Две нарядные, по полной программе, красотки 35+ сидят на бордюре Усачевского рынка с хрустальными бокалами.

Легкое белое они разливают сами, а бутылку зажимают ради сохранности коленками по очереди. Закусывают пиццей из картонки. Аппетитное зрелище. Но все проходят мимо с похожими коробками. Вина больше никто не пьет, а не очень трезвые подружки все громче и громче перемывают мужские кости.

Усачевский торгует едой навынос все это смутное карантинное время и не знает недостатка в посетителях. Последние, кстати, всерьез подсели на местные молочные коктейли из «Ванильного шпателя» — две сотни рублей за стакан со взбитой «таблеткой» жареного мороженого (иллюзия прожарки возникает из-за быстрой заморозки сливок на специальном металлическом листе). Вот два гражданина с ног до головы в Supreme и фрагментарно в LV держат в руках по два милкшейка, выпивают первую дозу в дверях, со второй подходят к своему отчаянно красному «Поршу». Приканчивают на капоте по второму. Загружают под капот коробки с пиццей. Переглядываются. И возвращаются обратно на рынок. Через минут двадцать картина повторяется, и нет никакой уверенности, что не будет третьего захода.

Теоретически торговать навынос все это время можно было не всем. То есть доставка и курьеры — да, а вот режим самовывоза был разрешен, только если вы живете на расстоянии 100 метров (в апреле дистанция стала удлиняться сама по себе, без указов и разрешений). В этом, собственно, и состоит главная путаница. Торговать из дверей официально разрешено с начала июня и с того момента, как по ресторанам было разослано распоряжение монтировать согласованные с городом террасы. Но кто-то и со второй недели карантина торгует из дверей и в ус не дует.

Район Патриарших прудов — абсолютный чемпион  в этом соревновании, и специальные вставки в двери для организации «окна» тут давно уже в порядке вещей. Малая Бронная в пятницу вечером завалена пустой тарой через край. Патрульная машина стоит вроде наготове и при случае с завыванием пытается врезаться в толпу с предупреждениями, которых никто не слушает. Слушают саксофониста. Он играет из окна самого верхнего этажа дома с аптекой, свесив ноги на улицу. Пить кофе-чай из стакана и смотреть вверх — вот главное развлечение перекрестка. Подоконники Uilliam’s затянуты лентами. Мужчина с початой банкой «Балтики», в трениках и перстнях с пеной у рта объясняет двум дагестанским парням (спортивным борцам, не иначе), как надо правильно произносить фамилию Кости Цзю. Парни смотрят на собеседника свысока и драться с ним не хотят. Девушки вокруг широко улыбаются. Масок не видно.

По сравнению с Патриками на Миусах намного вальяжнее и почти пусто. Маленькая очередь за лапшой в Lao Lee состоит из интеллигентных подростков или их родителей. «Рынок и общепит» открылся с едой навынос совсем недавно, и местные используют поход сюда как повод переодеться из пижамы «на удаленке» в «нормальное» и постоять на улице в ожидании заказа — это почти приравнивается к светскому выходу. Именно тут начали мелькать маски в пайетках, и если так дальше пойдет, то Весковский переулок напротив станции метро «Новослободская» превратится в аналог венецианского карнавального закоулка.

Берлин, Париж и Барселона уже пьют кофе на террасах, незаметно утирая первую слезу умиления от первого глотка разрешенной свободы передвижения и безобидного флирта с соседними столами. Взрослые поклонники «Кофемании» на Покровке тоже пьют кофе у дверей и держатся стайками, обсуждая последние новости. Делать вид, что все уже хорошо, с бумажным стаканом в руке и стрелять глазами по сторонам как ни в чем не бывало в Москве намного труднее, чем, например, в Барселоне, пребывающей в первой фазе выхода к «новой нормальности», где террасы уже открыли и, как докладывают, трезвых лиц на них не видно. Но, думаю, мы за пару минут сравняемся с каталонцами, как только и у нас они откроются. Держим пальцы, считаем дни до середины июня и, хоть три раза ливень с градом, сядем там под зонтом и никуда больше не уйдем.

Фото: Владимир Баранов/МИА «Россия сегодня»