Престижные районы многих больших городов начинались как самые обыкновенные или даже бедные. Главное отличие Поварской в Москве от таких локаций в том, что эта старейшая улица была элитарной практически с самого своего зарождения и осталась такой по сегодняшний день.

На Поварской тихо и пусто — примерно как во всей Москве в последние пару месяцев, только всегда. Это отличительный признак большинства богатых районов — с первого взгляда там как будто ничего не происходит. На самом деле чаще всего эта мнимая безлюдность и тишина скрывают бурную, интересную жизнь за стенами ухоженных домов. Прогулка по Поварской — это прежде всего чтение внушительной энциклопедии из камня, дерева и бетона.

Поварская начинается у Арбатской площади и доходит до Кудринской. Когда-то на ее месте пролегала Волоцкая торговая дорога из Москвы в Новгород. В сегодняшнем виде улица берет свое начало во времена ранней династии Романовых как часть Поварской слободы: тут селились придворные повара и персонал царской кухни. Обслуживанием царского стола занимались почти 500 человек. Помимо заглавной улицы слобода имела несколько переулков, где жили другие служащие Сытного двора. Названия переулков соответствовали роду занятий: Хлебный, Столовый, Ножовый, Скатертный и Чашников.

При Петре I после переезда двора в Санкт-Петербург слобода была упразднена. Тогда же Поварская улица начала превращаться в аристократический район, сохранив при этом ранее ремесленное название. С улицы были вытеснены мелкие дворы, на смену им пришли разраставшиеся усадьбы. Большинство особняков были деревянными, хотя со временем стали появляться и каменные дома. В 1716 году на Поварской стояли усадьбы князей Барятинских, Сибирских, Волконских, Голицыных и других. Здесь же располагались дворы Шаховских, Милославских и Грибоедовых.

Пожар 1812 года уничтожил почти все эти строения. С этого момента архитектурная история улицы началась по сути с чистого листа. После войны здесь возник ряд ярких зданий в стиле русского ампира. Многие из них до сих пор сохранились, в том числе усадьбы Долгоруковых, Шереметевых, Гагариных и Блудовых. Свой аристократический характер Поварская сохраняла до самой революции 1917-го. Путеводитель по Москве 1831 года описывает Поварскую так: «Нет улицы, которая была бы так пряма и ровна, как сия. На ней нет величественных зданий, но она очень красива». Ее история неразрывно связана с литературной жизнью страны — как в царское время, так и при советской власти. Здесь жили родители Пушкина, который сам также часто бывал на Поварской у лицейских друзей. Здесь состоялось первое чтение его поэмы «Полтава». На Поварской жил в юные годы и написал свою первую поэму Лермонтов. А в советское время здесь находилось сердце отечественной литературы (сегодня бы сказали «литературный кластер»): Союз писателей, редакция журнала «Юность» и Центральный Дом литераторов.

В конце ХIХ века Поварская стала одной из первых в Москве озелененных улиц. В 1899 году ее засадили липами. На рубеже веков облик улицы изменился: появились многоэтажные доходные дома и особняки нового поколения, выполненные в исторической эклектике и стиле модерн. Владельцами, как правило, были уже не аристократы, но состоятельные купцы и промышленники.

После революции всю недвижимость национализировали. Во многих зданиях практически сразу были размещены органы большевистской власти, после перевода столицы в Москву в особняки въехали посольства иностранных государств, где они располагаются по сей день.

Первый культурный слой современной Поварской — это аристократические усадьбы. Их судьбы во многом похожи. Типичная история здешнего здания выглядит примерно так: семья знатного древнего рода выстраивает себе усадьбу на пепелище пожара 1812 года. В течение последующего столетия дом регулярно переходит из рук в руки, оказываясь в итоге во владении богатых предпринимателей. В послереволюционные годы сюда въезжает серьезное ведомство большевиков разной степени кровавости. Затем большевики выселяются, освобождая место для культурных учреждений, собирающих вокруг себя советскую интеллигенцию. Вот самые яркие здания:

Церковь Симеона Столпника, Поварская, 5

Самая древняя из сохранившихся здесь построек. Страна знает эту маленькую церквушку по фильму «Иван Васильевич меняет профессию» — она мелькает в кадре в финале. Известно, что в последние годы жизни ее прихожанином был Николай Гоголь. То, что постройка до сих пор сохранилась, — чистая случайность. Возведенная в 1676 году по указу царя Федора Алексеевича, церковь находилась в полуразрушенном состоянии с 1930-х годов. Во время строительства Калининского проспекта (Новый Арбат) она шла под снос. Мы бы о ней сегодня знали только по архивам, если бы не отважный реставратор Леонид Антропов, который залез в ковш экскаватора и отказался вылезать до тех пор, пока не принесут бумагу из Министерства культуры СССР о том, что церковь берется под государственную охрану.

Усадьба Грачевых, Поварская, 7

Будни послов иностранных государств со стороны могут показаться курортом: они работают и часто проживают в охраняемых мирках, их нередко размещают в самых красивых особняках города. История особняка Грачевых показывает и более будничную сторону посольской жизни.

Как и многие другие здания на Поварской и вообще в Москве, особняк был возведен на пепелище уничтоженных пожаром 1812 года деревянных построек. Первоначально тут появилась усадьба, состоявшая из двух отдельных строений. В 1873 году ее приобрел и перестроил фабрикант Митрофан Грачев, почетный гражданин Москвы. Грачев был известен необычными вкусами в архитектуре. Например, свою загородную резиденцию он построил на манер казино в Монте-Карло (фабрикант был увлеченным игроком). Но с московским особняком Грачев поступил не так экстравагантно: архитекторы Павел Зыков и Георгий Кайзер, работая в разные годы, постепенно соединили два старых корпуса. В конечном варианте здание получилось в духе московской эклектики, характерной для конца XIX века. Реконструкция завершилась к 1889 году. Семье фабриканта дом принадлежал до революции 1917-го. С этого же времени началась его дипломатическая история. Первоначально в здании устроили лазарет для немецких военнопленных, а далее вплоть до 1941 года здесь проживали сотрудники посольства Германии. Известно, что большие залы в холодное время года плохо протапливались, поэтому жизнь в бывшем особняке порой была для дипломатов тем еще испытанием. Норвежское посольство въехало сюда в 1944-м — всего через несколько лет после того, как оттуда выслали немцев. Там оно находится до сих пор. В норвежском периоде особняка были разные этапы. Нередко дипломаты жили тут вместе со своими семьями, в здании рождались дети. Было время, когда дом находился в таком упадке, что посол Оскар Гундерсен в 1958 году назвал его развалиной с растрескавшимся паркетом и плохими санитарными условиями. Невозможность согреться зимой порой превращалась в такую проблему, что всем сотрудникам приходилось работать в шубах.

Усадьба Чернова, Поварская, 11

История дома связана со многими известными именами. Само здание перестраивалось трижды — после пожара 1812-го, в 1870-х и в начале XX века. В эти три периода укладываются перестройки почти всех домов на Поварской. С 1867-го по 1869-й тут жил русский писатель Иван Лажечников. В свое время сюда нередко захаживал композитор Николай Римский-Корсаков. И, наконец, вишенка на торте: когда-то в особняке размещался кабинет относительно малоизвестного наркома рабоче-крестьянской инспекции Иосифа Сталина. В период с 1974-го по 1991-й здесь находилось одно из крупнейших в СССР издательств «Советский писатель», выпускавшее около 500 книг в год тиражом до 30 миллионов. Недавно тут открылся отличный ресторан Rossini.

Усадьба Гагарина, Поварская, 25а

Первым владельцем возведенного в 1829 году зодчим Доменико Жилярди особняка был директор Императорских театров Гагарин. В 1843-м дом заняло ведомство коннозаводства. Чиновники жили в доме с семьями во время своей службы. Один из них, генерал Леонид Гартунг, застрелился в 1870-х после обвинения в злоупотреблениях. Он оставил вдовой жену Марию Александровну — дочь поэта Пушкина. В 1918-м на территории усадьбы разместились пулеметные курсы РККА. В советские годы здесь временно размещалось кавалерийское училище Семена Буденного. Его занятия посещали, не являясь курсантами, сыновья Анастаса Микояна и Иосифа Сталина.

Дом-музей Лермонтова, Малая Молчановка, 2

Официально дом находится на соседней улице, но по сути он в нескольких десятках метров от Поварской. Здесь вместе с бабушкой Лермонтов прожил три года — с 1829-го по 1832-й — перед переездом в Санкт-Петербург. Теперь здесь находится дом-музей, его посещение входит в обязательную программу школьных экскурсий. Далеко не для каждого школьника это увлекательно, но есть в этом музее нечто, что гораздо интереснее взрослым. Во-первых, это один из немногих деревянных особняков Москвы, построенных после пожара 1812-го. Во-вторых, музей очень убедительно передает обстановку и атмосферу первой половины XIX века. Скрип досок и запах старого дерева мгновенно уносят посетителя из современного суетливого города куда-то далеко-далеко.

Усадьба Долгоруковых, Боде-Колычевых и Соллогуба, или Дом Ростовых. Поварская, 52

Вопреки расхожему мифу в романе «Война и мир» скорее всего описан не этот особняк. Тем не менее история Дома Ростовых (так его по привычке называют) от этого не стала менее интересной. Через постройки усадьбы проступает история почти двух с половиной веков и нескольких поколений столичной знати.

Все начиналось с небольшого дома со стороны Большой Никитской, построенного еще в 1756 году И. И. Воронцовым-Вельяминовым. В 1770-е усадьба перешла во владение семьи Долгоруковых и позже чудом сохранилась во время пожара 1812 года. Следующими хозяевами владения на Поварской/Большой Никитской стали представители русско-французского баронского рода Боде-Колычевых. В 1850-х в усадьбе проживала Нина Чавчавадзе — вдова Александра Грибоедова. В 1859 году на территории возвели небольшую домовую церковь, она известна тем, что в 1866-м здесь венчалась Анна, дочь поэта Федора Тютчева.

В усадьбе Боде-Колычевых находилась большая коллекция средневековых ценностей, известная в те годы на всю Москву — прежде всего картин и оружия. После смерти барона Михаила Львовича Боде-Колычева владение перешло к его дочери Наталье Михайловне, которая была замужем за художником Федором Соллогубом. Этот дом был хорошо знаком Льву Толстому, поэтому сформировалось представление, что усадьба послужила прототипом дому Ростовых в «Войне и мире». В 1956 году во дворе даже поставили памятник Толстому. Соллогубы оставались хозяевами усадьбы вплоть до Октябрьской революции. Практически сразу территорию владений заняла ВЧК, правда, уже год спустя чекисты переехали на Лубянку. Некоторое время здесь проживал нарком просвещения Анатолий Луначарский с семьей.

В 1920 году советская власть организовала на территории бывшей усадьбы «Дворец искусств». Здесь выступали Марина Цветаева, Александр Блок, Сергей Есенин, Борис Пастернак, Алексей Толстой, Илья Эренбург и другие. Но уже через год тут открылся Высший литературно-художественный институт. Его основателем и первым ректором был поэт Валерий Брюсов. В 1925-м учреждение перенесли в Санкт-Петербург.

В 1932-м в здание въехал Союз писателей. Несмотря на размещение такой важной организации, некоторые помещения бывшей усадьбы были жилыми вплоть до 1950-х годов. В молодости тут проживал Роберт Рождественский. В годы оттепели здесь же располагалась редакция знаменитого журнала «Юность».

Алла Гербер Писатель, публицист, корреспондент журнала «Юность»

В моей жизни три места на Поварской представляли собой единый организм: Союз писателей, Центральный Дом литераторов и редакция журнала «Юность». На территории Дома Ростовых располагались одновременно Дом Союза писателей в центральном здании и журнал «Юность» в небольшой пристройке. Еще в соседней пристройке находилась редакция журнала «Дружба народов», публиковавшего писателей разных национальностей. Союз писателей был эдаким литературным ЦК, верховным органом. Здесь решались судьбы литераторов — кого печатать, куда печатать, а кого не печатать вообще. Это была целая империя. Союз писателей владел всей писательской жизнью — квартирами, домами творчества. Дома творчества были необходимы советской власти, чтобы литераторы группировались в одном месте, были подконтрольны. Там было большое количество стукачей. Но нам по большому счету было все равно — это была просто возможность собраться вместе. Так что, пока те институции пытались нас контролировать, мы ими тоже пользовались по-своему — их подачками. На дворе была уже не сталинская эпоха, когда сесть можно было за полстрочки. Такого страха уже не было. Поэтому большим, прогрессивным писателям было наплевать на возможные доносы. Все ездили в дома творчества с большим удовольствием. Другое дело, что у литераторов были часто очень сложные отношения с издательствами. Иногда было очень трудно добиться печати своих книг. Издательства, естественно, тоже не были свободны. Они были такой же частью системы.

И вот в пристройке при тоталитарном Союзе писателей появилось такое неожиданное новое явление, как журнал «Юность». Это как если бы коммуна хиппи поселилась во дворе здания КГБ на Лубянке — настолько абсурдным казалось это соседство. Журнал придумал Валентин Катаев в 1955 году. Это стало событием, долгие годы, вплоть до 1980-х, державшим внимание читающей страны. Он был центром новой мысли, нового слова и новой литературы. Журнал открыл двери молодым авторам, которые даже и не надеялись начать печататься так быстро — таким, как Василий Аксенов и Анатолий Гладилин. В «Юности» получили площадку новые и по-настоящему великие поэты: Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина, Евгений Евтушенко и Роберт Рождественский. Десятки тысяч людей писали в редакцию «Юности» за советом, за помощью, посылали свои произведения. «Юность» открыла авторскую песню, бардовскую, новую прозу Войновича…  Я даже не могу перечислить всю ту новую литературу, которая буквально завоевывала массы. В то время я много ездила по стране. И тот факт, что я была из журнала «Юность», был для меня своего рода паролем, открывавшим многие двери. И первое, о чем меня спрашивали было: «А что в «Юности»? Что там нового? Что там будет в следующем номере?»

В редакцию приходили все. Там был знаменитый отдел «Галка Галкина», где собрались все наши сатирики — Аркадий Арканов, Григорий Горин, Марк Розовский…  Хохот в этой комнате стоял до утра. Путь был такой: ты приходишь днем в редакцию, решаешь свои дела, а вечером всей командой в ЦДЛ. Были все время какие-то обсуждения, юбилеи, вечеринки. К «Юности» так же, как и к Дому литераторов, стекались все, кто гремел в то время. Среди прочих «Юность» постоянно навещали из театра «Современник». Они с нашей редакцией превратились почти в одно целое.

Журнал был не просто светом в окошке, он озарил жизни очень многих людей в нашей стране. Читали миллионы. Это удивительно, что в нашем государстве с настолько тяжелой, вязкой, антигуманной поступью мысли и идеологии появился такой фейерверк — что-то настолько живое, правдивое и прогрессивное, как «Юность». Она давала людям надежду на гуманность мысли, на раскованность, на свет.

Эпоха доходных домов

Следующий, более крупный архитектурный слой Поварской улицы относится к рубежу XIX и ХХ веков. В этот период активно развивается предпринимательство, руководящей силой становится уже знать нового поколения — промышленники и купцы. Так же, как и аристократы до них, эта новая элита нередко представляла собой династии: семейным делом могли заниматься несколько поколений.

Доходные дома были нескольких категорий. Но на привилегированной Поварской улице, естественно, располагались самые дорогие, с гигантскими площадями сдававшихся под аренду квартир. Чаще всего они включали в себя и жилые помещения для прислуги. Нередко арендаторы сами проживали в части дома, сдавая остальные помещения. Доходные дома рубежа веков изменили Москву в градостроительном плане: они были первыми действительно многоэтажными постройками в столице. В советское время большинство квартир дробили на отдельные комнаты и превращали в шумные коммуналки. Для советской элиты, естественно, делали исключение — они проживали в собственных квартирах. Во время уплотнения и повсеместного создания коммуналок можно было наблюдать следующую трагическую картину: у некогда процветающих арендаторов большевики отнимали весь дом, включая собственную квартиру, но оставляли им одну комнату. Некогда богатая семья вынужденно ютилась в тесноте, наблюдая, как их бывшее жилье наполняется случайными и часто неприятными людьми.

Элитный комплекс «Театральный Дом», Поварская, 8

Сложно понять, к какой категории отнести квартал «Театральный Дом» — к памятнику архитектуры в стиле модерн или к современному дорогостоящему жилью. В последние годы в Москве складывается феномен элитного жилья нового типа: реконструкция с бонусом. Исторические здания, чаще всего доходные дома рубежа XIX и XX веков, реконструируются и достраиваются уже новыми корпусами. Но выполнены современные части так, что невозможно определить, где заканчивается старое здание и начинается новое. Проект «Театральный Дом» как раз из таких.

Изначально историческая часть комплекса была доходным домом, построенным в конце XIX века известным архитектором Николаем Струковым. Здесь в свое время располагались Театр Немчинова и театральная студия Станиславского, откуда квартал и получил свое название. Остальные корпуса — это аккуратно стилизованные под Москву начала прошлого века современные дома, образующие закрытый двор. Герметичная форма внутреннего сквера создает интересную атмосферу — нечто среднее между Серебряным веком и стерильной столицей 2010-х.

С улицы кажется, что весь комплекс находится тут уже столетие, хотя большая его часть построена уже при Путине. Это позволяет зданию удачно продаваться как историческое, являясь в то же время современной постройкой. Думаю, что это весьма хорошая инвестиция в столичное наследие.

Застройщик получает старинный фасад, а здание — действительно хорошую и качественную реконструкцию. Времена 1990-х, когда исторические фасады подвергались надругательству под видом восстановления, закончились. Судя по «Театральному Дому», за последние 20 лет искусство восстановления старой Москвы существенно прибавило во вкусе и мастерстве.

Усадьба Казакова—Дункер, Поварская, 9

В начале XIX века дом принадлежал Варваре Пукаловой — фаворитке графа Аракчеева, государственного деятеля при Александре I. Кутежи, которые тут устраивались, были знамениты на всю Москву. С 1860 года особняк находился во владении купца Павла Щапова — большого библиофила. Позже дом перешел в руки фабриканта Давида Морозова. В 1892-м владелицей здания стала Елизавета Дункер, племянница поэта Афанасия Фета. Осенью 1917-го дом захватили вооруженные анархисты, выбитые отсюда лишь в 1918 году. Позже здесь часто бывали Марина Цветаева, Владимир Маяковский, Максимилиан Волошин, Осип Мандельштам и другие. Они водили дружбу с Михаилом Цетлиным — сыном бывших хозяев особняка.

Доходный дом Кальмеера, Поварская, 20

История этого дома тесно связана с жизнью Беллы Ахмадулиной. Она жила тут со своим мужем, театральным художником Борисом Мессерером. Среди прочих у супругов часто бывали Владимир Высоцкий, Марина Влади, Василий Аксенов, Фазиль Искандер и Венедикт Ерофеев. Во время одной из этих встреч на мансарде Ахмадулиной и Мессерера зародилась идея самиздатовского альманаха «Метрополь». Своему дому Ахмадулина посвятила следующие строки:

Был дом на Поварской
(теперь зовут иначе)…  День-деньской,
ночь напролет я влюблена была —
в кого? Во что?
В тот дом на Поварской…

В одной из комнат большой коммунальной квартиры тут 13 лет прожил Александр Кайдановский, а в 1990-х в доме жил Борис Березовский. Сейчас цена за квадратный метр здесь одна из самых высоких в Москве, а площадь квартир составляет от 237 до 318 кв. метров. В этом же доме с начала 1990-х находится театр-студия режиссера Анатолия Васильева. Васильев — единственный русский в современной истории, кому было присуждено звание «Лучший театральный режиссер Европы», что автоматически делает дом Кальмеера одним из главных театральных мест России. В настоящий момент мастерская находится на длительной реконструкции и, хочется верить, вскоре вернется своему владельцу.

Особняк Саарбекова, Поварская, 24

Когда-то на этом месте стоял дом, в котором в 1828 году жил 14-летний Лермонтов со своей бабушкой. Именно здесь он написал свою первую поэму «Индианка» и начал издавать рукописный журнал «Утренняя заря». На месте этого дома в 1900-м был выстроен один из первых в Москве особняков в стиле модерн. Заказчиком был Моисей Саарбеков — купец первой гильдии армянского происхождения, почетный гражданин Москвы. С приходом советской власти судьба здания стала неразрывно связана с Литвой. С 1920 по 1940 год здесь находилось посольство Литвы, вплоть до вхождения страны в состав СССР. Почти весь этот период в особняке жил и работал поэт Юргис Балтрушайтис. В 1990-е здесь находилась литовская школа, которой присвоили номер 1247. Сейчас в особняке находится культурный центр при посольстве Литвы.

Особняк Святополк-Четвертинского, Поварская, 50

Центральный Дом литераторов в свое время был местом силы и сердцем советской пишущей богемы. В нем до сих пор находится ресторан с потрясающей красоты интерьером. Постройка внесла свою лепту и в криминальную историю нашей страны. Согласно хронике, на выходе из ресторана «Старый фаэтон», расположенного во флигеле ЦДЛ (по другой версии это был ресторан «Каретный двор»), в 2013 году был убит легендарный вор в законе Дед Хасан.

Век нынешний и век минувший

Современная архитектурная история Поварской скромна. Постройки после Октябрьской революции по сегодняшний день здесь немногочисленны. Зато из-за этой немногочисленности каждое такое здание автоматически рассказывает очень много о своей эпохе. Вот они:

Здание Верховного суда РФ, Поварская, 15

Сегодняшний комплекс Верховного суда РФ существует в двух зданиях разных периодов XX века — сталинского и лужковского. Тем не менее сам участок имеет давнюю историю. Когда-то здесь находилась церковь во имя Ржевской иконы Божией Матери, построенной, согласно летописи, по прямому указу Ивана Грозного. В годы своей жизни на Малой Молчановке церковь посещал Михаил Лермонтов. При большевиках, в 1922-м, церковь разграбили, но службы продолжались. Окончательно ее уничтожили в 1952-м, построив на ее месте здание Верховного суда СССР в стиле сталинского ампира. В 2002 году во время реконструкции здесь обнаружили массовое захоронение, датированное 1930–1940-ми годами. В 1990-х суд получил страшный филиал в виде многоэтажной постройки с китчевой золотой конструкцией наверху. Самое же забавное в этой постройке то, что скульптура Фемиды, изображающей слепое правосудие, здесь отлита без традиционной повязки, то есть не такое уж оно и слепое…

Гнесинка, Поварская, 32

Музыкальное училище им. Гнесиных, или Гнесинку, как ее называют, основали в 1895 году три сестры, происходившие из семьи раввина, выпускницы Московской консерватории Евгения, Мария и Елена. Позже к ним присоединилась Елизавета. Это второе главное в России музыкальное образовательное учреждение. По своему статусу оно соревнуется лишь с Московской консерваторией. Среди абитуриентов считается, что сюда поступить проще, чем в конкурирующую Консу, как ее называют музыканты. И это, по словам студентов, делает Гнесинку площадкой для музыкантов, приезжающих со всей России, чтобы покорить столицу и остаться. Само собой, это место — один из центров столичной музыкальной жизни. Здание школы было начато в 1937-м и закончено после войны — редкий в те годы случай, когда что-то специально проектировалось под музыкальное училище. В 1969-м в бывшей квартире Е. Ф. Гнесиной открыли музей.

Важной целью Гнесинки в советское время был выпуск педагогических кадров. Московская консерватория выпускала хороших исполнителей, но мало кто из них посвящал свою жизнь преподаванию. В настоящий момент Гнесинское училище — единственное в России, предоставляющее обучение по всему спектру музыкальных специальностей.

Государственный театр киноактера, Поварская, 33

Единственное конструктивистское здание на этой улице. Авторы проекта — знаменитые братья Веснины. Изначально оно предполагалось под нужды общества политкаторжан (дореволюционных, естественно), но в середине 1930-х тут открылся кинотеатр. Это, впрочем, и неудивительно: довольно сложно в годы сталинского террора представить себе функционирующий клуб с названием «Общество политкаторжан».

Жилой дом, Поварская, 35

Жилой дом №35 — один из немногих образцов сталинского ампира на Поварской. Он был построен в 1950 году специально для работников Гидрометеослужбы. Здесь же больше двадцати лет находится легендарный магазин одежды Leform. Сегодня дом знаменит тем, что являлся родовым гнездом семейства Михалковых. Основатель династии Сергей Михалков, автор «Дяди Степы» и заодно текста гимна страны в его советских и постсоветских редакциях, проживал тут вплоть до своей смерти в 2009 году. Здесь же жили в свои молодые годы его дети Андрей и Никита.

Так что пусть вас не обманывает «пустота» Поварской улицы. Несмотря на ее кажущийся покой, жизнь в этих домах протекала настолько бурно и причудливо, что хватило бы на десяток сериалов Netflix.

Фото: Владимир Зуев, архив пресс-службы «Галс-Девелопмент», Larisa A-T