В марте и апреле петиция в поддержку школьницы из города Ефремов Маши Москалевой, сделавшей год назад нашумевший антивоенный рисунок, набрала в интернете около 150 тыс. подписей.

В начале апреля глава комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Нина Останина обратилась к детскому омбудсмену Марии Львовой-Беловой с просьбой защитить интересы Маши Москалевой. А недавно солист группы «Наив» Александр «Чача» Иванов во время концерта в Москве вышел на сцену в футболке «Маша Москалева».

19 апреля, накануне судебного заседания об ограничении в родительских правах отца Маши Алексея Москалева, органы опеки Ефремовского района отозвали свой иск.

Журналист Ольга Алленова рассказывает, почему это дело получило такой широкий резонанс и что повлияло на решение органов опеки.

Однотипные двухэтажки, похожие на бараки — длинные, бледно-розовые, с осыпающейся штукатуркой, выстроились солдатскими шеренгами по обеим сторонам главной дороги в поселке Партизан Узловского района Тульской области. В одном из этих домов с конца января по начало марта 2023 года жили Алексей Москалев и его 13-летняя дочь Маша.

Дело Москалевых стало широко известным только зимой этого года, но в Узловском и Ефремовском районах Тульской области о нем узнали еще весной прошлого. В апреле 2022-го ученица шестого класса средней школы №9 города Ефремов Маша Москалева нарисовала антивоенный рисунок. Через несколько дней в школу приехали полицейские, Машу без законных представителей увезли в полицию. Вскоре ее отпустили домой, но спустя несколько дней в отношении ее отца Алексея завели административное дело о дискредитации армии из-за его поста в социальной сети «Одноклассники». В квартире Москалевых в Ефремове провели обыск. Отца оштрафовали на 32 тыс. рублей, а дочь с мая отказалась посещать школу. По словам друзей семьи, она училась дома.

— В первый раз Алексей позвонил мне в мае 2022 года, — рассказывает местная жительница, активистка общественного движения «Народный совет Тульской области» Елена Макарова. — Он нашел наши контакты в интернете и рассказал о случившемся с его дочкой. Мы написали пост в соцсетях, ездили в полицию, в школу. Мы хотели выяснить, зачем учителя вызвали полицию. Почему не решили эту проблему внутри школы? Учителя говорили нам, что они ни при чем. Но потом в суде выяснилось, что это не так.

В январе 2023 года против Алексея Москалева возбудили уголовное дело о дискредитации армии — на этот раз за пост в социальной сети «ВКонтакте».

— Он снова позвонил нам 3 января, сказал об уголовном деле и что боится за Машу, — продолжает Макарова. — После обыска в их доме Маша боялась выходить на улицу, боялась оставаться дома одна. Он снял жилье в нашем районе. Дома он разводил декоративную птицу — куропаток и павлинов. Все продал, и они уехали из Ефремова.

Соседкой Москалевых по Партизанскому муниципальному округу оказалась Елена Агафонова, подруга Елены Макаровой и участница того же общественного движения. Фермер, мать пятерых детей, она подружилась с Машей — та часто приходила в гости к Агафоновой и ее детям. К другой жительнице Узловского района, Наталье Филатовой, Маша приходила поиграть с ее собакой.

Женщины помогли Алексею устроиться разнорабочим на стройке в райцентре Узловая — по словам Елены Агафоновой, у него был свободный график.

— Маша общительная девочка, она всегда была опрятно одета, накормлена, Алексей по профессии повар, он хорошо готовит, — говорит Агафонова. — Я часто видела его идущим из магазина с пакетами.

— Он предполагал, что они тут временно, что все закончится, и они вернутся домой, — вспоминает Макарова. — Он планировал будущее, говорил, что надо будет летом поехать с Машей в отпуск на море.

1 марта Алексея Москалева задержали, а Машу увезли в приют в ее родной Ефремов. 2 марта ее отца поместили под домашний арест. С тех пор ни отец, ни знакомые связаться с Машей не могли. 28 марта суд приговорил Алексея Москалева к двум годам лишения свободы в колонии общего режима. Накануне вечером он скрылся из-под домашнего ареста, а спустя несколько дней его задержали в Минске. 6 апреля в Ефремове прошло первое судебное заседание, на котором судья должна была рассмотреть иск органов опеки к Алексею Москалеву и его бывшей жене Ольге Ситчихиной об ограничении их в родительских правах в отношении Маши. Накануне девочку отдали маме, приехавшей из Тамбовской области, об этом сообщило официальное СМИ Тульской области «Тульские известия», опубликовавшее фотографии воссоединившихся матери и дочери. Ни ответчиков, ни их ребенка в суде не было. По словам адвоката Владимира Билиенко, связи с Москалевым у него нет и где находится его подзащитный, он не знает.

«Стало популярно переводить детей на домашнее обучение»

Независимый муниципальный депутат Ефремова Ольга Подольская — известный в городе человек. В 2019 году была избрана депутатом, в 2021-м избиралась в Госдуму. Мы встречаемся с ней в здании Ефремовского межрайонного суда. Худенькая, с косой, в красном свитере и джинсах, она с 1 марта вместе с друзьями Москалевых шесть раз пыталась навестить Машу в приюте и не пропустила ни одного судебного заседания по уголовному и гражданскому делам против Москалева.

— Только в первый день нам открыли дверь и приняли у нас передачу, — говорит она. — В последующие пять визитов даже ворота не открыли, разговаривали с нами через щель. С 1 марта мы не видели ребенка, не могли с ней даже созвониться. Девочку полностью изолировали.

Подольская познакомилась с Москалевым в мае прошлого года — Алексей пришел к ней на прием. С тех пор они регулярно созванивались.

— Это обычная семья, я наблюдала за ними, — говорит Подольская. — Маша себя чувствовала с ним счастливо. Вот они идут по улице, я смотрю на них — ну видно, что девочка чувствует себя свободно, улыбается, что-то рассказывает отцу, он ей отвечает, у него в руках какие-то продукты, то есть они вместе ходили в магазин. Алексей мне говорил, что Маша — самое дорогое для него. Это поздний ребенок, в которого он вкладывал душу. Если вы читали письмо Маши папе (письмо опубликовал адвокат Алексея Москалева Владимир Билиенко после того, как его подзащитный перестал выходить на связь. — «Москвич Mag»), то вы понимаете, что Маша очень любит отца.

По словам депутата, в январе этого года Москалев снова пришел к ней после обыска в его доме: «Он был напуган, говорил, что надо спасти Машу, надо ее вывезти, отдать временно в опеку в хорошую семью. Он обращался к бывшей жене, матери Маши, но она недавно подписала контракт на вахтовую работу и сказала ему, что взять дочь не может. “Вы мне поможете кого-то найти для Маши?” — говорил он. Семью мы бы нашли, но у него забрали все документы на дочь».

Ольга Подольская несколько раз в месяц ведет прием жителей Ефремова. Она выделяет несколько важных проблем, которые беспокоят ее избирателей. В городе часто стоит тяжелый запах, говорят, что его источник — огромный мусорный полигон. Неблагоприятное влияние на экологию, по словам Подольской, оказывают старые заводы и очистные сооружения. Смертность тут в четыре раза превышает рождаемость. Еще ее очень беспокоит, что старинный купеческий Ефремов теряет свой исторический облик: разрушаются уникальные здания. «В Италии стоят дома XII века, а у нас XIX сохранить не могут, — рассуждает она. — В Ефремове столько красивых старинных зданий, но все на ладан дышат».

Широкий резонанс, который получило дело Москалевых, Подольская объясняет тем, что в нем оказались замешаны школьные учителя.

— 28 марта в судебном процессе против Алексея, на котором решался вопрос о мере пресечения, свидетелями со стороны обвинения выступили школьные учителя, — рассказывает она. — Они говорили о записях Алексея в социальных сетях.

По словам Натальи Филатовой и Ольги Подольской, школьный психолог, отвечая в суде на вопрос, какого рода был пост Москалева в ВК (удаленный до суда), сказала: «Это однозначно дискредитация».

— Я не понимаю, почему учителя выступили против отца в суде, — продолжает Ольга Подольская. — Могла бы понять, если бы их пригласили в суд дать показания о девочке, но они свидетельствовали именно о постах Москалева в соцсетях. Учителя несут знания, они должны защищать ребенка. Как учителя могут обвинять? Это должны делать другие люди. Это страшно. Как после этого верить учителям? Это дело ударило и по родителям, и по детям. Все поняли, что школа — это небезопасно. Напряжение, страх выросли. Родители боятся: а если ребенок что-то не то скажет? Стало популярно переводить детей на домашнее обучение. Потому что родители боятся школы.

Подольская убеждена, что в этом деле перегнули палку и школа, и полиция, и местные власти, а Москалев недооценил серьезность ситуации.

— Когда против Алексея завели административное дело о дискредитации, в протоколе было много ошибок, — объясняет депутат. — Я ему говорила, что надо оспорить протокол. Но он не стал.

Депутат намерена добиваться возможности увидеть Машу, чтобы выяснить, в каком она состоянии и действительно ли хочет жить с мамой.

— Мне следователь говорил, что Маша ни с кем не идет на контакт, — вспоминает она. — Мне кажется очень важным узнать, понять, что она чувствует сейчас. Если Маша решила жить с мамой, это хорошо, лучше с мамой, чем в приюте. К тому же она нормальный ребенок, и, конечно, ей не хватало мамы. Если бы кому-то из ее знакомых дали с ней поговорить, народ бы уже успокоился. Но чем больше ее прятали, тем больше у людей возникало тревоги. Все это воссоединение Маши с мамой выглядит очень странно. Сначала Львова-Белова [детский омбудсмен] говорит, что на маму надежды нет, потому что у нее нет контакта с дочерью. А через два дня в «Тульских известиях» вдруг появляются фотографии мамы и Маши и видно, что мама куда-то уводит ребенка из приюта.

Подольская отмечает, что в иске органов опеки Ефремова об ограничении в родительских правах ответчиками указаны и отец, и мать Маши, и недоумевает, как при наличии такого иска ребенка отдали маме.

«Отступать некуда — позади нас наши дети и внуки»

Между поселком Партизан и райцентром Узловая — разбитая дорога и пустынные поля. С правой стороны на несколько километров тянутся кладбища — старое и новое.

Узловский машиностроительный завод — самое крупное, градообразующее предприятие города — в 2007 году был признан банкротом, а в 2013-м ликвидирован. Огромные здания с брошенными цехами уныло растянулись за бетонным забором: выбитые стекла, поваленные деревья. В тех зданиях, где площадь сдается частному бизнесу, в рябое кирпичное тело старых стен врезаны белоснежные стеклопакеты. Мы долго едем вдоль завода, занимающего не меньше сотни гектаров. Активистка общественного движения «Народный совет Тульской области» Елена Макарова говорит, что в каком-то смысле этот завод — символ города и его упадка. Елена окончила педагогический институт, но в 1990-е годы прожить на зарплату учителя было невозможно. Она работала в коммерческих структурах, на складах, «выживала, но помнила, что одним хлебом жить нельзя». Стала старшей по дому, помогала жителям добиваться снижения завышенных коммунальных платежей. Говорит, что благодаря активности жильцов дома они платят за общедомовое имущество в два раза меньше, чем в соседних домах.

Елена Макарова, Елена Агафонова, Наталья Филатова и другие жители Узловского и Ефремовского районов несколько лет назад создали общественную организацию «Народный совет Тульской области». Сначала они просто общались в чатах, помогая друг другу, а потом решили объединиться. «Мы за эти годы написали много обращений о нарушении прав людей в сфере образования, медицины, — рассказывает Елена Агафонова. — Каких-то особых изменений не добились, но наша работа подвигает людей тоже что-то делать, не оставаться в стороне».

— Всплеск обращений был из-за коронавирусных санкций, — говорит Наталья Филатова. — Людей штрафовали, увольняли с работы за отказ делать вакцину.

— Коммуналка стала расти, ввели платеж за общедомовое имущество — за лампочки в подъезде мы с сентября платим кто 300, а кто 1500 рублей, — продолжает Макарова. — Если кто-то чем-то недоволен, пугают психушкой.

Беспокоят жителей Узловой и «годами текущая из кранов ржавая вода», и большая свалка в пригородной зоне. Мусорный полигон существует тут с 1970-х, жители хотят добиться его рекультивации, но местные чиновники говорят, что он заполнен только на 80%. «Мусор везут “КамАЗами” из Москвы и Московской области», — рассказывают активистки.

— Понимаете, мы не партия, не политическая организация, нам все равно, какая у человека политическая позиция и за кого он — за демократов или за коммунистов, — поясняет Макарова. — Нас всех волнует одно и то же. Цены на ЖКХ, на продукты, разбитые дороги, безопасность школы.

Мы сидим в кафе, женщины показывают мне видеоролики, которые они монтируют и размещают в интернете. Вот стоят перед закрытыми воротами приюта, где находится Маша Москалева. Елена Агафонова готова забрать Машу в свою семью — ее дети дружат с девочкой. К ней домой несколько раз приходила полиция, видео об этом тоже выложены в сеть.

— Вы не боитесь? — спрашиваю я этих женщин.

— У нас выбора нет, — отвечает Наталья Филатова. — Отступать некуда — позади нас наши дети и внуки. Детей трогать нельзя. Что бы ни сделали родители, в чем бы ни провинились, нельзя за это наказывать детей.

Она вспоминает свое детство — школу, которая была второй семьей, из которой никто не выносил сор из избы.

— Всегда можно решить любую проблему на уровне школы, родителей, — считает она. — Если вашего ребенка школа сдала в полицию, он захочет ходить в такую школу? Вы сами захотите водить его в такую школу? Люди не знают, на что им вообще можно опереться. Девочку изолировали как уголовницу! Даже в тюрьме заключенный имеет право на передачи и связь с близкими.

Из судебных заседаний по уголовному делу в отношении Москалева известно, что учителя характеризовали Машу как ученицу средних способностей, которая до мая 2022 года исправно посещала школу, нареканий не вызывала. Она была переведена в седьмой класс, то есть аттестацию прошла. К самому Москалеву до весны 2022 года ни у школы, ни у органов опеки вопросов не было. Юристка Екатерина Гордон, представляющая интересы Алексея Москалева в гражданском процессе, на заседании Ефремовского межрайонного суда 6 апреля сказала, что у суда нет оснований для ограничения ее подзащитного в родительских правах.

— Причины, по которым родитель может быть ограничен в правах, — психическое заболевание или оставление ребенка в опасности, но в этом деле нет ни того ни другого, — сказала Гордон. — То, что родитель был привлечен по административной или уголовной статье, не является основанием для его ограничения в родительских правах. Иначе придется лишать родительских прав всех, кто попадает в судебные разбирательства.

Известная юристка появилась в этом судебном процессе благодаря все тем же активисткам из «Народного совета Тульской области» — они успели передать Москалеву доверенность на ее участие в деле.

В общении с журналистами Гордон посоветовала тульским властям отозвать гражданский иск и тем самым приглушить общественный резонанс: «Лучшим способом затушить этот скандал будет отказ органов опеки от исковых требований. Тогда мы оставим Москалева с его адвокатом, и они будут бороться уже исключительно в рамках его уголовного процесса».

Вероятно, ее слова были услышаны. 19 апреля, накануне судебного заседания, органы опеки Ефремовского района отозвали иск об ограничении в родительских правах Алексея Москалева и его бывшей жены. А 20 апреля суд в Тульской области прекратил дело в отношении родителей Маши Москалевой.