«Быть счастливым — это ощущение, что ты находишься в нужном месте в нужных для себя обстоятельствах. И, скорее всего, что-то сделал, чтобы это состояние обрести. Если, глядя на свою жизнь, понимаешь, что хотел бы переехать, сменить работу, жену, то явно находишься от счастья значительно дальше», — говорит Борис Акимов, в прошлом московский журналист и основатель магазина фермерских продуктов LavkaLavka, сегодня фермер и человек, придумавший объединить в Переславле всех «поуехавших».
Я съездила в Переславль-Залесский на ежегодную ярмарку, которую устраивают «Счастливые», еще в августе. Тогда поразил масштаб происходящего: 200 участников-мастеров, которые продают самое разное, от игрушек, мыла и керамики до сыра, хлеба и хамона. И все они живут в Ярославской области. «Мы хотим делать то, что умеем и любим, и с помощью этого кормить наши семьи», — так сформулировала общий посыл одна из художниц. «В сообществе нет комиссии, которая оценивает эстетическую сторону. Сделал кукол с удовольствием, любишь Переславль? Этого достаточно», — комментирует Борис.
Чтобы узнать, как начались «Счастливые», я поехала в деревню Княжево, в 15 минутах от Переславля-Залесского, в гости к Борису Акимову и его жене Ольге Стрижибиковой. В прошлом главный редактор кулинарных журналов и бренд-шеф ресторана «Марк и Лев», сегодня Ольга — шеф собственного семейного ресторана «Княжево. Еда и ферма» и автор книги «Русская печь. Семья. Деревня. Счастье». Зимой по субботам в домашнем ресторане гостей кормят едой, приготовленной из своих сезонных продуктов: копченое вымя подавалось с подкопченным пастернаком, из печи доставались кундюмы и серые щи, а наливали домашние же наливки и квас.
Княжево — родовое гнездо и вторая родина: родители Бориса купили дом в 1982-м, и с детства он каждое лето здесь. «Сто пятьдесят километров от Москвы, казалось, очень далеко. Сейчас ощущение пространства изменилось. Уже со своей семьей проводил в деревне все возможное время, и был период, когда воскресенье — худший день. Просыпался с плохим настроением, потому что надо в Москву. Ответом на вопрос, что делать, было: переезжать, чтобы не испытывать это ужасное состояние “я живу не так, как мне хочется жить”. Пандемия все ускорила — в 2020-м переехали окончательно».
Занимаясь проектом LavkaLavka, Борис общался с фермерами: «Видел, что это все крутые люди, герои, которые жили одной жизнью, а потом смогли начать совершенно новую. Хотелось быть на них похожим. Заниматься огородничеством в детстве возненавидел, с Олей договорились, что огорода не будет. А потом что-то пошло не так: хотя бы укропчик свой в суп положить, давай посадим. Дальше вторая грядка, третья, огород. Потом приехал на рынок — утят продают. О, привезу живых утят — дома все обалдеют. Вот так все началось, с этих утят. Кур завели, но жили здесь только летом. Рубить? Жалко было тогда. Договорились с соседом, что на зиму ему отдадим своих кур. Звонит: яйца надо забрать. Поздняя осень, дороги к деревне нет, шел пешком через лес, темно, скользко, 250 яиц за спиной, и я понимал, что если упаду, то несколько часов моей жизни будут потрачены зря. Потом поросенка отдали, потом старший товарищ спросил: “А корова у тебя есть? Настоящий деревенский житель должен быть с коровой”.
В 2019-м открыли в лесу рядом с домом летний ресторан и решили устроить праздник, пригласили местных фермеров и ремесленников на ярмарку. Собрались сорок участников, а приехали в гости человек семьсот — такого количества в истории Княжево не было никогда. Дальше фестивали проводились на более просторных территориях, но уже первая ярмарка показала: вот стоят люди с пряниками, а люди рядом делают иван-чай. Они переехали из Москвы, живут активной жизнью, производят продукцию, живут в ста метрах, но не знакомы друг с другом. И эта проблема не локальная, она глобальная. Кто-то хлеб печет, кто-то сыр варит, кто-то йогу преподает — нужные мне услуги и продукты я ищу где-то, а могу получить от своих соседей и отдать деньги им».
Так появилась идея оцифровать социальную сеть, которая существует в физическом мире. Первый шаг — сделали приложение, где на карте отмечены все, кто входит в сообщество, со своими профессиями. И есть чат в вотсапе.
Илья Стороженко, создатель бренда «Переславский пряник»:
«Когда поселились в деревне, захотелось заниматься ремеслом. Дед любил резьбу по дереву, оказалось, и во мне это тоже живет. В процессе погружения в тему узнал, что существуют пряничные доски, для меня это была моментальная любовь, — говорит Илья Стороженко. Полгода ушло на то, чтобы создать тот самый рецепт, в котором мука соединяется с медом один к одному — и никакого сахара. — Не спешили никуда, до сих пор так делаем. Здесь другая скорость принятия решения, проживаешь паузы глубже. Паузы как часть мелодии».
Илья и его жена Катя — москвичи, выпускники МХПИ, увлекающиеся дизайном среды. После жизни на Цветном бульваре устали от города и решили уехать, когда им было по 27 лет. Катин папа постоянно жил на даче в Переславле, появилась возможность инвестировать в участок с избой рядом, в Городище. Ездили к себе как на дачу и понимали, что все меньше хочется уезжать — здесь глушь, покой, только собаки лают. «Часто слышу от людей 40+, что это странно, рано. Такой стереотип, что переезжают в старшем возрасте: поработал, нагулялся, а потом едешь в деревню — огурчики там, рыбалка».
Катя нарисовала эскизы, поехали за 400 км заказывать доски к резчику в Городец — показательный город по резьбе по дереву, в котором до революции было сообщество пряничников. «Валерий Георгиевич Зеленин восстанавливал резьбу именно по пряничным доскам: этому мастеру музеи доверяли копирование досок XVIII века».
Сейчас «Переславский пряник» — одна из визитных карточек города, вкусная сувенирная продукция разных размеров с начинкой, с глазурью и эксклюзивные «модели», выполненные на пряничных досках XIX века, спасенных из затопленного города Мологи, — еще одна удивительная история по-переславски. Пряничная лавка открыта в самом центре, около Спасо-Преображенского собора — здесь наливают иван-чай «от соседа» и предлагают дегустацию пряника. Возможен заказ через соцсети, разрабатывается интернет-магазин, есть постоянные покупатели в России и Европе. Когда Илья привез свои пряники преподавателям в МХПИ, они обрадовались: «Не зря учился!»
Борис считает, главное, что останавливает людей от переезда — образование для детей. «Второе — медицина, хотя я считаю этот запрос мифологизированным. Человек, который живет в своем доме на земле, в среднем будет реже болеть, чем житель города. Скорую помощь здесь окажут, а если случится что-то серьезное, то из Переславля ехать три часа — в Москве вряд ли можно быстрее попасть к нужному специалисту. В поликлинику не ходят каждый день, как в школу. Школа — один из главных вопросов, раньше еще был вопрос работы, но сейчас уже привыкли к удаленке и создают локальные бизнесы».
После начала пандемии в сообщество пришла Наталья Водополова с идеей организации земской школы. Ее ребенок ненавидел школу в Москве, и это вопрос многих родителей: что делать, если совсем не хочет учиться?! Сыновьям Бориса учеба тоже «не заходила». «Наша “Школа мечты” не официальная, это скорее групповые занятия с репетиторами, учатся всего 15–18 детей, все числятся на домашнем обучении, сдают аттестации в московской школе. И вот феноменальное явление — один из учителей настолько увлек сына, что он изменил свое отношение к образованию и не хочет пропускать уроки, даже когда мы собираемся в семейное путешествие».
Павел Волков, учитель в «Школе мечты»:
«Почему дети хотят со мной заниматься? Потому что мне самому знания дались с огромным трудом, я в школе был тупой. Беспросветный двоечник — когда стоял у доски, учитель про меня говорил: “Посмотрите, вот еще один вид приматов”, — все в классе ржали, а я даже не знал, кто такие приматы. В шестом классе наш учитель Иван Ильич Ткаченко взялся за голову: “Господи, какой же у вас бурелом в голове. Настанет время, вы захотите знать, но будет поздно, вы не сможете”. Я представил в голове поваленные деревья и как я стою в этом лесу и ничего не могу. Пришел домой и взял читать теорему Фалеса, пытаясь понять слово за словом. Очень долго это делал. И я ее понял, а на следующем уроке меня вызывали с этой теоремой. Когда я ее доказал, в классе повисла мертвая тишина, а учитель сказал: “Волков, это пять”. Это был мой звездный день. И я понял, что больше не смогу по-другому учиться.
Теперь до каждого пытаюсь достучаться, как когда-то до меня, и такой подход чувствуется детьми. Я очень много работаю: 10–12 уроков в день, алгебра, геометрия, физика, любой класс, любой уровень, олимпиады, ЕГЭ. И ушу еще занимаюсь с теми же детьми», — объясняет Павел Волков.
Ленинский стипендиат в МЭИ, за контакты с антисоветчиком Павел был лишен возможности продолжать работу на кафедре. В 1990-е создал крупный бизнес, в нулевые пережил рейдерский захват, полное финансовое обнуление и пожар, уничтоживший все имущество. Позже увлекся восточными единоборствами и преподаванием ушу.
«Надо было куда-то ехать жить, Переславль выбрали случайно, — рассказывает Павел. — Супруга всегда хотела жить в деревне: купили в кредит 17 га земли, построили дом, начали фермерское натуральное хозяйство — коровы, козы, снабжали сыроварню молоком, все делали своими руками. На ферме побывало множество иностранцев, человек сорок из разных стран. Здесь, в рамках медвежьего угла, мир расширился до планетарных размеров. Спустя семь лет пришлось продать ферму — у обоих началась аллергия. Начал работать как репетитор, набирались ученики, а потом Борис пригласил работать в “Школу мечты”.
Круг замкнулся: я вернулся к мечте о преподавании 40 лет спустя. Какую кривую нужно было нарисовать, чтобы она выкинула на ту же дорогу. Судьба изменилась вроде как случайно, но привела к тому же результату — мы оказались в “Счастливых”».
В сообществе есть несколько правил:
— объединились по принципу «любим это место, хотим, чтобы оно развивалось, и видим себя именно здесь»;
— вне политики и религии: вы можете быть любых взглядов, можете заявить о них и пригласить к себе для обсуждения, но не в общем чате;
— если вы заявляете о какой-то проблеме, то сразу вносите предложение, как это исправить, иначе просто не надо об этом говорить.
Анна Панихина, основательница «Счастливых фасадов»:
«В 2021-м в чате разместили сообщение про проект “Фасадник” — восстановление старых деревянных домов в Иркутске. Я вдохновилась, муж Андрей и Борис Акимов поддержали, создала отдельный чат “Счастливые фасады” и перешла к делу. Выбрали дом на главной улице, договорились с жителями. Взяла консультацию у организаторов “Том Сойер Феста”, который также занимается восстановлением домов. Пошли к мэру: “Будем красить дом, вы не против? — Нет. Помочь? — Если не будете мешать, сами все сделаем”. Открыли сбор денег, за три дня пришло 85 тыс. рублей, закупили краску, шлифовальные инструменты, костюмы, маски. Назначили дату на апрель, приглашали людей — пришли 40 человек, покрасили за два дня. От идеи до реализации три недели, это было невероятно!
Той весной покрасили еще два дома, и если сначала работали только “Счастливые”, то дальше стали приходить местные жители, и подростки, и пенсионеры — красили, общались и были счастливы. Говорили: “Живу здесь всю жизнь, видел, как все разрушается, земли раскупаются, никому ничего не надо. Но в городе появился фестиваль — и с ним надежда на лучшее”.
В 2022-м мы выбрали большой и сложный дом и организовали для волонтеров (сто человек!) праздник с мастер-классами, едой и музыкой. Одно вдохновляющее доброе дело — и эффект бабочки, который, возможно, дойдет до того человека, который реально может что-то изменить на городском уровне. Сейчас уже несколько фасадов покрашено силами администрации и управляющих компаний — пока малая часть, но это уже не деградация, а маленький рост», — рассказывает Анна Панихина, одна из первых в сообществе «Счастливых», взявшая на себя многие организационные вещи.
«В сентябре 2017-го мы приехали в Переславль на выходные погулять. И не вернулись — в понедельник уже перевозили вещи. Сняли дом на месяц — в лесу, 120 кв. м, рядом озеро, экотропа Серой цапли, животные ходят — это был космос. Муж Андрей занимался строительством деревянных домов, я — в декретном отпуске. Собирались лететь к морю, но остались в Переславле, и у нас были небольшие накопления. Нам по 32 года, родители и друзья обалдели, воспринимая это как понижение условий жизни.
А мы отключились от головы и подключили сердце: “Ты как чувствуешь? — Хочется быть здесь, непонятно почему. А ты как? — Тоже”. Мурашки по телу от мысли, что мы останемся. Вообще мы всегда были стабильные ребята и еще год платили за прежний детсад, потому что все это казалось странно даже для нас самих».
Чтобы заработать, Андрей начал делать деревянную мебель — заказчики попросили сделать кровать из того, что осталось после строительства дома. Вторую кровать попросили с мягким изголовьем, третью — с ящиками; так мебель менялась, Аня все красиво фотографировала, выставляла в интернет-магазине. Первый заказ на «Ярмарке мастеров» был из Новой Каледонии, Океания. Когда стало много заказов, взяли помощников — и года не прошло, нашли место под мастерскую в городе. По съемным домам скитались пять лет, в 2022-м купили свой дом в Городище — помогли родители. И арендовать, и строиться самим очень дорого.
«Жили скромно, никаких отпусков, но эта формулировка вообще пропала, ты просто живешь и трудишься, здесь нет отдыха от работы. Когда наступила наша первая весна, солнце было горячим-горячим, и цапли рано прилетели, там их воздушная трасса проходит, и когда они летят, ты слышишь их крылья. Мы первый год просто сидели и кайфовали, наблюдая, как меняется природа».
Пелагея Невзорова, художница:
«Это все же абсолютный гедонизм, когда можешь все время быть в Переславле. У нас так пока не получается. Мы хотим жить в своем ритме: зачем сидеть в Москве, запирать детей в квартире и быть винтиком в механизме мегаполиса, если можно выйти из дома на землю и любоваться окружающим простором? Здесь живешь в единении с природой — не в смысле, что выходишь в сад и как диснеевская принцесса поешь среди цветов. Поешь, конечно, но успеваешь замечать естественный ход событий. Смотришь не на часы, а на улицу — так отметается посредник между временем и сознанием», — говорит Пелагея Невзорова, художник-монументалист, выпускница художественного лицея Российской академии художеств и МГАХИ им. Сурикова, член Союза художников России и Москвы. Пелагея с семьей живет на два дома, обустраивая в Городище родовое гнездо — в 1975 году бабушка купила около Плещеева озера участок, позже отец докупил соседний. В семье все художники и архитекторы, и по соседству стали селиться их друзья-художники.
«Теперь и в Переславле у меня есть мастерская, тут я занимаюсь сувенирной художественной продукцией — так, чтобы купленная на память вещь действительно имела ценность. Здесь удобно начинать проект, можно обкатывать идеи на небольшой площади. У меня бывают крупные заказы на корпоративные подарки, например роспись новогодних шаров и витражи для Мосгордумы, епархии, “Росавтодора” и РЖД. Причем заказ РЖД пришел через чат “Счастливых”. В прошлом году пришли ко мне “Агроноут” — тоже через сообщество. На первый взгляд может показаться, что сообщество — это шум в чате. Но: ты можешь оставить запрос по любому поводу, и все найдется. И, главное, есть ощущение, что человек уже как будто свой, ты легко идешь с ним на контакт. Получается очень по-русски, общинно: просто договариваешься, бьешь по рукам, и это упрощает работу».
Пелагея говорит, что сообщество — как гарант доверия, надежные социальные связи даже без личного знакомства. И что все тут трудятся на себя, при этом с московской энергией и увлеченностью:
«Огород?! Господи, да. С марта все в рассаде, увлекся муж (Илья Блочкин, инженер-дефектоскопист. — Авт.). Говорит, если есть земля и настала такая трудная година, нужно использовать эту землю по назначению. Московский масштаб у нас в том числе в огороде. А я говорю, что, как ни упахивайся, мы не крестьяне, опыт утерян поколениями городских жителей. Себе в этом отвожу роль профессионального созерцателя».
Одна из идей Бориса — работать по бартеру: можно провести занятия за сыр, можно платье сшить. Например, Пелагея привозит своих учеников из детской художественной школы им. Ватагина на пленэры в Переславль. Договорились с хозяйкой гостевого дома, что за расселение она сделает для нее витражи.
Чем еще занимаются «Счастливые»? Много женщин, которые делают разные поделки, на втором месте крафтовые продукты, дальше идут гостевые дома и туристические активности. И хотя кажется, что всего очень много, Борис уверен, что все ниши еще не заняты и можно начинать что угодно.
Андрей Махотин, репортажный фотограф и путешественник:
«Когда живешь в городе в потоке информации и своих дел, некогда подумать о чем-то еще. Ты выполняешь задачу, а когда выполнил, хочется отдохнуть. Открыть что-то новое — для этого времени не оставалось. С этим переездом я к своим 40 вышел из зоны комфорта. В 2018-м приобрел дом, в 2020-м случилась пандемия, и это была четкая линия, что нужно все менять. Пока не работал, мозги встали на место, и начал думать, чем заняться.
Мне близка тема походов, байдарок, гор, но когда постоянно живешь на природе, ты все время чувствуешь себя в своей тарелке. Хотелось совместить деятельность в Переславле с природой и фотографией. Так появился SupDushez: летом прокат сап-бордов, обучение, сап-туры, а этой зимой добавился прокат лыж. Я разрабатываю красивые маршруты, подстраиваюсь под людей, у меня машина с прицепом, все загружаю и еду. В прошлом году было много семей с детьми, и я купил детские сапы: пятилетние могут проходить половину маршрута самостоятельно, а потом сап цепляется на буксир. Стал предлагать эксклюзив — мобильную баню, когда после водной прогулки можно попариться на берегу и искупаться в реке. В самом Переславле можно позаниматься “йогой на сапах” — получилась коллаборация с девушкой из “Счастливых”, которая переехала из Москвы и проводит по утрам на городском пляже занятия йогой».
Есть совсем удивительные бизнесы, например, бывший московский фельдшер открыл в Переславле интерактивный музей скорой помощи, где демонстрирует разные медицинские манипуляции. Рядом с его избой на главной улице построено современное здание — музей-мастерская «Эксклюзив» Андрея Ларина, архитектора и основателя макетного ателье «МакЛарин».
Андрей Ларин, архитектор:
«С 1997-го я работал в “Моспроекте”, параллельно выполнял свои заказы. Первый крупный, государственной важности — Олимпиада в Сочи. Коллеги из команды попросились обратно в Переславль, решили делать всю работу там. Нужна была мастерская, купили на окраине производственную базу. Одно здание построим — нужен еще макет для Олимпиады, срочно достраиваем второй этаж, на следующий день после заливки пола уже начинаем там работать. Все глобальные проекты сделали в Переславле: парк и зал “Зарядье”, стадион “Лужники”, “Сколково”, центр художественной гимнастики Ирины Винер, “Арктический трилистник” и многие другие. В пик загруженности на проектах работали до 70 человек — в Москве 20–30, остальные здесь».
Сейчас большие стройки на паузе, и у Андрея появилось время организовать музей всего, что было спроектировано за 20+ лет. Интересно, что в последние годы в Москве заказчики перестали приезжать лично, шоурум стоял без дела. А в Переславль едут, многие совмещают работу с отдыхом, остаются с ночевкой. В музее проводятся мастер-классы для детей, а Андрей, если повезет, лично проведет экскурсию, показывая, как на макетах малых городов и крупных фирм летают самолеты, ездят машины и поезда.
«Этот цех до сих пор называем филармонией: “Где лопата? На филармонию сходи”. Сейчас в “филармонии” готовим макеты храмов. Этот заказ местный: владелец участка земель около озера решил сделать парк под открытым небом и искал, кто для него изготовит такие макеты. Оказалось, я здесь под боком. Я активный человек, но Москва стала утомлять, там была только работа и кровать. В Переславле иначе: не успеваешь композицию в машине дослушать, уже на работе, сына отвезти — 5 минут, все в шаговой доступности. Хоккеем занимаюсь — так у нас построили ледовый дворец, и играют все вплоть до мэра».
Сверхидея Бориса Акимова, который помимо фермерства стал и старостой деревни Княжево, и учителем «Школы мечты», — создание деятельного сообщества, современного земства, когда люди готовы вкладывать силы и деньги в развитие территории, на которой живут: «В голове должно что-то измениться, перещелкнуть: я здесь живу и именно я отвечаю за то, чтобы здесь стало лучше, а не мэр, губернатор или президент. Власть — это ощущение собственной ответственности и готовность действовать, не тратить время на борьбу с кем-то, а строить параллельную позитивную и конструктивную реальность. Как показывает практика нашей деятельности, при таком подходе местные власти замечают движение и оказывают в том или ином виде поддержку. Ты же не можешь противостоять позитиву, который ремонтирует, украшает и ничего от тебя не требует. Этот процесс созидания постепенно поглощает, и в идеале в какой-то момент земские инициативы, параллельная “мы здесь власть” просто сольется в любви с основной».
Любви здесь на самом деле много. Люди, с которыми я общалась, с очень разными судьбами и причинами «поуехать», но у всех — энергичное творческое горение на фоне общей расслабленности и яркие идеи, воплощающиеся в жизнь неожиданным образом. И — ощущение своего места.
«Когда езжу по делам в Москву и возвращаюсь обратно, проезжаю пост ДПС и вижу надпись “Переславль”, у меня сразу появляется чувство радости, легкости: как здорово, что я сюда приехал. Сначала не придавал этому значения, думал, просто настроение хорошее, а потом смотрю — раз, второй это повторилось. И понял, что я здесь стал счастливым. Спокойнее ритм, меньше стресса, больше успеваешь. Сил прибавилось, чувствовать себя стал лучше. И больше захотелось отдавать», — говорит Андрей Махотин.
«В Переславле начинаешь откликаться на все, что происходит вокруг, — вторит ему Илья Стороженко. — Оно происходит медленно, но не отпускает тебя и складывается в итоге само. После знакомства со “Счастливыми” ритм жизни ускорился, выстроился настоящий бизнес — это здорово, но, кажется, я ехал сюда не за этим. (Смеется.) Счастье здесь воплощается материально, когда вкладываешь в строительство своего дома то, что заработано своими идеями и руками».
«Хочу жить на земле и общаться с людьми раскрепощенными, — признается Павел Волков. — Здесь говорят, что думают. В городе греховного человека не видно, в деревне попробуй поживи греховно. Только по-настоящему счастливый человек может привести свою форму в соответствии с содержанием и демонстрировать свою суть: быть тем, кто ты есть на самом деле, а не казаться и не говорить “принимайте меня таким, какой я есть”».
«Говорят, Переславль не всех пускает, но для меня это привычное место для жизни. Много интересных людей приехали жить в маленький город. Почему собрались именно здесь? — спрашивает Пелагея Невзорова. — Илья шутит, что они все знают — на дне озера спрятан шаттл, и когда наступит судный день, в него все погрузятся и улетят на последнем корабле с Земли».
Но пока грузиться в шаттл никто не собирается, а Борис масштабирует тему, запустив проект «Россия 2062» — документальный фильм и книгу.
«У нас с товарищем моим Олегом Степановым есть АНО “Большая земля”, в рамках которой мы много ездим по стране и занимается развитием территорий. Самый, пожалуй, известный случай — Териберка. Летом 2021-го начали с Олегом рассуждать, зачем вообще живет человек и какие оптимальные условия для реализации каждого. Старшая дочь Варя называла нас “Клуб фантазеров и мечтателей”, а мы искали новые ответы на старые вопросы и задались целью придумать “модель позитивного и привлекательного русского будущего”. Будущее принадлежит тем, кто его активно строит, а не тем, кто его тоскливо ожидает. Под пункты нашего “утопического манифеста” находили людей в России, которые уже реализуют сформулированные нами принципы. Таким образом, “Россия 2062” — практическая утопия.
Мне нравится идея самобытности, “своего” пути у каждого народа. Тем, кому нравится в Италии или Израиле, где местное население влюблено в свое, скорее всего, хотелось бы жить так же. В состоянии любви со своей страной. Многие сегодня отринули идею России как дома и хотят присоединиться к другому дому, но у взрослого человека этого, скорее всего, не получится, и он будет всю жизнь травмирован этим состоянием. Невозможно быть счастливым, если у тебя родины нет».
Фото: Дима Жаров, vk.com/happiesyo