После затяжных дождей в субботу в Москве неожиданно сухо. В саду «Эрмитаж» умеренные толпы летают и жужжат у ларечков с пивом, шаурмой, пян-се, чуррос и хот-догами. Цены — выше среднего, как всегда бывает на фестивалях, но в этом нет никакой особенной проблемы: в центре легко купить любые напитки и еду, выход из парка никто не ограничивает.

На главной сцене выступают средневозрастные весельчаки «Фанкин», исполняющие грувовые композиции в духе RHCP. Тексты у них сплошь ироничные, со стебом. Солист, телеведущий Артем Хворостухин, просит поднять руку зрителей, у кого в прошлом году был день рождения. Когда руки ожидаемо поднимают все, «Фанкин» сыграли «по их заказу» задорный трек с рефреном «Скидывай на карту в день рождения». Еще там есть строчка «Я не знаю, что дарить этому подонку» — возможно, это не ругань, просто музыканты вдохновлялись «олбанским», интернет-сленгом начала нулевых (зумерам не понять).

Впечатление от «Фанкин» примерно как от Антохи МС, если бы он был на стимуляторах, лет на десять постарше и впал в детство. «Ван-ту, ван-ту, намочи манту», — издеваются Артем с битмейкером Иваном над фанатами олдскульного рэпа и их лексиконом. А также над самими собой — здесь к гадалке не ходи. Напоследок «Фанкин» устраивают публике рваный джем в стиле фанка при помощи клавиш и битбокса, идиотничая в духе своих явных кумиров Энтони Кидиса и Фли. Тренды на позитив и лирику, которая не грузит, возникшие в последнее время, коллектив отрабатывает на ура.

«Стереолето» приехало к нам из Петербурга, в московском «Эрмитаже» фестиваль проходит второй год подряд. Инфраструктура в парке превосходная, с несколькими тысячами людей она справляется без труда. Больших очередей даже в женский туалет замечено не было, а это показатель. Не ошибусь, если скажу: сад «Эрмитаж» — это самая центральная и по-хорошему снобская локация, где в Москве когда-либо проходил рок-н-ролльный фестиваль.

В специальных киосках продается мерч «Стереолета» и музыкантов, а также разные побрякушки. Мое внимание привлекает недешевая бижутерия «Слезы бывшего». Я своим девушкам такого рода подарки не дарил, может быть, поэтому все заканчивалось так плачевно, и я раз за разом становился тем самым бывшим.

Легендарное кафе «Веранда 32.05» работает в обычном режиме. Чтобы сесть за уличный столик, правда, нужно внести депозит — тысяч пятнадцать. Но можно просто заказать в баре просекко и спокойно пойти подпевать Дельфину.

Вернемся на главную сцену. После дуэта «Кай и Гетера», исполняющего ретроманскую музыку со скрипками, золотыми браслетами и распущенными волосами, выходят куда более современные ребята из коллектива «Хмыров» — татуированные бородачи в футболках с черепами и затертыми лого неизвестных брендов. «Зачем мне амбиции, я хочу разбиться», — поют в унисон Филипп Хмыров со вторым солистом, имя которого интернету, к сожалению, неизвестно. Девчонки визжат у сцены, некоторые — на плечах у своих парней. Молодежи у сцены стало больше раз в десять.

«Хмыров» ядерно смешивают «Кино» и что-то в духе 5’Nizza. Вот только почему две из трех песен, которые они исполняли, о смерти, пусть даже в ироническом, завуалированном ключе? «Я ради тебя лягу под трамвай, чтобы никогда не забывать твой маршрут… », «Я умираю в очереди в магазин… », «Завтра не наступит никогда, в руках у нас провода» и все в таком духе. Видимо, время сейчас такое, подумал я и оказался прав — молодые коллективы, выступавшие далее, тоже нередко обращались к темам погибели. Особенно развязные Obraza net, которых обвинить в декадентстве непросто.

Рефлексировал на сложную тему во всей толпе, наверное, только я. Публика вальяжно развалилась на травке, подстелив под себя пледы и что придется. Следом за «Хмыровым» началось выступление Саши Цоя. Долго искать миниатюрную сцену «Звук» не пришлось: она находилась в чугунной беседке, где мы с друзьями не раз собирались, когда праздновали чей-то день рождения. Теперь беседку окружали постаревшие мужчины в футболках с логотипом «Кино» и банданах «Звезда по имени Солнце».

Одетый в темные очки и пижонский неоновый джемпер Саша Цой поет, конечно, похуже Виктора, зато ритм-секция у него лютует что твои Rage Against The Machine. Что касается текстов, вполне себе советская школа: «Грелся табачной вонью на полустанке. Утро, лед, плюс солод у меня в бутылке. Влюбился, женился на наркоманке. Центр тяжести выше, такая пытка». «Я согрелся, а вы?» — спрашивает Саша после исполнения трека «Опора» у подмерзающей толпы. Почти никто не отвечает: солнце зашло за тучку, публика подрагивает от ветра. Уже после того как младший Цой играет новые композиции в стиле регги, публика приходит в себя. Синхронно выходит солнце. Народ в банданах одобрительно хлопает — кажется, они довольны творчеством Цоя-младшего.

Три субтильные студентки в футболках «Хмыров. Русский рок на 808-х» аппетитно объедаются чуррос прямо рядом со мной. С радостью обнаруживаю, что кофе в «Веранде 32.05» стоит всего 150 рублей. На ходу запивая пончики кофе как американский полицейский из кино, возвращаюсь к музыке.

На сцену «Звука» выходят темные лошадки — не известный почти никому молодой дуэт Obraza net, который сразу сражает всех наповал. То, что вытворяла группа на сцене сорок минут — это было чистое безумие. Obraza net чем-то похожи на экспериментальную американскую группу The Garden, они смешивают драм-н-бейс с панком и рэпом, приправляя аранжировками в духе Moby и даже Фила Коллинза. Их лирика напоминает сразу «Кирпичи», «Звуки Му» и Bloodhound Gang, переведенный на русский. Но дело не столько в изобретательной смеси жанров, сколько в бешеном потоке энергии, который исходил со сцены всего от двух музыкантов.

«Ай-ай-ай, продавщица из “Пятерки” попадает в рай», — хрипит вокалист, прыгая по беседке как обезьяна, и у публики ни много ни мало оргазмы. Видавшие виды мужчины за 50 беснуются и двигают «козами» в такт, что уж говорить про фанатов экспериментальной музыки. «Офигеть, какой теплый прием в нашем норвежском лете», — хвалит вокалист взбудораженную публику у сцены и исполняет трек «Back in USSR». Это отнюдь не кавер на The Beatles, как вы могли подумать, скорее безобидная рэп-рефлексия на тему советского мифа. «А что это такое волшебная страна — back in, back in USSR!», — каждый припев залетает в уши так, что его оттуда уже совсем не выгнать. «Вы почувствовали, как пламя ностальгии пронизывает наши грешные тела?», — выясняет вокалист у толпы. Все хором кричат «Да!» и умоляют ребят выйти на бис. Тогда исполняется пронзительный трек с рефреном «Я выберусь из этого ада» в духе ранних Bring Me the Horizon, который вновь заставляет меня задуматься о любви молодых российских музыкантов к теме смерти.

На главную сцену выходит Дельфин. Как обычно стильный, в дизайнерском пиджаке и черной рубашке, у которой кокетливо расстегнуты две верхние пуговицы, он танцует у синтезатора свои странные инопланетные танцы и чеканит ритм на электронных барабанах, растворяясь во вселенской гармонии. Меланхоличный артист напоминает сразу Тома Йорка и персонажа джармушевского «Мертвеца».

На большом экране появляется черно-белое смазанное изображение музыканта, активно действует дым-машина, на монитор сзади выводится видео-арт: изображения взрывающегося земного шара и машинного кода. Худенькие девушки с матовым макияжем, с чокерами в виде радиатора на шее и в кепочках с длинным козырьком — знаковая для Дельфина аудитория. Подпевая каждому его слову с отсутствующим взглядом, они раскачиваются как маятники в ритм элегичной музыке. «Я здесь, ты там, мир весь напополам», — раздается речитатив из классического трека «Тебя».

Не такой уж он и невозмутимый, как кажется со стороны. Увлекшись наблюдением за зрителями, Дельфин забывает вовремя вступить, смущенно улыбается. Синий свет на заднике сменяется бордовым, артист исполняет песню «Дверь», которую я впервые услышал в 15 лет, когда увлекался панком и посещал тематический московский клуб «Эстакада». Пару раз я тогда сходил на концерты Дельфина с панками из своей компании, но ничего не могу оттуда вспомнить. Как говорится, «если ты помнишь 1960-е, то тебя там не было… ». У миллениалов то же самое с нулевыми.

Танец Дельфина становился все более замысловатым — это уже не Том Йорк, а Игги Поп и PSY вместе взятые. Через личину умудренного, состарившегося как хорошее вино Дельфина образца 2020-х прорывается напоследок его молодая версия — и кричит сакраментальные строчки: «Мы обязательно встретимся». Все это под аранжировку из кусачего хард-рока и автоматную трель ударных; на мониторе настырный кроваво-красный дракон пытается вступить в диалог с младенцем.

Темнеет. В свете фонарей на сцену выходит группа «Кино» в составе Каспаряна, Титова и Тихомирова, вызывая овации у зрителей, которые заполняют теперь все пространство партера и выходят далеко за его пределы. «Попробуй спеть вме-е-е-есте со мной, вставай рядом со мной»: публика восторженно подпевает фонограммному голосу Цоя. Мультипликационные сюжеты на мониторе сопровождают почти каждую песню: ядовитый плющ пробирается по фасаду, проникает в окно, ползет по квартире и добирается до старенького, с помехами, телевизора, на котором выступает тот самый «последний герой»; темная фигура, напоминающая, само собой, лидера «Кино», бредет по крыше, по мосту и другим ровным городским поверхностям на фоне звездного неба, а когда город рушится, фигурка улетает на Луну — и все в таком духе.

Меланхоличные, протяжные соло Каспаряна спустились к нам откуда-то из 1980-х, из готик-рока и новой волны. Из той же эпохи взята хроника с лучшими выступлениями Цоя, которая запускается фоном, вместе с ретровставками из советского прошлого: залитые солнцем города, автобусы, стройки, улицы и бульвары. Материалы подобраны настолько живые, что на некоторое время мы оказываемся именно там, в 1980-х, и две совершенно разные эпохи с промежутком в сорок лет неожиданно смыкаются воедино.

На лицах музыкантов отражается монашеское, сосредоточенное служение своей аудитории и памяти Виктора Цоя. Современные аранжировки, особенно у Каспаряна, добавляют свежести, но не меняют ни ноты в песнях, которые полстраны давно знает наизусть. Этим и объясняется популярность группы в ее новой реинкарнации — никаких экспериментов, только эссенция, только главное. Символично, что 21 июня, в день московского концерта «Кино», Виктору Цою могло бы исполниться 63 года. Об этом специально со сцены объявил бас-гитарист группы Александр Титов. Внимание организаторов к деталям не может не радовать фанатов.

«Стереолето» — фестиваль с почти четвертьвековой историей (когда он только начинался в 2002 году, в трендах были Децл и Михей и Prodigy, представляете?). А главное, он городской, что значит комфортный. Это для человека за 30 с пострадавшей от загородных ливней, грязи и палаточных городков психикой — фактор принципиальный.

Восемь часов погружения в актуальный музыкальный контекст, и можно отправляться домой, чтобы лечь в ванную, а потом на ортопедический матрац. «Доволен я своей судьбой», как говорил Ходасевич. Выпить кофе с чуррос в стенах родного «Эрмитажа» сразу под двух Цоев и Дельфина — бесценно. А все эти «гуляли всю ночь до утра» оставим для особых случаев — для Таиландов всяких и периодов аномальной жары.

Фото: пресс-служба