Вечером 27 февраля 2015 года бывший губернатор Нижегородской области, бывший депутат Госдумы и сопредседатель партии РПР-ПАРНАС Борис Немцов встретился с украинской моделью Анной Дурицкой. С девушкой политик встречался уже два года примерно раз в месяц. Поужинав в ресторане ГУМа Bosco Cafe, пара направилась на квартиру политика в Замоскворечье. Примерно в 23.30 некий человек поднялся по лестнице на Большом Москворецком мосту, по которому проходили Немцов с подругой, и трижды выстрелил политику в спину. Немцов упал, схватившись за девушку, но попытался подняться. Незнакомец сделал еще два выстрела и быстро убежал обратно под мост, где его ждала машина. Дурицкая с помощью водителя снегоуборщика вызвала полицию и скорую.

Уже 28 февраля Владимир Путин приказал создать объединенную следственную группу из сотрудников СК, МВД и ФСБ. Дело было взято на личный контроль президента. Это, впрочем, не повлияло на общественное мнение. Немцов после ухода из большой российской политики прочно занял место главного оппозиционера России. Западные СМИ утверждали, что в гибели Немцова прямо замешаны российские власти. Запад усматривал важную символику в том, что убийство политика было совершено непосредственно на фоне Кремля, и грозили, что оно «способно открыть новую, жестокую главу российской политической жизни». В стране все повторяли мрачное пророчество политика Владимира Милова о том, что это «не станет последним убийством оппозиционного лидера в России», и вспоминали, что Немцов был инициатором коалиции «За европейский выбор», которая должна была противостоять движению Путина «в сторону Китая». Смерть Немцова была воспринята как начало мрачных времен. «Возможно, — писала немецкая Die Welt, — это станет искрой для оппозиции, которая сделает жизнь Путина еще сложнее. В этом плане Немцов не умрет».

Российские официальные лица опровергали домыслы иностранцев, утверждая, что расследование убийства Немцова «может всех удивить». «Запад использует это преступление, чтобы вновь бросить тень на Россию, — говорил председатель правления Фонда развития гражданского общества Константин Костин. — Все это передергивание и подмена понятий».

Уже на следующий день после смерти политика стихийно возник феномен так называемого моста Немцова. Художница Лена Хейдиз объявила о начале арт-марафона, во время которого она обещала каждый день рисовать портрет Немцова до тех пор, пока убийство не будет раскрыто. Ее работы появились на месте убийства в окружении букетов и фотографий политика. Тут же появилась инициатива переименовать Большой Москворецкий мост в «Немцов мост», а на стратегическом объекте Москвы появилась соответствующая табличка. Блогер Максим Кац (признан иноагентом) предложил заказывать через интернет цветы к стихийному мемориалу. «А если мемориал попытаются опять убрать, — грозил Кац, — мы снова раскрутим всю эту историю, поднимем шум и попросим людей принести еще больше цветов».

Мемориал периодически разбирали то коммунальщики, то патриотические организации, которые считали Немцова предателем России. По странному стечению обстоятельств первыми и главными защитниками «Немцова моста» стали женщины средних лет, большинство из которых о существовании политика узнали только после его смерти. Мы здесь «не из-за политики», утверждали они: «Просто есть люди, для которых важнее всего чувство собственного достоинства и ощущение внутренней свободы. Наша деятельность — это попытка сказать окружающему миру, что мы существуем. Нам надоело вранье, лицемерие, пропаганда».

Пока разгорались страсти на мосту, группа следователей работала над расследованием убийства. На исполнителей вышли быстро — уже в марте были задержаны заместитель командира чеченского батальона Заур Дадаев и его сообщники братья Губашевы, Хамзат Бахаев и Темирлан Эскерханов. Один из подозреваемых самоподорвался при задержании. А 20 января 2016 года глава СК России Бастрыкин заявил, что убийство Немцова раскрыто.

Рассматривалось несколько версий преступления. Его могли совершить ополченцы Донбасса, возмущенные тем, что Немцов открыто поддерживал действия ВСУ, или активисты запрещенного в России украинского «Правого сектора». Рассматривался исламистский след — Немцов резко осудил недавние действия экстремистов, расстрелявших редакцию журнала Charlie Hebdo в Париже в январе 2015 года. Был в деле и чеченский след — Немцов крайне нелицеприятно отзывался о Рамзане Кадырове.

Однако в итоге следствие пришло к выводу, что это заказное убийство, «не связанное с политической и профессиональной деятельностью политика». Заказчиком, по данным следствия, выступил экс-боец батальона «Север» Внутренних войск МВД Руслан Мухутдинов, водитель бывшего командира батальона Руслана Геремеева. Именно Мухутдинов в сентябре 2014 года предложил задержанным 15 млн рублей за организацию убийства Немцова. Сам Мухутдинов, по данным ФСБ, скорее всего, находится в Дубае, где давно живет его семья. Вылетел он туда по поддельным документам.

3 октября 2016 года дело начал рассматривать Московский окружной военный суд, так как главный подозреваемый Заур Дадаев в момент убийства был офицером. Он получил 20 лет лишения свободы, остальным тоже достались большие сроки. Самой загадочной фигурой в этой истории выглядит бесследно исчезнувший Руслан Мухутдинов, а также его начальник Руслан Геремеев. Первый долгое время проходил по делу как свидетель и был признан подозреваемым только в ноябре 2015 года, несмотря на требования адвокатов семьи Немцова его задержать. Глава координационного совета Московского межрегионального профсоюза полиции Михаил Пашкин считает, что Мухутдинов может быть слишком неудобным фигурантом дела: «Если он жив, то, может быть, сменил имя, фамилию, отчество и даже лицо. Обычно при таких убийствах все посредники уничтожаются. Я очень удивлен, что задержаны непосредственные исполнители преступления». Дело Мухутдинова было выделено в отдельное производство, а сам он объявлен в международный розыск. Его до сих пор не нашли.

Фото: Misha Japaridze/AP/TASS