У Гармонии большая грудь, узкие бедра и французский маникюр. С ней можно говорить о литературе и политике. Ее любимая книга — «Век духовных машин» великого изобретателя Рэя Курцвейла. Она никогда не повысит голос — разве что будет страстно стонать во время секса. И она согласна на любой секс.

Базовая модель Гармонии стоит 15 тыс. долларов. Создатель этого секс-робота с искусственным интеллектом утверждает, что Гармония будет способна к долгосрочным отношениям. Дженни Климан, британская журналистка и автор книги «Секс без людей, мясо без животных. Кто проектирует мир будущего» (перевод Сергея Карпова), встречавшаяся с Гармонией и говорившая с ней, называет ее «самым высокотехнологичным средством для мастурбации, представленном на рынке».

«Секс без людей, мясо без животных» — отличная журналистская работа, где звучат самые разные голоса и высказываются противоположные мнения. Климан пишет о том, как уже появившиеся, но не ставшие массовыми технологии могут в обозримом будущем изменить четыре самые важные вещи в нашей жизни: рождение, еду, секс и смерть. В книге четыре главы: «Рождение секс-робота», «Чистое мясо — чистая совесть», «Эктогенез» и «Машины смерти». Климан ездила по лабораториям, стартапам и университетам. Ее собеседниками были те, кто делает 42 набора сменных сосков для умных секс-кукол, и изобретатели распечатываемых на 3D-принтере гробов, способных убить нежно и безболезненно. Ученые, которые разрабатывают внешнюю матку (развитие плода в таком устройстве и называется эктогенезом), и специалист по биоэтике, которая выступает против права иметь детей («Беременность — это варварство»). Похожие на проповедников калифорнийские стартаперы, считающие веганов узколобыми эгоистами, но при этом мечтающие о захвате рынка стейков и бургеров мясоподобными продуктами, выращенными в пробирке.

В финале, дав высказаться всем, и энтузиастам, и неолуддитам, и скептикам,  Климан демонстрирует сдержанный скепсис по отношению к технологиям. Но ее интересуют не гаджеты и не схемы финансирования изобретений. К тому же мясо, выращенное из перышка цыпленка, не продается на каждом углу, а право на эвтаназию признано только в нескольких странах, по крайней мере пока. Это еще не будущее, это его возможность. Именно поэтому Климан задает вопрос об этических рамках, и не только нового дивного мира, но и для сегодняшних его создателей. Что делают ученые и стартаперы? Действительно ли создают прорывные технологии или продают человечеству способы игнорировать базовые страхи, связанные с едой, сексом, рождением и смертью?

И это самое интересное. Потому что с технологиями все понятнее, чем с этикой, по крайней мере технологии, несмотря на прорывы и изобретения, развиваются куда предсказуемее. Но разные группы интересов и носители разной экспертизы интерпретируют появление одних и тех же гаджетов и последствия их применения тоже по-разному. И это покруче проблемы личной безопасности и информационной открытости. Это разговор об изменяемости человеческой природы. Любим ли мы мясо, потому что оно нам необходимо? Или нам нравится вкус? Или нас приучили к тому, что этот вкус нам нравится? Какой секс нам нужен? А сколько? И с кем? А какая смерть? А когда? В результате бесконечное множество этих вопросов можно свести к одному, самому базовому и важному — насколько нам нужно отказаться от страдания и сострадания, несовершенства и желаний?

Именно об этом говорит Дженни Климан. Но всякий подобный разговор, каким бы он ни был увлекательным и взвешенным, содержит в себе подмену. Более того, чем выше качество такого разговора, тем очевиднее подмена. Это претензия на то, что спектр обсуждаемых проблем безусловен и универсален. Но это не так. Климан сама несколько раз проговаривается, когда на страницах ее книги упоминаются то верующие, то «обычные люди, которые не признают авторитета и отворачиваются от экспертов».

Конечно, вопрос, перед каким моральным выбором ставят человечество технологии, и актуален, и уместен. Важно только отличать моральный выбор от сиюминутной и изменчивой интеллектуальной моды для очень немногих. И помнить, что эти проблемы вовсе не всей земной цивилизации, а только обеспеченных и капризных атеистов, убежденных в том, что их фобии универсальны, а все несовершенство мира коренится исключительно в биологии.