Идею импортозамещения любители путешествовать могут довести до абсурда и в любом городе России обязательно найти что-нибудь «не хуже, чем в Европе». Особенно страдают от таких сравнений, конечно, города в западной части страны — Выборг или Зеленоградск, да и Псков со Смоленском тоже, но не только.

В поволжской Самаре, вроде бы никакого отношения к западным странам не имеющей, тоже можно найти все необходимые предпосылки для туристического импортозамещения и заявить, что здесь можно проводить время не хуже, чем в каком-нибудь Мюнхене. Хотя это не так уж плохо: Самару нужно спасать от конфетно-бараночных ассоциаций в духе «ах, Самара-городок». Да и бренд «Самара космическая», тиражируемый властями, не для всякого туриста звучит заманчиво. Так что слоган «В Самару как в новую Германию» в качестве приманки для скучающих по Европе визитеров вполне конкурентоспособен.

Вообще Самара и вправду манит тем, что дает некоторую передышку взгляду туриста, слегка уставшего за последние полтора года от типичных пейзажей российских городов. Здесь, конечно, тоже блещут маковки церквей и святых монастырей (да и нотр-мер Волгу никуда не денешь), но вместе с ними нахально протыкают шпилями самарское небо костел и кирха, а общее настроение городскому пейзажу создают модерновые особняки начала ХХ века, явление вполне интернациональное.

Католический и лютеранский храмы, конечно, появились в поволжском городе не просто так, а по необходимости — до революции здесь жили не только русские православные люди, но и поляки-католики, и немцы-лютеране, к религиозным потребностям которых относились с уважением. Храмы, ставшие главными городскими достопримечательностями, сумели пережить советскую эпоху и сегодня снова работают по прямому назначению — ждут прихожан на службах и устраивают органные концерты. Кстати, с 2013 года пастор в самарской кирхе — женщина. Вот вам и европейская толерантность.

Костел Пресвятого Сердца Иисуса расположен на улице Фрунзе, прежде называвшейся Саратовской, а лютеранская церковь Святого Георга — на параллельной ей улице Куйбышева, дореволюционной Дворянской. Вот и получается: две главные городские улицы и две архитектурные доминанты на них — два храма в неоготическом стиле. Это задает тон городу.

Список традиционных пивных городов хорошо известен: Прага, Мюнхен, Лондон, Вена…  и Самара, конечно, тоже. Владимир Ильич Ленин не даст соврать. У большинства Ленин с Самарой не очень-то ассоциируется. Однако когда Ленин заполнял анкету участника Х съезда РКП(б) и отвечал на вопрос о начале революционной деятельности, он написал так: «1892–1893, Самара, нелегальные кружки социал-демократов». Так можно, конечно, было бы сказать, что Самара разбудила Ленина как революционера…  но не в этом дело. В Самаре он не только кружки посещал, но и охотно опрокидывал одну за другой кружки — вот такая игра слов — местного пива, произведенного на заводе фон Вакано. Отец самарского пивоварения Филипп фон Вакано в 1881 году привез сюда лучшие австрийские традиции, и даже пиво, которое в течение семи десятилетий советской истории было всем известно как «Жигулевское», при рождении было названо «Венским». Слишком буржуазное название отвергли уже в 1930-х, а самого фон Вакано объявили австрийским шпионом и выслали из города еще в Первую мировую, такая вот невеселая борьба с иностранными агентами.

Позднее, примерно через 10 лет, будет в жизни Ильича знаменитая пивная «Хофбройхаус» в Мюнхене, а потом еще литры пива в Цюрихе и Лондоне, но началось-то все в Самаре. Сегодня главная точка притяжения для пивного туризма — бар «На дне», расположенный в помещениях пивоваренного завода. Погулять по территории, правда, не получится — это вам не московский лофт, там до сих пор производство, но достаточно лишь пройти мимо, чтобы уловить специфический хлебный аромат хмеля.

Вопреки всем ассоциациям пивной бар «На дне» не имеет никакого отношения к мытарствам асоциальных элементов, описанных Горьким, те обитали в Нижнем Новгороде. Здесь все проще: бар расположен в самой нижней части Самары, у реки — вот вам и дно. Бар здорово реконструировали перед чемпионатом мира в 2018 году, превратив его в стильное место, где история встречается с современностью, а местные завсегдатаи — с туристами. О готовности заказов оповещают звоном колокола, и ассортимент закусок здесь не хуже и не лучше, чем в любом крафтовом московском пабе. Свежее самарское пиво здесь наливают по 140–170 рублей за пол-литровую кружку — малые формы не предусмотрены. Плюс одна ассоциация с мюнхенским «Хофброем», только там все еще суровее — заказать можно минимум литр и аж по 9 евро за бокал.

Для тех, кто предпочитает знакомиться с местными пивом в более изысканном антураже и по более высоким ценам, там же, в здании завода, работает ресторан «У Вакано» с традиционно пивной кухней (запеченная свиная рулька в наличии). Еще есть «Кухмистерская фон Вакано» — заведение, восстановленное на месте того, что существовало с 1903 года. Здесь и немецко-австрийские ассоциации будут ярче — можно и венский шницель, и штрудель, и гуляш, и даже торт «Захер» заказать.

Дальше будет еще интереснее. «Не знала, что здесь еще и вино делают! Думала, только пиво!» — такие слова часто можно услышать, когда речь идет о Германии…  ну и когда речь идет о Самаре, оказывается, тоже. Потому что гастрономический бренд здесь, конечно, пиво, но и вино здесь вопреки стереотипам тоже делают. Не в самом городе, конечно, а недалеко от села Ольгино Безенчукского района Самарской области. Локальный бренд Denisov Winery появился недавно, в 2020-м, и претендует на звание самой северной винодельни России. Вино здесь делают, кстати, из традиционных для Германии сортов, например неплохо получаются самарские рислинги и даже пино нуар (хотя в Германии, конечно, его назвали бы шпетбургундером), и практикуют поздний сбор.

Не менее очевидный, чем пиво, привет из Германии посреди Самары — двухэтажный фахверковый домик с эркером и башенкой, который спрятался чуть во дворах на улице Фрунзе. Его хозяином называют присяжного поверенного Осипа Гиршфельда, жившего в Самаре в начале ХХ века. Фольклор гласит, что на закате жизни его слишком уж одолевала ностальгия по утраченной родине, поэтому он и решил построить небольшой домик, который куда уместнее выглядел бы где-нибудь в Баварии, а не в Поволжье. Не единственный, кстати: на той же территории у Гиршфельда был полноценный каменный особняк в стиле модерн, ну а фахверковый малыш так, для души. После революции его ждала такая же предсказуемая судьба, как и многие другие дома — коммунальные квартиры. Домик до сих пор жилой. Местные активисты-краеведы не устают бороться за содержание его в приличном состоянии — ремонта, говорят, не было тут больше сорока лет. Это вот совсем не по-немецки.

В Самаре также работает целый музей модерна — единственный в России, но не в мире и не в Европе, так что кто-то может вспомнить аналогичный музей в Риге. Особняк Курлиных, в котором расположен музей, часто сравнивают с особняком Рябушинского у Никитских Ворот, такой же аккуратный сундучок. Очарование и почерк эпохи начинаются у ворот, выполненных в виде ажурных крыльев бабочки. Внутри в музее, кстати, посетителям тут же объясняют, что модерн, он же сецессион, он же югендстиль, он же ар-нуво, он же либерти, развивался по-разному в разных странах, но своеобразно объединяет их все. Так что тем, кто с удовольствием гуляет по улицам Петербурга и Парижа, Вены и Риги, Мюнхена и Милана, здесь самое место. Витражные окна, растительный орнамент на потолке, кованая лестница, изразцовая плитка — как диктовало время. Особняк построили в 1903 году, но судьба его обитателей сложилась трагически — купец Александр Курлин оказался в сумасшедшем доме, а его супруга после революции переехала в Москву и превратилась в скромную обитательницу одной из арбатских коммуналок.

Рай для краеведа и урбаниста — кофейня White Cup во дворе музея модерна. Она примечательна не только шезлонгами, в которых очень здорово любоваться особняком и костелом, и хорошими десертами, но и оригинальным потолком, оформленным в виде карты центра Самары, на которой отмечены все модерновые здания города — их символизируют белые чашки. Кстати, самарский костел, на который отсюда открывается отличный вид, был построен тем же архитектором, что работал над московским костелом на Малой Грузинской улице. Сходство бросается в глаза сразу же.

Еще одним почти музеем, неофициальным и живым, в Самаре считают гостиницу «Бристоль-Жигули», выросшую из дореволюционного «Гранд-Отеля». Здание это примечательно не только растительными мотивами, изящными кариатидами и приятной светло-зеленой гаммой холла, но и весьма гуманными для московского туриста ценами. В 1909 году именно здесь останавливался оперный певец Федор Шаляпин, и с балкона номера люкс, выходящего на улицу, он дал импровизированный концерт для горожан. Этот номер люкс, к слову, сегодня доступен всем желающим, готовым за него заплатить.

С именем Шаляпина связана история и другого здания — городской филармонии, которую в начале ХХ века занимал цирк «Олимп». Предполагалось, что Шаляпин должен там спеть, но, поскольку дело было в цирке, запах стоял соответствующий, какой обычно бывает там, где много лошадей. Оперный гений заявил: «В конюшнях не пою!», и переубедить его удалось только с помощью повышенного гонорара.

Главным архитектурным гением Самары конца XIX века был Александр Щербачев — эту фамилию можно услышать в контексте большинства модерновых домов города. Правда, в том же контексте можно услышать и немаловажный факт — Щербачев был женат на дочери городского головы Петра Алабина. Впрочем, время — лучший судья, и построенные Щербачевым здания сейчас считаются лучшими памятниками Самары. Например, украшающие улицу Куйбышева особняк купца Клодта, который сегодня занимает детская картинная галерея, с башенками и красивой крышей или особняк Наумова в стиле итальянского неоренессанса — достойные конкуренты зданиям московских Пречистенки или Остоженки. И, кстати, когда в годы Великой Отечественной войны в Самару были эвакуированы дипломаты, эти здания занимали посольства, точно как в Москве.

Прелесть Самары в том, что она готова предложить туристам самые разные маршруты. Интересна космическая тема? Пожалуйста, вас ждет музей космонавтики с ракетой «Союз-У», где можно купить космическую еду в тюбиках. Хочется заглянуть в бункер Сталина и послушать про «запасную столицу СССР», куда из Москвы эвакуировали производства и посольства в годы Великой Отечественной войны? Не вопрос, расскажут. Интересны модерн и загадки дореволюционных парадных? Запросто — некоторые гиды даже предлагают экскурсии под заголовками вроде «Питер в Самаре». Маленькие незаметные дворики со стрит-артом, граффити и котами? На здоровье: в Самаре, как и в Стамбуле, и в Зеленоградске, пытаются эксплуатировать тему очаровательных уличных котов. Одно время даже выпускали открытки «Самара котическая» (в качестве ответа официальному бренду «Самара космическая»). Хочется чего-то расслабленного и чуть богемного? Не вопрос. Во-первых, можно тусоваться в «Доме 77» на Ленинградской улице, большом творческом кластере сродни московскому «Флакону» или питерской Новой Голландии. Во-вторых, можно провести вечер в музее Эльдара Рязанова, родившегося в Самаре. Летом в сквере рядом фильмы Рязанова показывают на открытом воздухе. Гастрономический туризм со свежим пивом, раками и вишней? Тоже отличный вариант.

Как и большинство поволжских городов, Самара — город купеческий и потому сытый (хотя Нижний Новгород, карман России, конечно, никто не переплюнет). Этому вполне соответствует гастрономический специалитет — раки, которые, увы, совсем дешевыми не бывают даже на берегу Волги и даже в сезон. Однако раковарня — один из самых популярных форматов заведений в городе: приходить нужно компаниями не меньше трех-четырех человек и заказывать несколько вариантов, чтобы все перепробовать. Классическими вареными с укропом сегодня никто не ограничивается: в меню Red Rak или «Ивана Раковара» не меньше дюжины разных вариантов вроде жаренных с кунжутом по-тайски или томленных в белом вине со сливками и сыром. Вот уж точно специалитет, аналогов не имеющий.

Любителей забавных фотографий ждут современные городские скульптуры — жанр, к которому все относятся по-разному, но чаще все-таки любят. И тут снова не без ассоциаций и параллелей. Да, вместо кролика около дома-музея Дюрера (Нюрнберг) здесь будет Буратино около дома-музея Алексея Толстого, а еще бравый солдат Швейк, милиционер дядя Степа на пешеходной улице, юная дама с теннисной ракеткой в парке (предположительно, гражданская жена фон Вакано) и объемная копия «Бурлаков на Волге», установленная на набережной по инициативе депутата Хинштейна. Картина с совсем невеселым, прямо скажем, смыслом превратилась в самое популярное в городе место для селфи — вряд ли художник Репин, да и депутат Хинштейн предполагали нечто подобное.

Художественный музей Самары, конечно, не стоит сравнивать с Мюнхенской пинакотекой или Дрезденской галереей, однако и он весьма хорош — в своем жанре, своем масштабе и по-своему. Создал его в начале ХХ века местный купец и меценат (а заодно и сам художник) Константин Головкин. В коллекции неплохие полотна Брюллова, Айвазовского, Репина, Маковского, Коровина и других мэтров. Полотна, конечно, не первого ряда, те в Третьяковке, Русском музее или хотя бы в художественном музее Нижнего Новгорода, но внимания более чем заслуживающие. Тем более что музей занимает интересное здание, построенное когда-то для банка, и войти туда можно как минимум для того, чтобы полюбоваться витражами на лестнице.

Вообще Самара ненавязчиво соревнуется с Нижним Новгородом в борьбе за титул города самых красивых закатов — и имеет для этого все основания. Здесь, конечно, нет эффектной Чкаловской лестницы, зато есть самая длинная в России набережная (вместе с городским пляжем). Так что закаты можно встречать там, а можно и повыше — в сквере Пушкина, на смотровой площадке.

Ну а летом Самара превращается в пляжный курорт — пригодная для отдыха полоса песка тянется вдоль набережной прямо в центральной части города (хотя местные уверяют, что лучшие пляжи на другом берегу). И вот здесь уже никаких немецких ассоциаций, а исключительно поволжский колорит.

Фото: shutterstock.com, Geller Pavel//wikimedia.org, Valentina Dyptan/wikimedia.org, Роман Данилкин/63.ru