Строгино считается одним из самых комфортных районов Москвы, хотя с первого взгляда это мнение может озадачить. Казалось бы, ну спальный район как спальный район. Однако экскурс в историю и проведенный здесь день позволяют лучше понять искреннюю любовь местных жителей к малой родине. 

Одна счастливая деревня

В Строгино я решил ехать от станции метро «Щукинская» — так мне посоветовали знакомые местные. Это традиционный, дедовский способ добираться до района, ведь собственным метро Строгино обзавелось всего 13 лет назад. Из метро я выхожу под торжественное гитарное соло. Перед станцией выступает рок-группа в военной форме и с развернутым российским флагом. Под песню из репертуара, кажется, «Чижа и Ко» сажусь в трамвай. В такт мягкому стуку колес перед глазами появляется бескрайняя водная гладь с крутыми обрывами и пышным лесом по берегам. Давно я не видел столько природы в Москве. Кажется, что еду за город, не хватает только шашлыков.

Это ощущение наводит на мысли о сельском прошлом этих мест. Район был назван по деревне Острогино. Острога — охотничье орудие, в том числе для ловли рыбы. Первое упоминание о деревне датируется 1570 годом. Рядом с селом в Смутное время располагался Тушинский лагерь Лжедмитрия II. В 1690 году по указу Петра I деревня Острогино была пожалована боярину Мартемьяну Нарышкину. Тогда Острогино насчитывало 26 крестьянских дворов и 92 жителя. Во время наполеоновского нашествия Острогино было разграблено французскими войсками. Шесть домов было сожжено. В XIX веке деревня уже числится как Строгино. Перед Первой мировой в селе уже находились торговые лавки, трактир, чайная, постоялый двор, школа-четырехлетка и изба-читальня. По данным 1926 года, Строгино насчитывало уже 1302 человека и 267 дворов. 33 семьи занимались кустарными промыслами, 48 — извозом.

С 1930-х в жизни деревни открываются мрачные страницы. Во время коллективизации 30 семей были раскулачены. В 1934 году неподалеку проходило строительство канала им. Москвы, и вблизи села появились бараки для строивших канал заключенных. Во время Великой Отечественной в Строгино было размещено несколько зенитных батарей. Одна из них сбила первый немецкий самолет под Москвой. Также на Москве-реке близ Строгино испытывали первые танки-амфибии. В декабре 1941 года в Строгино была сформирована первая колонна с продуктами для блокадного Ленинграда, пущенная по Дороге жизни.

С войны не вернулись 150 жителей Строгино. После Великой Отечественной местный колхоз занимался овощеводством и молочной промышленностью. В 1980-х деревню снесли, и началась застройка жилого района, каким мы знаем его сегодня.

Городской конструктор

На въезде непосредственно в район Строгино пытаюсь вычленить для себя хоть какую-то уникальную его особенность. Увы, застройка выглядит настолько типовой и предсказуемой, что на ее основе можно создать детский конструктор наподобие Lego. Речь идет о базовых элементах постсоветского города: несколько типов брежневских панелек, пара цветных и аляповатых домов родом из 1990-х, продолговатые двухэтажные магазины с вывесками и много-много машин.

По сравнению со своими ранними днями Строгино существенно развилось. В первые годы молодой район представлял собой дальний край столицы с огромными транспортными проблемами. Поначалу местные жители оказались буквально на острове. Моста через реку еще не было, а автосообщение шло окольными путями через МКАД. Для локальных переправ функционировало несколько паромов. Отчасти из-за оторванности от внешнего мира в Строгино сохранилась необычная нумерация домов: тут она возрастает в сторону центра, а не наоборот, как везде. В постсоветский период репутация Строгино среди москвичей заметно улучшилась. Активно развивалась торговая инфраструктура вдоль МКАД и внутри района. В 2008-м после нескольких десятилетий долгостроя здесь наконец-то открылась своя станция метро. Серебряноборский тоннель также улучшил транспортную доступность.

В это трудно поверить, но у Строгино есть собственный гимн. Для меня это стало открытием, но у ряда столичных районов действительно есть свои гимны. Местные администрации заказывают их поэтам-песенникам и композиторам. Кто из непосредственно жителей знает об этих торжественных песнях — вопрос открытый. Для примера вот фрагмент гимна Митино:

Здесь улиц звонкие названия,
Здесь родниковые ключи.
Гордимся мы, что наше званье —
Митиноградцы-москвичи!

А это уже фрагмент гимна Строгино:

В лесах заповедных деревня Острогино
Веками не знала, что ей суждено
Стать тысячам жителей малою Родиной
И новым районом Москвы — Строгино.
По зову Отечества в схватках с французами
В далекий победный двенадцатый год
Здесь ворога били гусары Кутузова,
Здесь встал на защиту Отчизны народ.

Сейчас население Строгино составляет около 160 тыс. человек. Около четверти от этого числа прибавилось за последние 20 лет. Район считается пусть далеко не самым престижным, зато одним из наиболее комфортных мест Москвы, прежде всего благодаря экологии. Вокруг уникальный, отлично сохранившийся природный комплекс. На территории есть несколько зеленых зон — парки «Москворецкий», «70 лет битвы под Москвой», «Строгинский» и «Яблоневый сад». Строгино также интересно покупателям вторичного жилья — тем, кому пока не по карману поселиться поближе к центру. Со школами и детсадами тут проблем нет, как и с магазинами. По оценкам риелторов, в плане социальной и коммерческой инфраструктуры район мало чем отличается от соседних.

Средняя стоимость 1 кв. метра тут — 220 тыс. рублей. Для сравнения: в соседнем Крылатском — около 300 тыс. рублей. В последние годы в Строгино появилось несколько элитных жилых комплексов. Тем не менее новых масштабных проектов в ближайшее время тут не планируется. Это во многом связано с тем, что тут нет хрущевок, а значит, нечего сносить под новое жилье.

А вот с развлечениями (не на природе) в Строгино сложно. Поэтому особой популярностью у жителей пользуется комплекс «Крокус Сити» по ту сторону МКАД.

Районный центр

Я выхожу из трамвая в самом сердце Строгино — у станции метро на Строгинском бульваре. И вот здесь я впервые вижу нечто уникальное — вид на уходящий в никуда центральный бульвар и прилегающие дома. По обеим сторонам этой главной районной артерии чередуются между собой панельные здания двух типов — длинные и высотные. В этом не было бы ничего впечатляющего, если бы не абсолютная симметрия по отношению к бульвару. Эта упорядоченность простирается чуть ли не до горизонта. Внушительны не только габариты самих домов, но и расстояния между ними. У меня создается впечатление одновременно футуристического и тоталитарного пространства. Пейзаж похож на воплощенный в жизнь спецэффект из антиутопии о победившем социализме.

Сам Строгинский бульвар аккуратно вымощен, обустроен уютными лавочками и достойными детскими площадками. Ближе к станции метро скверы пронизывают массивные воздуховоды из подземки. Возвышаясь на несколько метров над землей, они выполняют тут роль скульптурного ансамбля. Я наблюдаю за мужчиной лет тридцати, гуляющим с маленьким сыном. Ребенок катается вокруг нас на трехколесном велосипеде и неожиданно скрывается из поля зрения папы. На мой вопрос, не боится ли он так отпускать сына, мужчина отвечает, что тут безопасно, не то что раньше. «Я вырос, как говорится, в хорошей семье, — говорит молодой отец. — А в таких семьях хотят, чтобы ребенок учил языки. Поэтому моя первая школа была не здесь, в Строгино, а поцентральнее. А уже потом меня перевели в местную школу. В 1990-е там царила довольно жесткая обстановка, на грани с криминалом. Огрести можно было очень легко и по какому угодно поводу. Пару лет такой жизни я вытерпел, а потом взмолился, чтобы меня забрали отсюда. С тех пор тут все цивилизовалось. Дворовое гопничество потихоньку исчезло. Сегодня Строгино район хоть и спальный, но безопасный и совершенно не депрессивный».

Если смотреть на монотонную застройку с бульвара, возникает впечатление картинной галереи, где фасады панельных домов — холст, а цветные объекты на их фоне — написанный маслом сюжет. Такие картины, как правило, однотипны: «холст» — и яркий фасад магазина, «холст» — и красно-синяя детская площадка, «холст» — и светящаяся вывеска аптеки.

На фоне длинной панельной многоэтажки выделяется большое светлое пятно с куполами. Так из-за схожих цветов видится издалека недавно построенный храм Новомучеников и Исповедников Российских. Что удивительно, я далеко не сразу узнал в нем новодел. Детали храма выполнены так качественно, что я поначалу принял его за древнюю церковь. Очевидно, архитекторы потратили немало времени на изучение древнерусских прототипов и старинного декора. На церковной доске объявлений наряду с расписанием служб и изображениями святых вывешен крупный портрет Жерара Депардье. Решив, что это чья-то несмешная шутка, всматриваюсь. Фотографию актера сопровождает подпись: «Один из самых известных французов, актер Жерар Депардье, принял православное крещение». Под заголовком следует длинная статья о разочаровании звезды в европейских ценностях и горячей любви к России и Путину. Отойдя от храма метров на сто, я оборачиваюсь и смотрю на него снова. Его белый фасад сливается с балконами брежневских многоэтажек. Сочетание позднесоветского панельного жилья и православных куполов — отличная аллегория современной России. Это две наши всамделишные духовные скрепы, только не официозно-правильные, а настоящие, бытовые.

На самой крупной из цветных вывесок на продолговатой постройке через дорогу от церкви указано: «Ресторан “Строгинская гавань”». В 1990-е и ранние нулевые подобные дешевые вывески на стенах мелких строений не обещали ничего хорошего. Наоборот, они буквально сообщали прохожему: «Не заходи сюда!» Визит в такое случайное заведение в те годы мог обернуться нечестным счетом, хамоватым персоналом или опасными посетителями. Либо всем в одном.

К моему удивлению, «Строгинская гавань» оказалась вменяемым, чистым и недорогим рестораном и одновременно локальной пивной. В Англии эту функцию выполняют районные пабы на перекрестках. Сюда идут перекусить в обеденный перерыв, отпраздновать день рождения или собраться шумной пацанской компанией по вечерам. Застенчивый официант приносит довольно вкусный тыквенный суп и чашку капучино. На выходе замечаю, что почти все посетители в зале — обстоятельные мужчины под 50, с животиком и щетиной.

Подкрепившись, отправляюсь к одному из главных местных очагов культуры — бывшему кинотеатру «Таджикистан». На местном жаргоне территорию вокруг него называли кишлаком. В этом году завершилась реконструкция «Таджикистана», он превращен в разносторонний досуговый центр. «Таджикистан» — лишь один из многих позднесоветских районных кинотеатров, подвергшихся программе тотальной перестройки. Бывшие кинотеатры переделываются в некое подобие советских домов культуры или рабочих клубов. Теперь в «Таджикистане» есть не только зрительный зал на 510 мест и летняя эстрада, но и библиотека и помещения для дневных кружков и секций. К сожалению, культурный центр на месте «кишлака» оказался закрыт из-за пандемии, но я хотя бы рассмотрел его снаружи. Это добротная, рациональная современная архитектура. Лучшее ее определение было бы словом «никакая», но в самом благородном смысле.

Сама местность Строгино с его свежим воздухом, зеленью, бесконечно длинными тропинками и, само собой, огромным чистым водоемом подразумевает любовь к спорту. Здесь даже есть своя футбольная команда, и у нее неплохой послужной список. Олицетворяет же спортивную мощь района многофункциональный комплекс «Янтарь». Внушительных размеров сооружение чего только в себя не включает — стадион, бассейны, хоккейный каток, отель и отлично оборудованные фитнес-залы.

На крутых берегах

Зима, возможно, не лучшее время для прогулок по одному из самых зеленых мест столицы. С другой стороны, именно это и любопытно — можно прочувствовать, что же район представляет сам по себе. Москворецкий и прилегающие к нему парки, тянущиеся вдоль берега — природная основа Строгино. Вода и пляжи — местный центр притяжения. Летом тут вовсю купаются. Многие считают, что местный участок поймы и Москвы-реки — последний в черте города, где можно плавать, ниже по течению вода уже грязная. Но даже в холодное время года у здешних водоемов остается другое неизменное достоинство — красота пейзажа. С какой точки ни взглянешь — отовсюду открывается потрясающий вид на противоположный берег. Вообще история Строгинской поймы (или залива) неоднозначна. Грубо говоря, современный благостный пейзаж района — результат титанического рабского труда. Строгинский залив — самый широкий в столице, примерно 1,25х2 км. Далеко не все знают, что едва ли не самое большое озеро Москвы имеет искусственное происхождение. Это бывший гигантский карьер, где в 1930-х трудились заключенные Дмитровского лагеря. Их свозили сюда для работы над каналом им. Москвы. Позже карьер был затоплен и принял сегодняшний полукурортный облик. Помимо прогулочных зон и кафе на берегу залива есть яхт-клуб, в теплое время года виндсерфинг и водные лыжи тут обычное дело.

Уже в постсоветской России периодически обсуждались возможные планы застройки природного комплекса вокруг поймы. Пока что эти инициативы проигрывали в пользу охраны экологии — и правильно. Флора и фауна тут действительно богатейшие. Среди животных вокруг залива можно встретить лис, зайцев и горностаев. Даже сегодня местные жители часто сопротивляются излишнему, с их точки зрения, благоустройству местных парков. На страницах о Строгино в социальных сетях можно найти немало акций жителей против, например, излишнего облагораживания береговой линии.

Здесь ощущается полная гармония между природой и цивилизацией. Возможно, благодаря скепсису местных жителей собянинское благоустройство дошло сюда в минимально необходимом количестве, при этом спортивные и некоторые детские площадки выполнены на вполне должном, иногда даже передовом уровне. Большая часть парка сохраняет обаяние неотесанности. Часто берега поймы — просто крутые обрывы с торчащими из песка корнями.

Прогулки в местных парках (на деле они сливаются в один большой) чрезвычайно популярны у жителей Строгино. Даже мокрым вечером в пасмурном полумраке можно встретить сотни людей. В холодное время года локальная публика из-за ярких курток похожа на калейдоскоп пестрых пятен. Половина прохожих гуляют с собаками, для которых здешние края — рай земной, поэтому они носятся по парку как ракеты и катаются по земле.

Сколько я бы ни стоял возле воды, все равно не могу привыкнуть к этой почти бесконечной блестящей поверхности. Прогулка вдоль Строгинского залива дает совершенно особенное чувство простора. В отличие от Москвы-реки, где до противоположного берега пара сотен метров, местная пойма скорее напоминает бухту моря. Дальний берег почти сливается с линией горизонта. Эта тихая пустота успокаивает. Когда вся жизнь проходит в загазованном мегаполисе, понимаешь, как же не хватает этих ощущений в Москве. Потихоньку я начинаю понимать тех, кто ищет в Строгино квартиру.

Сельская жизнь

Село Троице-Лыково во многом сохранило свой первозданный облик и атмосферу благодаря близости правительственных дач. В последние годы жизни тут жил Александр Солженицын. Обстановка здесь действительно мало похожа на окружающую городскую ткань. Тут нет крупных торговых центров, а владельцы мелких магазинов знают своих покупателей по имени. Несмотря на обилие уже вполне современных коттеджей, тут все еще сохранилась исконно русская малоэтажная застройка. Эти традиционные избы неотличимы от любого другого села в российской глубинке. Чтобы построить себе небольшой дом, в Троице-Лыково можно приобрести участок за 30–40 млн рублей. Сумма, конечно, серьезная, но, для сравнения, в аналогичном поселке Сокол, другом сельском чуде посреди города, участок стоит не меньше 100 млн рублей.

В Троице-Лыково до сих пор сохранились локальные династии — Крутовы, Горбышевы, Шевалдышевы. В XIX веке местные занимались продажей певчих птиц, речными перевозками и сельским хозяйством. Женщины занимались пряжей и ткачеством, а мужчины нанимались на лето к владельцам соседних усадеб.

Со временем среди местных сложилось сплоченное сообщество. Например, когда в деревне организовали рабфак для приезжих из Туркменистана, к гостям поначалу относились с недоверием. Но потом, со временем, подружились — на карте села даже есть Туркменский проезд. Троице-Лыково было поглощено городом сравнительно недавно — в 1960-х, и то лишь формально. Здешний уклад не менялся десятилетиями.

В Троице-Лыково есть два храма, расположенных по соседству. Первый, Успения Пресвятой Богородицы, 1850 года был перестроен в популярном тогда псевдорусском стиле в 1900-м. Как и большинство российских церквей, он был восстановлен и открыт для богослужений в 1990-х. Второй храм вошел в учебники по русскому искусству и архитектуре. Храм Троицы Живоначальной (1697) — один из лучших образцов нарышкинского барокко. Заказчиком выступил тот самый Мартемьян Нарышкин, кому Петр I своим указом пожаловал деревню Острогино. Проект часто приписывают известному зодчему Якову Бухвостову. Одна из архитектурных особенностей сооружения — колокольня образует общий объем вместе с основным зданием храма. В русских церквях эти два базовых элемента чаще разделены. После Нарышкина усадьбой вокруг храма владели многие знатные семьи — Разумовские, Бухвостовы и Корзинкины.

Храм Троицы Живоначальной открыт редко — только по воскресеньям. Но на него стоит взглянуть хотя бы снаружи. Мне повезло посетить территорию уже в сумрачные часы, но от этого храм не потерял в эффектности. Он так изящно подсвечен, что его внешний декор в темноте смотрится еще выразительнее. Участок вокруг храмов находится в прекрасном состоянии и своей даже излишней ухоженностью напомнил мне какой-нибудь сквер в пределах Садового кольца.

На территории двух церквей в низком продолговатом здании находится трапезная, как для служителей церкви, так и для прихожан. Вход украшает необычная в своей формулировке надпись: «Уважаемые прихожане, пожалуйста, вытирайте за собой ноги. Спаси вас Господи!» Меню напоминает советскую столовую — завернутые в пленку бутерброды, сосиски, пирожки и компот. В контрасте со скромной едой интерьер трапезной впечатляет: столы и стулья неказисты, зато стены подробно расписаны идиллическим монастырским пейзажем с голубым небом. Получившийся результат напоминает нечто среднее между фресками Сикстинской капеллы и росписью в детской поликлинике.

Выйдя обратно на шоссе, я отправляюсь на прогулку по деревне. Какими-то отдельными фрагментами, иногда даже целыми улицами Троице-Лыково еще сохранило образ традиционного русского села. Повсюду слышится запах дыма из труб. Кто-то топит углем, кто-то — дровами, но в большинстве домов уже давно установлены обычные батареи. Не знаю, насколько село модернизировалось сейчас, но еще недавно газ сюда привозили в баллонах и не было подключения к городской канализации. Время от времени в деревню приезжала специальная машина и выкачивала нечистоты.

За оградами переругиваются друг с другом собаки, во дворах за калитками развешено белье. Отступивший от Москвы мир условной старушки Марьи Ивановны в валенках еще жив здесь. С другой стороны, город неминуемо наступает. Автомобильное движение на шоссе слишком оживленное для деревенского вечера. Половина домов — это уже вполне буржуазные коттеджи, русские избы они уж точно не напоминают. У ворот припаркованы чистые и далеко не дешевые машины. С автобусной остановки возвращается по домам местная молодежь со смартфонами в руках. Одеты они уже совершенно на городской манер. И даже пес, присевший погадить у столба, оказывается не сельской дворнягой, а породистым далматинцем в ошейнике. В небольшом магазинчике, торгующем колбасой, алкоголем и лапшой «Доширак», я расспрашиваю местную старушку о ее жизни в селе: «Вот соседи все возят яблоки из своих супермаркетов, а я своей яблоньки не боюсь — ем со своего дерева. У меня повкуснее будет, чем ваши все привозные. Я никогда не хотела отсюда переехать. Раз в месяц навещают внуки, спрашивают: “Где вай-фай у тебя?” Я им: “Какой тебе еще вай-фай? На, лучше бери пилу и помоги мне спилить сирень!” Я знаю, что тут теперь многое по-другому, но стараюсь не думать о переменах, меньше смотреть по сторонам. У меня забор высокий, а дом, сад и небо остались такими же. Я тут родилась, тут и помру».

Крокус-покус

На вопрос «А где вы тут развлекаетесь?» жители Строгино все как один посылали меня в одно и то же место — «Крокус Сити». Расположенный ровно напротив, по другую сторону МКАД, он юридически уже относится к области. Но это лишь формальность. «Крокус» — неотъемлемая часть жизни Строгино, и пока что замены ему нет. Торгово-развлекательный комплекс (а на деле почти небольшой город) принадлежит отцу эстрадного певца Эмина Агаларова — азербайджанскому магнату Аразу Агаларову. Открывшийся в 2009 году «Крокус Сити» включает в себя торговые центры, казино, океанариум, несколько отелей, многофункциональный жилой и бизнес-комплекс, рестораны, выставочный центр и громадный концертный зал Crocus City Hall.

Когда подъезжаешь сюда на машине, территорию легко перепутать с большим аэропортом, особенно в темноте. Я направляюсь в Crocus City Mall и уже перед входом испытываю чувство, будто иду не в магазин, а в Большой театр. Пышный, вычурный интерьер торгового центра видно уже снаружи, через большие стекла. Солидно одетые охранники долго осматривают меня с ног до головы, как мне кажется, чтобы подавить психологически. Несломленный стальными взглядами мужчин с металлоискателями, прохожу внутрь. Позади охраны меня встречают представительного вида сотрудницы в строгих платьях, вежливо, но высокомерно здороваются. Интерьер шокирует своей китчевой роскошью — античными арками и зимними садами. В отличие от многих претенциозных аналогов отделка Crocus City Mall действительно качественно выполнена. Можно спорить о вкусах, но атмосфера пафоса создана не на пустом месте. Другое дело, что концептуально это продолжение ушедшей в прошлое эпохи мэра Лужкова. В 1990-е и ранние нулевые богатству следовало быть демонстративным.

Crocus City Mall устроен как роскошно оформленный лабиринт. Отделанные, по-моему, под Древний Рим, галереи бутиков совершенно одинаковы. Этот по сути один и тот же гламурный коридор поворачивает то направо, то налево, то кругом, то назад. В итоге я остаюсь совершенно дезориентированным. Насмотревшись на дизайнерскую одежду в витринах, я наконец-то обращаю внимание на одну жутковатую деталь: Crocus City Mall почти полностью пуст. В лучшем случае я встречаю раз в сто метров сердитого охранника с рацией. Сначала я виню в этом эпидемию, но скоро выясняю, что она тут ни при чем. Тут всегда так. В Crocus City Mall настолько дорого-богато, что ходить сюда просто некому. В итоге торговый центр напоминает фальшивый пустой городок для ядерных испытаний. Вокруг пальм, ретроавтомобиля и даже небольшого бассейна с шезлонгами раздается лишь эхо. Наконец возле одной из витрин я встречаю молодую скромно одетую семью с детьми и, само собой, интересуюсь, что их сюда привело. Как выяснилось, они тоже приехали из Строгино. «Наш район я обожаю, но у нас можно только гулять. Но иногда бывает скучновато, — говорит женщина. — Развлекаться всей семьей едем в “Крокус”. В демократичный “Вегас” ходим за покупками, а в роскошный “Молл” — притворяться, будто что-то покупаем. На самом деле ходим в “Молл”, чтобы почувствовать себя богатыми и солидно заказать по чашке кофе. Сидишь себе в шикарном зимнем саду и сразу представляешь, что та розовая накидка с витрины будет твоей. Но не в этой жизни…  Дети, правда, все любят тут облапать руками — и ту дорогую машину под пальмами, и в воду в бассейне руки окунают, и растения щипают. Охрана злится, но я сама бы тут все трогала, будь я помладше».

Я нахожу переход в тот самый Vegas — куда более «человечный» торговый центр. Здесь кипит жизнь. «Вегас» заполнен доступными магазинами, фастфудом и суетливыми людьми. Мой рассудок, травмированный безлюдной роскошью, возвращается на место. По другую сторону торгового комплекса останавливаюсь у большого окна. Впервые за все пребывание в этом королевстве потребления меня по-настоящему что-то вдохновляет, а именно невероятно красивый вид на вечерний Красногорск. Дело даже не в самом Красногорске, а в двух ярких фрагментах панорамы. Это шикарно освещенный пешеходный Павшинский мост и совершенно сюрреалистический Никольский храм уже на той стороне. Он был бы обыкновенной православной церковью, если бы не буквально светящиеся в темноте, чуть ли не неоновые купола. Я еще не встречал храма, похожего на казино. Мои личные духовные скрепы оскорблены, но зрелище все равно завораживает.

К счастью для меня, здесь теперь тоже есть метро (станция «Мякинино»), потому что к концу дня мои ноги буквально отваливаются. Зато я вроде понял, почему Строгино признано одним из самых комфортных мест Москвы для жизни. Комфорт состоит из очень простых, маленьких вещей. Комфорт — это когда трава приятно хрустит под подошвой, когда твоя собака катается по большому полю и когда пульс остается ровным даже если твой ребенок побежал дальше обычного.

Фото: Артем Чернов