Синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) — одна из тем, по поводу которых в последнее время закипают соцсети. Диагноз был сформулирован в 1980-м, и до конца 1990-х четыре буквы относили лишь к «неусидчивым» детям — считалось, что с возрастом синдром перерастают. Сегодня все чаще взрослые примеряют СДВГ на себя. Когда я стала задавать вопросы самым разным людям, буквально через одного сообщали, что «у меня оно, и поэтому я… ». Вторая половина была категорична: «Все это ваше СДВГ просто оправдание лени и привычки опаздывать», а также «пусть меньше копаются в себе, а пойдут вскопают пару грядок».

Психологи и помогающие специалисты тоже не заодно. Одни сравнивают «модный диагноз» с вегетососудистой дистонией: «Кто сейчас такое помнит?!» Другие диагностируют «по фото» в комментариях: «У тебя точно не оно». Третьи определяют СДВГ как очень сложную поломку, починить которую невозможно: эта нейроотличность находится вне компетенции психологов, а является серой зоной между неврологией и психиатрией. Четвертые запускают онлайн-тренинги, цель которых обучить навыкам жизни с СДВГ. «Парадокс вот в чем. Они говорят: мы научим вас делать упражнения, которые помогут при СДВГ. Но я не умею делать упражнения по расписанию, у меня СДВГ. Это из серии: “Что вы так нервничаете? Успокойтесь”. Заведите тетрадь — какую тетрадь?! Я вам покажу 80 выкинутых молескинов, в каждом из которых потрачено по три страницы», — говорит системный семейный психотерапевт Екатерина Хорикова, которая одна из первых в русскоязычном инфополе стала открыто писать о своем личном опыте человека с СДВГ.

Шило в попе, язык без костей, без царя в голове, семь пятниц на неделе, витает в облаках — наверное, у каждого в школе были такие одноклассники. Вроде бы не глупый, но какой-то не такой, как следствие, отстающий, часто с неудом за поведение. «Я нашла школьную анкету, которую давала заполнять не только одноклассникам, но и маме, — вспоминает Хорикова и объясняет, что парадокс СДВГ — в сочетании противоположностей: рассеянности и сверхконцентрации. — На вопрос “Какая я?” там написано прекрасным маминым почерком: “Способная, но ленивая”. Это классическая фраза. Ты опаздываешь, ты не знаешь, который час, сидишь в классе, потому что кажется, что перемена уже закончилась, ты не способен сосредоточиться на монотонном голосе, не способен учиться, если тебя начинают ругать, смотришь в окно, все время улетаешь, мечтаешь, фантазируешь. А потом вдруг оказывается, что ты уже должен был отвечать, и это два, опять два. За сочинения было 5/2 — я спешила, и грамотность была не важна. Если бы пыталась уделять этому внимание, меня бы парализовало как ту сороконожку».

Психиатр Эдвард Хэлловэлл, эксперт по СДВГ и автор бестселлера «Driven to Distraction», пишет об одном из самых важных отличий деятельности мозга людей с этим диагнозом. Есть сеть пассивного (дефолтного) режима работы мозга, которая отвечает за грезы, воспоминания, блуждания мыслей. Есть сеть активного (сфокусированного) режима работы мозга — концентрация на задачу. Первая включается, когда выключается вторая, но при СДВГ эти две сети могут быть включены одновременно. «Мы дико устаем от этого одновременного включения. С другой стороны, это невероятная свобода, потому что ты все время находишься в состоянии изобретателя», — говорит Хорикова.

СДВГ — это нейроотличие, которое присутствует с рождения, обусловлено генетикой, является хроническим и сохраняется на протяжении жизни. Становится заметным обычно в школе, когда ребенок начинает не вписываться в жесткую образовательную и иерархическую систему. В прошлом эта «невписываемость» лечилась розгами, потом розги отменили, но, по статистике, дети с СДВГ переживают больше детских травм и жестокого обращения, чем их нормотипичные сверстники. Считается, что средняя продолжительность жизни у людей с СДВГ ниже. Один из факторов, которые укорачивают жизнь — травмоопасность: подростки с СДВГ в четыре раза чаще попадают в ДТП. По исследованию доктора Рассела Баркли, в каждом классе из 30 учеников есть один-три ребенка с СДВГ, причем диагностированных мальчиков в три-шесть раз больше, чем девочек. 45% были отстранены от школы, 30% имели низкую успеваемость или оставались на второй год. У 65% детей с СДВГ проблемы с подчинением вышестоящим авторитетам.

«Много стыда в детстве, много страданий приносишь во взрослую жизнь: что ты не умный, что ты не можешь себя заставить, что, если бы заставил, твоя жизнь была бы другой, что все лучше тебя, все собранные, точные, у всех хорошая память, — говорит Екатерина Хорикова. — Социальных рамок нет, нет ощущения иерархии и постоянный бунт против любого необъяснимого долженствования. Чаще всего не отказываются открыто, особенно дети, а саботируют или обещают сделать завтра. А завтра на языке СДВГ — это никогда. Потому что единственное время, которое есть, это сейчас или не сейчас».

При диагностике СДВГ для подростков и взрослых отмечают невнимательность и гиперфокус, импульсивность, гиперактивность, эмоциональную дисрегуляцию, чрезмерное блуждание ума, дефицит исполнительных функций. Чтобы человеку поставили диагноз, эти признаки должны проявляться не менее шести месяцев. Выделяют преимущественно гиперактивный, преимущественно невнимательный и смешанные типы. Внешние факторы не могут вызвать СДВГ, поэтому говорить, что у меня синдром дефицита внимания из-за потока информации и постоянных оповещений на телефоне, некорректно. На усиление симптомов могут влиять, например, гормональные изменения (особенно у женщин) и острые стрессовые ситуации.

Исследования показали, что люди с СДВГ могут иметь более низкий уровень дофамина, который участвует в регуляции мотивации, вознаграждения, внимания и движения. Врач функциональной медицины Юлия Юсипова пишет, что усугублять симптомы может дефицит необходимых нутриентов и кофакторов для выработки дофамина: у детей с СДВГ значительно ниже уровень аминокислот, необходимых для синтеза нейромедиаторов тирозина и фенилаланина (предшественников дофамина), а также триптофана — предшественника серотонина. Также, согласно обзору Neuropsychopharmacology 2018 года, дети и подростки с СДВГ часто испытывают дефицит омега-3.

Запрос на диагностику сейчас огромный: психологическая осведомленность растет, тема нейроразнообразия становится все более распространенной, как и возможность найти в этом объяснение, почему что-то в жизни идет не так. За 2023 год в США диагностировали 9 млн случаев СДВГ — в два раза больше, чем суммарно в период с 2007 по 2016 год. Это в том числе объясняется следствием пандемии — во время локдауна люди вынужденно обратили внимание на себя и свое состояние, и у них было полно времени, чтобы изучить вопрос.

Если есть ощущение, что с вами что-то не так — каков алгоритм действий? Екатерина Хорикова говорит о трех равнозначных пунктах.

Для начала унять тревогу: отключить информационную нагрузку, сходить на массаж, ложиться месяц в 22.00 — возможно, СДВГ, который вы себе поставили, как рукой снимет. Не стоит ориентироваться на тесты в интернете: «Но если в пяти основных совпадут все пункты, идите к психиатру, разговаривайте, слушайте». Психотерапевты, работающие с СДВГ, всегда должны иметь рядом с собой в связке психиатра — это один из зеленых флагов.

Провести дифференциальную диагностику: «Если мы посмотрим на классические списки по СДВГ, то увидим там симптомы множества неврологических, органических и сердечно-сосудистых заболеваний. Мгновенная забывчивость — тут целый спектр. Импульсивность — тут и органика, и стресс, и травмы. Суетливость, невозможность сидеть на месте — это может быть неврология. Прежде чем говорить, что у вас СДВГ — а это самая легкая история из всех, что я перечислила, — исключите все заболевания, которые могут вызывать эти симптомы».

СДВГ — это расстройство, которое проявляется с детства и всю жизнь. «Если вы не помните, что вас со школы поддразнивали, обвиняли, ругали за то, что вы все забываете и ничего не помните, это не оно. Если симптомы проявились в 30–40 лет, возвращаемся к дифференциальной диагностике. И еще важно понять, зачем вообще вы ищете подходящие симптомы. Зачем это делают молодые — понятно, им нужна идентификация, своя стая, им важно собраться всем, у кого СДВГ, РАС, ПРЛ, БАР, ОКР, и любить друг друга. А если вы взрослый человек, спросите себя: “Почему ты тревожишься, что случилось?”».

Если все по-настоящему, то диагноз — это то, что позволяет простить себя и наконец начать исцеляться. Это приносит облегчение, в первую очередь женщинам, которым больше, чем мужчинам, свойствен маскинг: с 2020 по 2022 год количество женщин 23–49 лет, получивших диагноз СДВГ, почти удвоилось. Хорикова объясняет: «Девочкам приходится адаптироваться раньше и тщательнее маскировать свои симптомы. Это обусловлено гендерной социализацией: девочек чаще “наказывают” за эмоциональную реактивность, им “не пристало” слишком много, быстро и громко говорить, трясти ногами или беситься, бегая по коридорам. Мальчикам все это разрешено. Те, кого в детстве называли пацанками — это девочки, которые приняли свою природу».

Маскинг — значит, ты пытаешься вписаться в социум, держать себя руках, быть дисциплинированной. Видишь, что это работает, что в таком виде ты любима и поощряема обществом, и все силы вкладываешь в это. Обкрадываешь себя, отказываясь от воображения, талантов и страсти пробовать разное. Многие женщины с СДВГ внешне могут казаться высокоорганизованными перфекционистками. Как следствие, они больше подвержены тревожности и депрессии, злоупотреблению психоактивными веществами и расстройствам пищевого поведения.

«Таких исследований пока не было, но я уверена, что у зависимых от наркотиков, алкоголя и игр будет огромный процент СДВГ. Люди пытаются найти выход, хотят, чтобы им стало чуть полегче. Можно послушать, что говорят в группах АА и АН: даже если он перестает пить или употреблять, сразу идет искать другой риск, — говорит Екатерина Хорикова. — Что делают анонимные алкоголики, чтобы лечиться? Медитируют, занимаются телом и переключают свой импульс на других — пытаются служить им. Таким образом они делают свою жизнь более упорядоченной, начинают молиться, когда им тяжело — и вот пошла сконцентрированность. Главное, что советуют: не находитесь одни. Найдите поддержку — человека, которому вы сможете выговориться, как вы все забыли сегодня, как вам было стыдно. Не надо, чтобы он вам советовал или рассказывал, как у него. Просто пусть посидит рядом и послушает. Или скажет: “Давай попьем чайку?”».

Бывают ситуации, когда СДВГ выражен максимально: импульсивность, мгновенно переходящая в агрессию, воровство, драки, хождение по подоконникам, постоянный поиск адреналина, который нужен, чтобы успокоиться. И это еще один парадокс — на Западе СДВГ лечится запрещенными в России препаратами на основе метилфенидата — стимулятора, который помогает успокоить внутреннюю беготню и повысить активность участков мозга, ответственных за концентрацию. В России прописывают страттеру, но если принимать препарат и ничего не делать, то шансы на облегчение состояния стремятся к нулю.

А что нужно делать? Для поддержки людям с СДВГ будут полезны любые «практики осознанности», возвращающие в себя, в тело, в момент здесь и сейчас. Дыхание квадратом, сканирование тела, йога, медитация, холодный душ. Но как все это делать, если ты ничего не помнишь, все забыл и не умеешь жить по плану?

Как говорит Хорикова, работает только импульс: «Никакого “завтра займусь медитацией, куплю красивый коврик, задерну шторы, поставлю бамбук”. У вас будет пять ковриков, и каждый раз вы будете начинать заново не в этот раз. Вспомнила — и вот сейчас, сразу сделала. Мою посуду — сделала дыхание квадратом. Иду на работу — и сканирую тело: где находятся мои руки, как чувствует моя голова, на что наступают мои ноги. Только сейчас, когда захотелось — никакого другого момента не будет для вас. На самом деле это полезно для всех расфокусированных».

Обязательно нужны дни «делания ничего» — это время, когда мозг активно перерабатывает информацию. Детям нужны дни без секций, кружков, походов в кино и игровые центры. Взрослым нужно выделить хотя бы полдня в неделю для того, чтобы оставаться в одиночестве, где не будет шума и яркого света.

Но ради чего некоторым людям среди нас даны такие особенности и потребности? Как говорит доктор Хэлловэлл, мозг человека с СДВГ — это «феррари» с тормозами велосипеда. У всех остальных модели, которые не могут выдать такую скорость в единицу времени. Это скорость, с которой мозг обрабатывает информацию, помноженная на бесконечный интерес, любопытство, любознательность. Исследователь СДВГ утверждает: «Оригинальность нужнее миру, чем аккуратность».

«Я могу за три дня разобраться в любом вопросе, например, как строить дом, — добавляет Хорикова. — Я могу за полчаса бесплатно рассказать то, что за большие деньги рассказывают полгода. У меня не получается последовательная, размеренная жизнь и есть тоска по этому поводу. Но вот налетел вихрь гиперфокуса — и я выдала маленькую диссертацию по интересующей меня теме. Я узнала о том, что я нейроотлична, прожив большую часть своей жизни. И только теперь понимаю, сколько подсказок мне давали мой мозг и мое тело. “Мы, оглядываясь, видим лишь руины”. Берегите себя. Изучайте себя. Прислушивайтесь к себе. Постарайтесь ни на кого не ориентироваться. Это скучно».