О найденном в Москве море и о том, как город воспринимают киношники.

Я родилась…

В Харькове.

Сейчас живу…

В Москве. В районе Малой Бронной.

Люблю гулять…

На Патриарших. Вообще люблю все эти переулки от Тверской до Нового Арбата: маленькие улочки-переулочки вокруг Бронных, Трехпрудный, Спиридоньевский, Борисоглебский, чуть ближе к центру — Брюсов переулок. По большому счету весь этот квадрат, который образуют Тверская, Новый Арбат, Садовое кольцо, бульвары, это самое любимое пространство.

Не люблю…

Не люблю, как жестко, варварски и необратимо меняется Москва. Раньше, в студенчестве, я очень много гуляла пешком. Знала в центре каждый угол, каждую трещину, каждый облупившийся фасад. И все эти несовершенства очень любила. 

Сейчас много реставрируют, стало чище, цивилизованней, но Москва стала совершенно другой. Это не тот город детства времен Лужкова, в котором я росла, ходила в школу и училась в универе. Сейчас совершенно другое пространство. Это не значит, что я брюзжу, мол, в наше время деревья были большими… 

У меня есть любимый художник-урбанист Владимир Брайнин. Он пишет только Москву, всю свою жизнь. Ему за шестьдесят, и, надо признать, даже он находится в большем принятии тех перемен, которые с Москвой случились в последние годы. Он тоже расстраивается, но как-то творчески осмысливает это все в своих картинах. Понимаю, что мне надо тоже успевать за этим постоянно меняющимся городом. Мне кажется, я не успеваю. У меня с кровью и мясом идет процесс принятия его такого…  нового. 

К тому же я воспринимаю город как киношник. Вот я хожу по Малой Бронной, вижу, какое это теперь модное тусовочное место. Такая маленькая Европа с открытыми кафе, маленькими бутиками и бакалейными лавочками. Но при этом я понимаю, что теперь здесь никогда не снять кино о том, что было до 2013 года, когда еще не было плитки, не было фонарей. Старые московские места, которых коснулось благоустройство, утратили свою первозданность и историческую идентичность. 

Я только что закончила съемки художественного фильма «Доктор Лиза» о правозащитнице, учредителе благотворительного фонда «Справедливая помощь», специалисте по паллиативной медицине Елизавете Глинке. Так вот события в фильме происходят семь лет назад, в апреле 2012 года. А действие разворачивается на Павелецком вокзале, где Лиза кормила своих бездомных пациентов, на Пятницкой улице, где находится фонд, на Сретенском бульваре, где она жила…  То есть самый центр Москвы. Вы себе не представляете, с какими трудностями мы столкнулись: мы даже не могли по Садовому кольцу проехать — везде расширенные тротуары, новая разметка, деревья высажены…  То есть это очень хорошо, я всегда мечтала о том времени, когда на Садовом посадят деревья. Но нам приходилось снимать снизу, искать районы, еще не освоенные и не облагороженные московскими властями, выдавать одни места за другие, придумывать, как использовать компьютерную графику, чтобы избавиться в кадре от очевидных новоделов, и т. д. Ну то есть у меня очень специфическая киношная оптика во взгляде на сегодняшнюю Москву. 

В кафе и ресторанах…

Для москвича более актуален вопрос «Есть ли у вас время готовить дома?», а не «Есть ли у вас время ходить в кафе?». Потому что вся жизнь на бегу — работа, съемки, бесконечные деловые встречи…  И как среди всей этой круговерти найти возможность забежать домой, приготовить обед, посадить семью за стол, достать сервиз и из фарфоровой  супницы разлить всем борщ в красивые тарелки? 

Поэтому, конечно, всегда какой-то общепит. И меня очень радует, что в этом смысле ситуация в городе постоянно улучшается. Вот сейчас я с вами разговариваю из «Депо» на Лесной. Думала зайду, будет тихо и никого — время послеобеденное, будний день. Но тут просто толпы людей, как в метро или на вьетнамском рынке. И все очень довольные, что-то едят, выпивают, никто как-то не спешит на работу. 

Хочу изменить…

Первым делом я бы запретила сносить исторические памятники. Москва в этом смысле понесла невосполнимые потери. Просто невосполнимые. И этот процесс продолжается. Вот на Малой Бронной в прошлом году снесли дом-усадьбу Неклюдовой, где в конце XIX века была первая в Москве детская больница, а потом Народная консерватория. Хотя здание было отнесено к исторически ценным градоформирующим объектам и по закону не могло подлежать сносу. Более того, оно было отреставрировано, просто находилось  в идеальном состоянии. Несмотря на все протесты «Архнадзора», пикеты, просто за одно утро экскаваторами сровняли с землей. И сейчас там уже возвели какие-то дорогущие многоэтажные апартаменты, жилой комплекс. Это необъяснимо. Такие вещи очень травмируют. Дом Тарковского, стадион «Динамо» — зияющие дыры, они ушли и все, их больше нет. Это преступление. И вот этот «снос памяти» я бы остановила. Почему нельзя застраивать новые районы, а исторический центр сохранить, как это делают во всем мире? Все понимают, что это гигантский бизнес. Но вот этот вопрос меня очень беспокоит.

И тема озеленения города, конечно. Недопустимо вырубать деревья ради строительства трасс и торговых центров. Это, конечно,  здорово, что деревья появились на Садовом и на Тверской, но сегодняшняя ситуация с Лосиным Островом — это просто в самое сердце.

В фильме «Выше неба», который выходит в прокат 27 июня…

Были городские съемки — один день на улице Гастелло, в старой заброшенной больнице. А в основном в подмосковном пансионате «Сосны» на Рублево-Успенском шоссе. Мы долго искали такое место с ретросоветским флером, с речками, озерами, лесом, лугом. Нашли. Туда действительно одни и те же люди приезжают годами. Немножко такая «Волшебная гора» Томаса Манна, застывшее время. Там безумно красиво. И я поменяла свое снобское отношение к Подмосковью.

Мне казалось, что настоящее кино надо снимать где-то далеко-далеко от Москвы, непременно ехать в экспедицию – в тайгу или в дюны, чтобы песок и море. А все можно здесь найти! У меня на «Хорошем мальчике» тоже была идея — я хотела найти место, как в детстве. А мое детство прошло в Казахстане, на берегу Каспийского моря. И мы искали море в Москве (Москва же порт пяти морей), чтобы был пляж, лежаки, чайки, пирс, баржи, парусники. И все это нашли на Химкинском водохранилище.

Поэтому в Москве, если постараться, можно найти все. Только вот, возвращаясь к началу нашего разговора, снять саму Москву десятилетней давности уже большая проблема.

Фильм «Доктор Лиза»…

Выйдет в следующем году. Сейчас идет монтажно-тонированный период. Впереди монтаж, музыка, озвучивание, цветокоррекция, печать и сдача копии в Минкульт, возможно, какой-нибудь фестиваль и только потом прокат.

Фото: kinogallery.com