Кто был сыном маминой подруги, который одновременно играл на арфе, занимался каллиграфией, говорил по-китайски и читал Данте в оригинале? Кого хотелось прибить на семейно-дружеских торжествах, когда все бабушки хором заводили песнь в духе «а мы-то думали, таких детей сейчас нет»? Кто нахально занял бюджетное место в вузе вашей мечты, а потом бессовестно прогуливал первые пары, гордо заявляя, что все это выучил в 10-м классе? И ведь не врал, гад, действительно выучил: на экзамене-то играючи получил «отлично». Что с него взять — выпускник хорошей школы!

«Наш класс можно условно поделить на четыре группы. С первой надо серьезно работать, детишки отстают, вторая — те, кто старается, но не всегда справляется. Третья группа — отличные ребята, умнички. Ну и четвертая — это Петя: ему с нами скучно».

Примерно такую реплику произнесла первая учительница выпускника хорошей школы в те дни, когда он еще учился в школе обычной. Чем дала повод возгордиться родителям, ну а те, примчавшись с родительского собрания, тотчас пересказали Пете. И вскоре после этого выхватили Петю из-под крыла той учительницы, ну и правильно, зачем оставаться там, где скучно? Да и им никогда не хотелось, чтобы чадо из интеллигентной московской семьи проводило время в компании условной Марины Барановой, дочери уборщицы из соседнего продмага. Так что чадо срочно определили в хорошую школу.

Снобизм? Конечно! Снобизм — хоть собственный, хоть родительский — был обязательным условием выращивания выпускника хорошей школы. С одной стороны — учителя, ежедневно напоминающие толпе подростков о том, что они учатся в лучшей школе на свете. С другой стороны — родители: мол, ну ладно кто-то там, но ты-то, с твоими-то мозгами, тебя-то нельзя сравнивать с заурядной публикой из обычной районной школы через дорогу! Зато в хорошей школе публика собралась ох какая незаурядная!

И речь вовсе не о деньгах, нет-нет, ни в коем случае не о деньгах; хорошая школа — это вообще не про финансы. На «золотую молодежь» тут привыкли смотреть свысока и с ироническим сожалением: ну-ну, родиться у богатого папы — много ума не надо. Какие поездки на машинах с шоферами? На метро да через пол-Москвы, а то и на электричке из Зеленограда или Мытищ — хорошая школа на то и хорошая, что туда не грех прокатиться! Дефиле в трендах-брендах — спасибо, ешьте сами, а у нас тут Машка случайно Всерос выиграла, Оля собирается в Англию по обмену, а Вася почти доказал теорему Ферма, вот буквально пару формул начертить осталось…

Давно став взрослыми, выпускники хорошей школы нередко узнают друг друга в толпе: по нечаянно брошенной шутке, манере речи и прочим едва заметным мелочам. Пара часов разговора ни о чем, и вот один выпускник уже задает другому вопрос: а не учился ли тот случайно в таком-то лицее где-нибудь в арбатских переулках? Даже если им уже стукнуло по 40 лет, они по-прежнему принадлежат к особой касте. И по-прежнему привыкли общаться с лучшими — единожды попав в спецшколу, вряд ли захочешь понимать того, кто в 16 лет убежал из дома.

Вот они и не понимают — и даже иногда перебарщивают с этим непониманием.

— Чего он так носится со своим дипломом МГУ? — с искренним недоумением спросит выпускник хорошей школы, глядя на кого-нибудь из коллег. — Учился и учился, все мои друзья учились в МГУ, чем гордиться-то?

Конечно, все его друзья, ну, кроме тех, кто учился в Бауманке или в МГИМО. Тут поневоле усомнишься: а стоит ли объяснять этому реликтовому эндемику, что вообще-то далеко не все отягощены хоть каким-то образованием, что уж говорить о хорошем?

Точно так же искренне выпускник хорошей школы будет недоумевать — не возмущаться и не обижаться, а именно недоумевать, — когда наткнется на очередной плач о том, что, мол, люди моложе 20–30–40–50 лет (установленная граница зависит от возраста плачущего) совершенно необразованны, Гончарова не знают, Лескова не читали, с творчеством Тэффи никак знакомы быть не могут…  Может быть, напишет в чат одноклассников: представьте, ребят, какой бред люди несут! Нам-то с 15 лет известно, кто такая Надежда Лохвицкая, но, наверное, не будем спорить об этом с несчастными, кому явно не повезло с кругом общения?

Чат одноклассников для выпускника хорошей школы совершенно особая отдушина. Потому что свой круг общения он холит и лелеет. И над теми, кто считает правилом хорошего тона игнорировать встречи выпускников — мол, что у нас может быть общего, одноклассниками мы были только в детстве! — снисходительно посмеивается. Ситуация, когда за одним столом случайно могут столкнуться сантехник и директор музея, выпускникам хорошей школы неведома, нет, они были и остались людьми одного круга. Окончив свою хорошую школу, они дружно стали врачами, историками-филологами или разработчиками «Яндекса»: кто на что учился. И им всегда есть о чем поговорить: хоть в 17 лет, хоть в 27, в 37 или 57.

Хоть при личной встрече, хоть в том же чатике, где они смеются над очередной попыткой создать портрет их поколения (любого: рассматривать через микроскоп с равным успехом можно и зумеров, и бумеров) либо дают друг другу полезные профессиональные советы и обсуждают уже образование своих детей. Вечер перестает быть томным в тот момент, когда кто-нибудь из одноклассников принимает лишнего и начинает с пьяной настойчивостью допытываться: мол, скажите, народ, ну кому ж из нас под старость день лицея торжествовать придется одному?! Многие втягиваются и вскоре сходятся — в сотый раз — на мысли, что все те же они, и что целый мир — чужбина, и что Отечество им — какой-нибудь дворик на Ленинском проспекте, улице Забелина или в Малом Знаменском переулке.

Кстати, в тот самый дворик выпускник хорошей школы вполне может явиться во дни сомнений и во дни тягостных раздумий, чтобы в сумерках покурить на знакомом крылечке (если, конечно, забором не обнесли!). На речи о вреде курения не отреагирует: в то время, когда он учился в хорошей школе, сигарета была обязательным атрибутом представителя интеллектуальной элиты, а теперь уже поздно переучиваться. Да и незачем. Большая ошибка думать, будто курить в школе начинали только «плохие мальчики». Те, кто учился в хорошей школе, на выпускном вечере смолили всем классом, ну а если школа была очень хорошая — смолили вместе с классным руководителем. Потому что учителя, работавшие в хорошей школе, не считали рассказы о вреде курения своими должностными обязанностями — предпочитали все больше о том, как отличить ямб от хорея и о прочих заумностях.

Иногда они скучают. Не по беззаботному детству и не по школе, нет. Скучают по времени, когда книга была раскрыта в начале — и неважно, каким будет финал. Когда за соседними партами рядом с ними сидели исключительно такие же умные, классные и перспективные ребята, когда не было ощущения несовпадения с окружающими, а старшие товарищи только и говорили, что об ожидающем каждого прекрасном будущем. Скучают. Но (поскольку прочитали кучу философских трудов) отлично понимают: это просто была молодость.