Алина Сапрыкина покинула пост гендиректора Музея Москвы 2 июля. Интервью было взято в преддверии открытия выставки «РайON.0», в которой она выступила также куратором проекта. Мы публикуем это интервью теперь, когда назначен новый глава музея, подводя итоги шестилетней работы в Сапрыкиной в музее.

Я живу…

Возле Дворца пионеров на Воробьевых горах. Больше всего в городе я люблю его многообразие. Это самое ценное, мне кажется, что в нем есть. Но часто Москву ругают за эклектику, наслоение времен, хаос в архитектуре. У нас словно отсутствует единый стилистический облик, да и горожане все очень разные. Наша столица сумбурна и хаотична, она — и восток, и запад. А для меня это и есть самое классное! Ведь Москва — перекресток миров, что мы и пытаемся транслировать в нашем музее, создавая зеркало города. Мы отражаем изменчивое движение города, его постоянные трансформации, поэтому и Музей Москвы, как пазл, как калейдоскоп. На экспозициях соседствуют произведения совриска и артефакты из фондов, история идет рука об руку с современностью.

Место в Москве, в котором еще не была, но всегда хотела оказаться…

Мне всегда нравились места, которые обладают определенным статусом перехода. Пограничные пространства, например те, где раньше были подмосковные застройки, а сейчас типичный городской район — это уже мегаполис, но все еще выпадающий из его облика фрагмент. Недавно я была в Мещерском парке, после того как его благоустроили. Там, кстати, стало очень красиво. И несмотря на то, что в парке царит атмосфера дачного поселка, рядом Мещерский пруд, окруженный коттеджами, и деревня Говорово — это практически Москва, недавно рядом открылась станция метро. Места, которые мне интересны в Москве, из тех, где я еще не была — это места уходящей натуры, там, где несколько временных потоков встречаются вместе.

В Москве изменилось…

Мне самой пришлось наблюдать, как фабрики, заводы превращались в арт-центры, и я имела к этому непосредственное отношение. До музея мне выпало счастье заниматься двумя большими проектами в области культуры. Один из них был в числе первых арт-кластеров в России — Artplay. Мы случайно нашли старый цех на заброшенной фабрике «Красная Роза» (до переезда на «Манометр» Artplay некоторое время находился на «Красной Розе». — «Москвич Mag»). В крыше дыры, вода по колено, плавают остатки трикотажной фабрики, каски. А у нас глаза горят: тут мы создадим галерею, а тут — архитектурную школу. Потом был «Гараж», который тогда назывался Центром современной культуры и располагался в Бахметьевском гараже.

Шесть лет назад, когда я только приступила к своей работе в Музее Москвы, это тоже было совсем другое место, устаревший музей в бывших складских корпусах, и нам пришлось проделать колоссальную модернизацию, как на уровне фрагментарного ремонта, так и на уровне концепта и имиджа. Если на минуту забыть об этом, то создается впечатление, что раньше все было точно так же, как сейчас, и Музей Москвы всегда был модным пространством и одним из самых успешных музеев в столице.

Мои нелюбимые места в городе…

Огромные торговые центры, врезающиеся в архитектуру, уничтожающие самобытный урбанистический стиль, весь дух города.

У меня трое детей, и меня раздражает, когда первоклассники отмечают свой первый день рождения со сверстниками в торговом центре, а подростки встречаются и проводят там целые дни — смотрят кино, жуют попкорн, ходят по магазинам, просто бродят. Обидно, когда в такие «храмы потребления» превращаются объекты, которые могли быть принципиально иными. Например, МДМ, Московский дворец молодежи. Но, надеюсь, именно он очень скоро изменится, я видела их новый архитектурный проект на АрхМоскве в этом году, очень достойный.

Отличие москвичей от жителей других городов…

Москвича можно легко описать словом «самый». Хотим быть самыми первыми, хотим иметь все самое лучшее, новое, большое, важное и самое быстрое, самое-самое.

Москве не хватает…

Москва за последние годы сильно изменилась, что искренне радует. Исчезла реклама, начиная с перетяжек, привели в порядок улицы, появились скамейки, подсветка, расширились бульвары. Москва преобразилась и стала намного красивее. Но иногда не хватает меры. Бесконечные ярмарки, иллюминации, круглосуточный, круглогодичный Новый год. Лучше один чемпионат мира по футболу, яркий, мощный, классный раз в десять лет, чем попытка делать этот чемпионат в каждом дворе, на каждой улице за бешеные деньги, все время. Мне кажется, что не хватает одного главного проекта-праздника. Как карнавал в Бразилии или Венеции. Визитной карточки столицы, главного культурного события, с которым Москва ассоциировалась бы у всего мира. Пусть это будет Пасха или Масленица и все бы съезжались на них один раз в год. Или День города, или «Бессмертный полк». Это событие должно быть порождено людьми, которые здесь живут, а не придумано, сконструировано искусственно.

Если столицу решат перенести из Москвы в другой город…

Когда политической столицей был Санкт-Петербург, Москва стала столицей культурной. Москва осталась лидером, это, видимо, ее миссия. Наш город все равно будет центром — либо духовным, либо туристическим, либо спортивным, либо научным. Сто процентов!

Думаю, если это произойдет сейчас, здесь начнется расцвет науки и искусства, потому что исчезнет столичная бюрократия. Даже если бы она уехала в Новую Москву, в Москве было бы намного спокойнее — меньше пробок, больше парковок, меньше трафик и поток капитала. Появился бы новый ритм, новый воздух — в прямом и переносном смысле.

У Москвы много общего с другими мегаполисами…

Если говорить о столицах-мегаполисах развитых стран, то музеи, посвященные городу, как правило, очень важные места и для жителей, и для туристов. Потому что такой музей выполняет две функции. Во-первых, он предлагает экспресс-курс для детей, туристов, мигрантов по навигации в городской среде, по пониманию, узнаванию, изучению трафика иинфраструктуры, условно говоря, город за час. Во-вторых, такая институция — второй дом для горожан, которые воспринимают этот музей как свой, как место для обсуждения идей, стартапов, активностей, связанных с преобразованием городской жизни. Такие музеи являются очень родными, теплыми, комфортными местами для жителей. Это пространства объединения независимо от социального статуса или образа жизни, веры, возраста.

Музей Москвы отличается от других музеев города…

Для нас это был настоящий вызов, культурная эволюция — стать пространством социальным, открытым, говорящим со всеми. Музей города в современности — место, которое ставит перед посетителем вопрос: «Что такое сегодня быть питерцем, екатеринбуржцем, жителем Владивостока, жителем Ярославля?» Это — пространство диалога разных идентичностей: районов, исторических эпох, важных фигур и явлений в жизни любого города. Музей Москвы сегодня, встав на новые рельсы, стал прогрессивным, передовым, стал задавать тренды и дискурсы. И по аналогии с мировым сообществом городских музеев в прошлом году мы создали Секцию городских музеев в составе Союза музеев России, который возглавляет М. Б. Пиотровский. Туда входят музеи Москвы, Петербурга, Новосибирска, Екатеринбурга, Музей Владивостока и другие. Те, что развиваются именно в том векторе, который задали мы. Они работают с новыми форматами, доказывая, что современный музей не просто хранитель экспонатов или галерея изобразительного искусства, это и кинотеатр, и ярмарка, и концертная площадка, и фестиваль, и детский практикум. Тема такого музея — город и все, что с ним связано: архитектура и археология, мода и стиль, еда и туризм, повседневность, быт, социология и литература. Мы повествуем о городе как постоянно меняющейся территории, как о живом организме, где жители — его определяющая часть. Это их территория, их улицы, их праздники, здания, навигация, лавки, тротуары и магазины.

За последние десять лет культурная жизнь Москвы изменилась…

Она стала модной. Музеи стали модными, это неожиданное сочетание слов, но оно является абсолютной правдой. Если вы вспомните, каким музей был вчера, вы обнаружите сильный контраст. Ведь раньше основная функция сводилась к хранению элементов культуры, к архивированию и консервации. А сейчас прежде всего думают о посетителе — что он любит, чем интересуется, думают о том, как говорить на понятном для него языке. Произошла демократизация культуры и смена парадигмы коммуникации, но работники, специалисты, историки, экскурсоводы остались теми же, но уже не прежними. Трансформировался язык, на котором мы общаемся. Сегодня, когда мы делаем историческую выставку, главное, базовое, то, от чего нужно стартовать — это выстроить мир и вселенную человека другого времени. История — космос отношений, и нужно понимать, как меняются ценности людей из эпохи в эпоху.

Музей Москвы за шесть лет…

Мне всегда казалось, что три корпуса Музея Москвы — вчера, сегодня и завтра нашей столицы, это и есть основной тезис нашей концепции развития на сегодняшний день. Я сразу осознала, что нужно выходить за пределы чисто исторического контента в современность и даже больше — в сопричастность с городской жизнью, в исследование ее изменений. Организовать музей, который меняется вместе с городом — пластичный, свободный, динамичный, открытый, комфортный. Но нельзя все разрушить и построить новый мир, нужно использовать те ресурсы, которые есть, ничего по возможности не уничтожая. Мы открыли дорогу многим инициативам, активностям, фестивалям, которые сделали музею новое имя, наш узнаваемый бренд — Типомания, Антикварный маркет, Маркет местной еды, Открытый город, Futurum Moscow, ярмарка Finfair и многое-многое другое.

Открыть постоянную экспозицию…

Планируем, хотим, мечтаем, как только мы сделаем реставрацию. В одном корпусе у нас должна быть постоянная экспозиция и открытое хранение, в другом — зал для временных выставок и проектов, в третьем — технологии, инновации, образование. Постоянная экспозиция с открытым хранением —это и есть бывший Музей истории Москвы, который никуда не подевался, мы его сохранили, он интегрирован в новую композицию, в новую концепцию. Сейчас в своих выставках мы периодически репетируем подходы, элементы к этой экспозиции. Это прослеживалось в «Азбуке Музея», «Московской оттепели», это видно в нашем новом проекте «РайON.0».

«РайON.0»…

Это один из главных проектов Музея Москвы этого года. История о строительстве спальных районов, о расширении Москвы, о повседневной жизни 1970–1990-х. Рассказ о том, чтопроисходило в однотипных панельках — как жили, чем жили, что ели, где спали, в чем ходили, что читали. Экскурсия в прошлое, которое для многих остается настоящим. Зрители увидят карты, планы, архитектурные чертежи, фото, документы по строительству этих районов и даже чертежи застройки отдельных дворов и улиц. Помимо этого — повседневность, которая была, если так можно выразиться, серийной: одни и теже игрушки, предметы, одежда, книжки, магнитолы. Когда мыготовили эту выставку, я пробовала использовать термобигуди, которые «заваривали» в кастрюле. Решила сравнить их ссовременными щипцами, оценить достоинства одного идругого. Тогда это было самое быстрое решение — за 5 минут люди преображались. Что я хочу сказать: по-прежнему это круто! Естественно, ими очень легко обжечься, что я и сделала, но если набить руку, то, наверное, это не так портит волосы, как современная химическая завивка.

На «РайON.0» посетителей ждет…

Что угодно, но только не ностальгия. Выставка состоит на 50% из работ современных художников, их рефлексии на тему того времени. Архитектурное решение — образ бесконечной сетки. Спасибо Наташе Кузьминой и Саре Леви! «РайON.0» — уникальное арт-высказывание, соединяющее два времени и два метода исследования истории.

Роль директора музея и куратора выставок совмещать…

Не сложно. Это может быть органично, если ты и управленец, и творческий человек. Куратор — это автор проекта, проект — это высказывание, его взгляд на мир, его творческая позиция. В проекте должно быть — Сообщение и со-Общение.

Музей — это не просто экспонирование исторических артефактов, это интерпретация определенных временных событий. Это дискуссия, общение, обмен мнениями, исследование, открытая платформа. Поэтому куратор сегодня должен предложить свою уникальную оптику, обосновать, чем она нова и интересна. Принимая позицию куратора, даже если она не созвучна моей или прямо ей противоположна, я не вмешиваюсь, потому что это его авторское убеждение. У нас в музее сложилась отличная команда тех, кто может периодически выступать в этой роли. Куратором может быть директор, может быть научный сотрудник, хранитель, человек, занимающийся экскурсионными или образовательными программами. Куратор — статус, а не профессия. Чтобы стать куратором в Музее Москвы, нужно пройти конкурсный отбор. Мы открытая система: участвовать могут как наши специалисты, так и люди извне.

Горожане в пополнении фондов…

Участвуют. Наш фонд — это коллективный проект горожан, самые большие пополнения коллекции за все время ее существования — это дары, и я очень этому рада. Ведь люди считают наш музей хранящим память о поколениях и событиях. Музей пополняется дарами с момента своего возникновения — меценатами, купцами, дворянами, даже профессиональными сообществами. В советский период это делали чиновники, городская элита, творческая и научная богема, директора заводов. Сейчас нам часто дарят работы художники, участвующие в наших выставках. Эти произведения связаны с Москвой, с ее историей и современными интерпретациями столичной жизни.

Совмещать произведения современных художников и предметы фондов…

Я считаю это нашей фишкой, и зрители «РайON.0» это увидят, когда выставка о старой Москве, выставка для детей и взрослых совмещается с современным искусством. У нас был проект «Войти в Историю», когда мы микшировали работы Миши Моста и археологические находки XIII века. Такие экспозиции и есть главная задача Музея Москвы, наша культурная миссия — соединить вчера, сегодня, завтра. Это то, что мы начали шесть лет назад, что вызывало удивление, оторопь, но стало нашим главным трендом — синтез противоположностей, практически алхимический процесс.

Фото: Владимир Широков