное — за что именно двум участницам «дела телеграмщиц» обвинение требовало таких сроков, которые не дают даже педофилам или киллерам из ОПГ? «Вот ты ведешь канал, к тебе приходят и по-дружески говорят: “Что ты такую гадость пишешь про моего друга?” — поясняет ситуацию журналистка Екатерина Винокурова. — Ты сносишь пост, ну типа да и фиг с ним. Но если тот, кто просил, взял за это денег, то ты садишься в тюрьму. Я не вижу смысла в таком правосудии.

Да, важно понимать, что ни Архарова, ни Баязитова никаких денег не получили. Все суммы приходили к Чуриловой, которая потом заключила сделку со следствием, а суд получил преюдицию. Это означает, что раз Чурилова признала вину и приняла приговор, то и все факты, изложенные в ее приговоре, считаются доказанными. При том что не было даже самого события вымогательства, потому что представитель этого банкира сам пришел и попросил удалить информацию о нем, опубликованную на основе открытых источников. В итоге потерпевший в суде сам же отказался от претензий».

Говорят, что в СИЗО Архарова оказалась в одной камере с режиссером Евгенией Беркович, обвиненной по делу об оправдании терроризма за свой спектакль «Финист Ясный Сокол». В свое время таких, как Беркович, Ольга со страниц своего ЖЖ буквально разносила в лоскуты. Однако в страшной тюремной реальности выяснилось, что у них есть  темы для общения и взаимная поддержка в таких условиях куда лучше идейной вражды. Жаль, что это понимание пришло к Ольге Архаровой слишком поздно.

На коллаже: Ольга Архарова (слева) и Александра Баязитова. Фото: Сергей Савостьянов/ТАСС, Freepik