Впервые я оказалась в гостинице Moss в 2016 году, когда здание начали собирать по кусочкам. Меня пригласили владельцы — на тот момент я была уже достаточно известным консьержем с бэкграундом.

Я долго не могла поверить в то, что это происходит на самом деле. По моим расчетам, бутик-отели в Москве должны были начать открываться не так скоро. Я уже тогда изучала развитие этой ниши: даже в путешествиях первые несколько дней выделяла на то, чтобы пройтись по бутик-отелям, познакомиться с владельцами, узнать их истории. И старалась следить за всем, что происходит в сфере гостеприимства от Танзании до Сан-Франциско.

Раньше концепция бутик-отелей была популярна в основном в европейских городах: их можно было встретить в Лондоне, Париже, Амстердаме. В России же всегда был запрос на богатые гранды. Открытие Moss стало настоящим прорывом в московской индустрии гостеприимства.

Что вообще такое бутик-отель и чем он отличается от сетевых историй? Во-первых, классификация: у таких отелей нет звезд, бутик-отель — это и есть ранг, приравненный к пяти звездам, где ключевое отличие — архитектура, дизайн и детализированный сервис. В Москве культура бутик-отелей еще не устоялась: здесь по-прежнему такой отель может открыться в соседней двери от «Макдоналдса», и у многих постояльцев есть стереотип, что бутик-отель — маленькие полуподвальные комнатушки. Во-вторых, таким отелем всегда владеет очень свободный человек, интересная личность, а не какой-то призрачный инвестор, которого никто в глаза не видел. Посмотрите, например, на Яна Шрагера — это создатель первого бутик-отеля, он же основатель легендарного клуба в Нью-Йорке Studio 54. Когда умер его партнер, он не знал, что делать дальше, но, посмотрев на своих друзей, понял, что для таких людей не хватает хороших отельных пространств. А потом взял и перевернул сферу! Андре Балаш — еще один известный отельер. Эти люди свободны, они меняют стандарты, им есть что сказать. Наши владельцы — девелоперы-рестораторы, на пути которых очень много проектов, изменивших Москву, среди которых Uilliam’s, «Северяне», Ugolek, Pinch, «Молоко», «Луч». Как рестораторы они всегда были немного «другими» и мечтали создать отель.

Moss располагается в историческом здании в районе Чистых прудов — Кривоколенный переулок, 10/4, это около палат Голицыных. Мы собрали крутую команду, как сказал один отельер из Нью-Йорка, «гостеприимству невозможно научить, но можно нанять правильных людей». Все, кто работает у нас — поклонники бутик-отелей. Мы даем нашим сотрудникам хорошую школу, занимаемся их образованием: все ребята перед тем, как начать работать, проходили курсы по актерскому мастерству и речи, слушали лекции по москвоведению, посещали уроки английского — нам очень важно, чтобы у них был подвешен язык и они могли говорить на современном, а не книжном английском на актуальные темы. Каждого работника я стараюсь направлять, помогать ему, даже подсказывать, как лучше выглядеть. Ведь девушка в классическом платье и на шпильках не сможет прочувствовать дух Moss, стать его лицом.

Нам было очень важно правильно выстроить концепцию сервиса — мы работаем по принципу «равный для равных». Наши сотрудники всегда поддержат беседу с гостем, что-то расскажут и подскажут: где какая выставка сейчас проходит, куда сходить поужинать — они в моменте и знают, что происходит в городе. Команда отеля Moss — это гостеприимные хозяева, а не обслуживающий персонал.

Мы всегда готовы помочь гостям. Особенно любим организовывать сюрпризы, нам нравится становиться частью жизни постояльцев. Одна пара наших постоянных гостей познакомилась, когда Moss только открылся, ходили к нам на свидания, он сделал ей предложение, и они приехали к нам на первую брачную ночь, начали отмечать здесь свои праздники и годовщины, а потом они поссорились, страдали, но по отдельности все равно возвращались к нам. С самого открытия у нас около лифта висит работа питерского фотографа из галереи 11 copies — у каждой работы 11 копий, каждая дороже предыдущей. И та, на которой написано «Please, come back» стала символом их отношений. Поэтому когда он решил, что хочет ее вернуть, мы помогли заказать ему эту работу и подготовить сюрприз. Теперь они снова вместе и вновь ходят в Moss на свидания.

А еще каждый год с открытия к нам приходит отмечать день рождения один дедушка. В этом году его не было из-за очевидных причин, но надеемся, что в следующем году мы отпразднуем с ним его 89-летие. Он рос в доме, в котором сейчас находится Moss. Мы не меняли планировку, поэтому там, где когда-то была его комната, сейчас 203-й номер, в который он и приходит отмечать свой праздник.

Мы очень трепетно относимся к нашим гостям: гуглим и инстаграмим их. Недавно одна наша гостья за несколько дней до заезда опубликовала фото, где она собирает букет полевых цветов, и мы отправились на Даниловский рынок за таким же, купили сезонных ягод и все это оставили ей на тумбочке с открыткой от нашей команды. Она была приятно удивлена.

Если у гостя постоянно появляются в соцсетях снимки его собаки, то мы распечатаем эти фотографии и поставим у кровати. Кстати, мы дог-френдли: у нас есть классные подстилки и каменные миски для питомцев. А для детей — невероятный, по качеству как будто куртка Prada, вигвам: черный снаружи и зеленый внутри.

К нам приезжают те, кто устал от бездушных сетевых отелей, потому что знают: у нас по-другому. Гости ищут что-то колоритное, поэтому в Moss им интересно: они ходят, разглядывают интерьер, интересуются, как такое можно приобрести домой.

Все это мне помог создать огромный опыт, который я приобрела за 16 лет работы в сфере гостеприимства. С детства меня завораживали фильмы про отели, от свадебных про «Плазу» до биографических о Коко Шанель, которая жила в парижском Ritz. И вот это волшебство, увиденное на экране, подтолкнуло меня поступить в известный с советских времен колледж гостеприимства при Плехановской академии, в котором я после получила экономическое образование.

Когда мне было 17 лет, меня позвали помогать организовывать гостеприимство во время открытия первого бутика Dior в Москве. Я прошла кастинг и стала здешним ассистентом директора Dior. Позже выяснилось, что я единственная на мероприятии с хорошим английским, а переводить приехавшую Шэрон Стоун было некому, и так я стала еще и ее переводчиком. Мы всю неделю провели с ней вместе, она молилась на меня, целовала и обнимала — для меня это было таким признанием! Официальное мероприятие — в Малом театре, тусовка — в ГУМе…  Я была самой счастливой на свете, а когда поняла, что без меня это мероприятие не прошло бы настолько гладко, то решила — остаюсь в гостиничном бизнесе. И в 17 лет начала поиски работы.

Пойти на собеседование я решила в Marriott Royal Aurora. Хотела быть консьержем. Прошла три собеседования, а на последнем выяснилось, что эта позиция занята, но я им так понравилась, что руководство предложило остаться на позиции батлера. Я согласилась, правда, совершенно не знала, что это за должность. Оказалось, что это человек, отвечающий за комфорт гостя внутри отеля, в отличие от консьержа, который занимается всем вне отеля. Я работала в ночные смены и увидела изнанку того предкризисного времени, когда чаевые за одну улыбку — 300 долларов! А ночью…  Это другой мир, в котором твои обязанности резко приобретают определенную специфику. Проститутки, пьяные бизнесмены…

Помню, как, идя по коридору, однажды встретила такую ночную леди в одном чулке, а потом успокаивала постояльца, который решил, что проститутка ему отомстила и засунула второй чулок в чемодан, а у него дома семья…  Он прибежал ко мне с криками: «Аня, спаси, у меня самолет через час!» Мы вместе искали чулок, чтобы сохранить его брак.

Это были времена, которые давали профессиональную закалку: если ты прошел через это, то стал солдатом. Однажды я спросила у наших постоянных гостей, с которыми у меня сложились приятельские отношения, чем они занимаются, на что получила ответ: «Анечка, если ты вдруг когда-то будешь жить так, что поймешь, чем мы занимаемся — мы тебе не завидуем. Но если описать образно, мы строим крыши и ломаем стены». Потом случился кризис 2008 года, и этот мир канул в Лету: гости даже начали скрывать свои доходы и перестали давать чаевые — совсем. Это все сделало меня очень сильной.

Там, в отеле Aurora, я наконец-то претворила главную на тот момент профессиональную мечту в жизнь — стала консьержем. В гранд-отелях курят как в армии, иначе нельзя: тогда ты будешь работать без перерывов. Однажды в очередной раз в перерыве я забежала в курилку, затянулась и увидела знакомую девочку-консьержа, которая начала мне жаловаться, что она очень устала от этой работы и очень хочет быть девочкой-сейлс — они всегда выгодно выделялись на фоне других, были такими сексуальными леди на высоких каблуках. Я ее поддержала, сказав, что хватит тянуть — иди и переводись, а сама стала консьержем. Нет-нет, я ее не подсидела, просто поддержала.

После того как я прошла стандартизированную школу сетевых отелей, я поняла, что хочу работать в историческом. Для меня как для москвички в шестом поколении было важно поработать в месте, которое стало свидетелем городской жизни. И вот я в «Метрополе». Он для меня до сих пор невероятно волшебный и сказочный как в первый раз. Правда, когда мы пришли туда с новой командой, то застали совковый флер — работников, которые когда-то дарили отделу кадров «Ниву», чтобы устроиться в отель. Стоит ли говорить, как они, лежащие в офисе на диванчике около холодильника с бутербродами, работали? Раньше поездка в Россию была для иностранцев экзотикой, они планировали ее за год, писали в отель огромные письма, на которые получали от консьержей старой закалки исчерпывающее «Ok, sir». Но мы справились, сломили эту замшелую безразличность. Помимо того что мне было крайне интересно работать в «Метрополе», меня еще и грела мысль, что эта гостиница строилась на глазах моего прапрапрадеда Теофила, вызванного из Кракова в Большой цирюльником. Он во времена Шаляпина видел, как «Метрополь» возводят, а я вижу, как там все работает изнутри.

В Moss я уже не только консьерж, но еще и отельер. С появлением в жизни двух важных проектов-детей — бутик-отеля Moss и Bureau Magoo — я поняла, что хочу и могу многое, что сейчас время инициатив, и если раньше ко мне обращались: «А сделай… » — то теперь я прихожу с предложением: «А я могу — давайте делать… » Мне интересно открыть глэмпинг, школу гостеприимства, создать еще парочку отелей, организовывать уникальные мероприятия по всему миру.

Сейчас мы с Moss готовим гайды для застройщиков, уходим управлять сферой гостеприимства в жилых комплексах. Занимаемся написанием гидов по районам. После окончания работы просто влюбляешься в каждое из этих мест, хотя многие районы спальные. Я вот хочу жить во всех районах, к которым уже приложил руку Mossguide. Мне кажется, этот проект помогает восстановить достояние города в каких-то удаленных местах.

А в рамках отеля — ждем, когда вновь начнут летать самолеты, чтобы наконец заработать в полную силу. Хоть мы уже и подготовили много проектов, но при этом не перестаем учиться и развиваться — всегда есть куда.

Фото: из личного архива Анны Ендриховской