В начале ноября на канале СТС состоялась премьера шоу «Русские не смеются» — первого проекта Сергея Светлакова после ухода с ТНТ, в котором он выступил еще и в качестве ведущего — дуэтом с Михаилом Галустяном. 7 ноября стартовало еще одно спродюсированное Светлаковым шоу — «Стендап Андеграунд» на интернет-платформе more.tv. Ярослав Забалуев встретился с артистом и продюсером, чтобы обсудить состояние юмора в России.

У вас одновременно выходят два шоу с похожей, как мне кажется, идеей. С одной стороны, «Русские не смеются» на СТС, а параллельно на more.tv стартует «Стендап Андеграунд»…

Да нет у них почти ничего общего. «Русские не смеются» — это шоу, в котором принимают участие, скажем так, непризнанные таланты — люди из народа, те, для кого это не является профессиональной деятельностью. Прежде всего это люди, считающие себя душой компании. Кроме того, впервые, кажется, в нашей стране жюри тоже народное, причем будет каждый раз меняться. Блогер, маникюрша, водитель «КамАЗа» Ольга Петровна…  А «Стендап Андеграунд» — это полноценный концерт. Мы создаем площадку для выступлений стендап-комиков, число которых в стране стремительно растет. Это не душа компании, а люди, выступающие в клубах в формате открытого микрофона.

Мы год назад стали ходить по этим клубам — их количество сейчас растет по всей России — и нашли много талантливых ребят, с которыми год работали — улучшали качество материала, делали проверочные вечеринки. Для них это шанс, площадка для того, чтобы заявить о себе. Для нас же это попытка создания альтернативной индустрии, которая сейчас связана только с каналом ТНТ. Ну и да, премьера состоялась на сервисе more.tv, а в следующем году мы планируем показ на СТС — в какой-то переработанной версии, без мата и т. д.

Мне очень нравится то, что получается — в процессе съемки сезона мы с Александром Незлобиным, с которым мы все это запускаем, даже немножко помолодели. Вылезли какие-то темы для шуток, о которых даже не подозревали.

Когда я говорил о сходстве, то имел в виду, что в обеих программах исследуется, над чем смеются люди между собой, за пределами телевизора.

Не совсем так. «Русские не смеются» — это…  Ну, знаете, выходит человек, открывает газету и начинает читать анекдоты в полной уверенности, что делает то, что надо, что всем сейчас должно быть смешно. Стендаперы все-таки имеют о юморе более внятное представление.

В интернете, понятно, больше свободы. А на телике сейчас сложнее работать, чем десять лет назад, когда вы начинали? Я думаю, от некоторых серий «Наша Russia» сейчас у зрителей глаза на лоб полезут, а тогда это вроде как было нормально.

Да нет, тогда это тоже было ненормально, просто в целом смелости было больше. Мы когда сели это придумывать, решили, что у нас не будет вообще никаких ограничений, а потом убрали то, что было совсем за гранью. И все равно, когда вышли первые серии, нас так поливали — я боялся ходить в общественные места. Помню, у нас с Мишей [Галустяном] была съемка в каком-то шикарном ресторане, а потом мы остались там поесть. Так вот к нам подошла женщина с золотой тростью и сказала: «Я живу в Европе, в России бываю не так часто. Но ваше шоу — “Наша Russia” оно называется, кажется — позор России, и вам придется с этим жить». И такого было много — меня собственная мама не поняла.  Позвонила, сказала, что я не с того жить начинаю, и трубку положила.

Сейчас такое шоу могло бы появиться?

Думаю, да. Просто было бы две версии — для интернета и для телика. Нет ничего невозможного, просто сделать надо круто. Сейчас стало сложнее шутить одновременно остро и изящно. Сложно всех сразу не оскорбить. Плюс из-за интернета обратная связь стала практически моментальной. Раньше пользователи не думали, что их мнение так важно.

Собственно, про это я и хотел поговорить — о том, что сейчас происходит с юмором. Над чем смеются сейчас и почему?

Сложно сказать, потому что происходит все сразу в нескольких направлениях. Есть вот это разделение на телик и интернет, и мне лично не нравится, что человеку обязательно надо делать выбор: совок он, если смотрит телик, или безвкусный хам, предпочитающий интернет. Так же как в политике — нельзя быть посередине, нельзя поддерживать здесь одних, а там других. Мне кажется, это какая-то надуманная проблема — я смотрю новости и по телику, и в интернете, так картина мира выходит более полной. Когда я начинал, было понятнее. Все смотрели КВН: ушел Ельцин — шутки про «Я устал, я ухожу». Сейчас все смеются над разным, и это, с одной стороны, хорошо, потому что есть выбор, а с другой — общество несколько рассыпается.

Ну вот вы как понимаете, что будет смешно аудитории, перед которой выступаете?

Слушайте, ну все зависит от места действия. Скажем, в IT-компании я начну вечер песней Пугачевой «В IT не открывая глаз» — и всем будет смешно. Это опыт, багаж и адекватность, которая когда-то, конечно, закончится. Главное, этот момент не упустить. (Смеется.)

А за мировыми трендами вы следите?

Да, конечно. На Netflix сейчас, например, падает популярность полуторачасовых стендап-спешалов, за которые еще недавно комики получали до 50 миллионов долларов. Популярными становятся небольшие пятиминутные номера от разных артистов — скорость восприятия опять поменялась, человек не может быть на чем-то одном.

Мне лично не нравится, что человеку обязательно надо делать выбор: совок он, если смотрит телик, или безвкусный хам, предпочитающий интернет.

С другой стороны, меняются и сериальные формы — сейчас уже даже в комедийном жанре популярнее сериалы с драматическим повествованием, а не скетчкомы про семью. И для того, чтобы этим заниматься, необходимо смотреть «Чернобыль», «Черное зеркало» и так далее — просто чтобы понимать, что у тебя на клавиатуре больше десяти букв.

Кроме того нужно знать и наш рынок, хотя он радует и реже. Я недавно был на фестивале «Пилот» в Иваново — по качеству адаптаций мы сильно выросли, а в плане собственного характерного продукта стоим на месте. Это обидно, было бы здорово, мне кажется, если бы в ответ на «Чернобыль» у нас сделали, не знаю, сериал про Хиросиму, например, с таким же глубоким взглядом.

Давайте теперь к комикам вернемся. Кого смотрите? Джеймс Корден, Луи Си Кей?

Луи Си Кей — бог! Каких-то комиков мне Незлобин присылает. Конечно, я смотрю SNL — может быть, не каждую неделю, но они законодатели жанра, их обязательно надо иметь в виду. С другой стороны, «Удивительная миссис Мейзел» — потрясающая вещь, на которую мы ориентируемся сейчас, когда пишем сериал в нашей студии «Свердловск».

Насколько поменялся герой? Те, о ком мы говорим, имеют мало общего с персонажами из КВН. Кажется, сегодняшний комик, и особенно стендапер, куда менее уверен в себе…

Да, и даже более того — он не всегда уверен, мужчина он или женщина. У него многое не получается, и про все это он может шутить. Более того, с такими людьми в нашей стране проблем вообще нет. (Смеется.) Раньше герои комиков были более правильными, а сегодня вот такой герой. Он может смеяться над собой и над своей матерью, может ностальгировать по Советскому Союзу, отнести цветы к могиле Сталина — палитра фактически не ограничена. Более того, все это имеет место в нашей жизни, поэтому и смешно. Это связано еще и с тем, что мы застали слом эпох, поколения очень отличаются друг от друга — надеюсь, у наших детей этот разрыв будет меньше.

Собственно, в «Стендап Андеграунде» вы имеете возможность посмотреть как раз на следующее поколение и в начале интервью сказали, что многому у них учитесь. Скажите напоследок, чему?

От каждого из этих ребят пышет ощущением свободы и отсутствием страха перед будущим. В нас этого нет, наверное, и это ставит нас в какие-то рамки. А они не боятся. Ну потеряю работу — другую найду. Сейчас обидел кого-то — ничего страшного, он забудет потом. Они не боятся разводиться в отличие от нас, которые до последнего старались склеить разбитую чашку. Это какие-то совершенно новые люди, у которых нам необходимо многому учиться.

Первые два эпизода шоу «Стендап Андеграунд» уже доступны на сервисе more.tv.

Фото: из личного архива Сергея Светлакова