Я родился в 1990 году в Туле, как принято говорить, в семье предпринимателей. У моих родителей было маленькое, но популярное кафе «Кооператив “Фантазия”». Они там все делали сами: мама готовила десерты и была бухгалтером, а папа c его другом готовили на кухне и занимались закупками.

В Москву я переехал, когда учился в шестом классе. Сначала, конечно, переехали родители. Они начали здесь бизнес по производству сухариков, тогда это была буквально революция на рынке. Через какое-то время родители забрали меня к себе. И моя жизнь изменилась кардинально! В Туле я учился в обычной школе, катал на скейте, слушал хардкор и панк. Так как я жил с бабушкой, особого надзора за мной не было. В Москве же родители резко взялись за мое воспитание. Они отдали меня учиться в пансион, то есть я жил в школе с другими мальчишками. В комнатах было по четыре или по шесть двухэтажных кроватей. Все это мне страшно нравилось, хотя место было довольно своеобразное, у нас были уроки ораторского искусства, школьная форма, повседневная и парадная, в школе были свои система идеологии, гимн и т. д. Так вышло, что из этой школы меня выгнали. Родители отдали меня в частную элитарную школу на Рублевке, где помимо меня в классе были два человека. Красивая территория, хорошее образование. Если честно, несмотря на то что там учились дети сильных мира сего, высшая бизнес- и политическая элита России, никаких интересных знакомств и полезных связей там я не приобрел. Это был весьма специфический контингент, а я по-прежнему интересовался  контркультурой и всякими ее маргинальными проявлениями, что, конечно, не способствовало нетворкингу.

Еще в школе каждое лето я подрабатывал у отца — сначала на заводе, потом менеджером по продажам в дистрибуции, работал во многих регионах России и Украины, объездил все вдоль и поперек. Что такое глубинная Россия, знаю не понаслышке. Был торговым представителем, мерчандайзером, супервайзером и т. д., и т. п. Тогда я решил, что буду заниматься чем-то связанным с продуктами, эта сфера была мне понятна. Когда я окончил институт, мы с моим двоюродным братом открыли нашу первую компанию и начали зарабатывать первые деньги. Мы импортировали детское питание из Беларуси и продавали его в России. Это был хороший бизнес. Потом мы начали делать сидр и стали одними из первых на рынке в этой категории, наш бренд был популярным, работали с крупнейшими сетями: «Красное и Белое», «Пятерочка», «Азбука вкуса». Мой брат занимался по большей части производством, а я — продажами, маркетингом и брендингом. Затем папа предложил мне сделать какой-то новый продукт на его производственной базе. Я придумал батончики Pikki. Мы первые в России начали делать натуральные хрустящие батончики из орехов и сухофруктов. Это успешный проект, производство и по сей день делает батончики для сетей и крупных брендов.

Через некоторое время я ощутил, что моей жизни нужны перемены, я работал больше всех своих друзей и знакомых со старших классов и в этой гонке в какой-то момент совершенно потерялся. У меня был сложный период, и я захотел переменить свою жизнь и решился на дауншифтинг. Я ушел с работы и прекратил отношения с семьей и друзьями и отправился на поиски себя. Много занимался спортом и йогой, вел очень аскетичный образ жизни, изучал восточную философию и даже в какой-то момент подумывал переехать в Ришикеш и служить в храме как саньяси. На тот момент мирская жизнь была мне не интересна. В тот период я случайно встретил на Арбате индийского монаха, он был одет в красное платье, с огромной седой бородой и вайшнавским тилаком на лбу. Он выглядел потерянным, и я подошел узнать, не нужна ли ему какая-то помощь. Он рассказал, что он странствующий монах и ему нужно место, где перевести дух и помыться. Так он оказался у меня дома и пробыл здесь около полугода. Хари оказался потомственным брамином. Он помог мне лучше разобраться в индуизме и философии. Именно он сказал мне, что ашрам не мой путь, что миру сейчас не нужны монахи, а нужны хорошие и честные предприниматели, которые не будут эксплуатировать своих сотрудников, а, напротив, заботиться о них и об окружающем мире. И в продолжение этого однажды он говорит: «Do potato chips! This become big business». Он, кстати, очень любил чипсы. Я вспомнил свою давнюю мечту делать крутые картофельные чипсы и начал заниматься «Пакетом Картошки». Проект буквально полетел!

Начиналось все банально: мы с моим на тот момент партнером встретились дома и за пару часов придумали максимально простое название, упаковку и весь брендинг. Сами чипсы изготавливались на моем семейном производстве. Наш продукт сразу понравился «ВкусВиллу», начались огромные объемы поставок и продаж.

Сейчас в этом сегменте на рынке много игроков, конкуренция сильно возросла, да и вообще мир сильно изменился. Но, мне кажется, именно наш бренд изменил отношение к чипсам и снекам в целом. «Пакет Картошки» совсем не ассоциируется с бюджетной закуской к пиву, во многих барах наши чипсы подают к игристому с гастропродуктами, например.

За время существования бренда у нас появилось много партнеров, география значительно расширилась, мы сделали кучу вечеринок и бранчей, выпустили кучу коллабов, в том числе с «Озоном», G-Shock, «Силой ветра», парком Горького, сейчас вот появятся чипсы c онлайн-кинотеатром Okko, выпустили классные вкусы — с трюфелем, натуральным сыром, первые в мире сделали чипсы с настоящим беконом. И что бы ни происходило, останавливаться мы не планируем.

Фото: из личного архива Яна Лебедева