О детстве на бауманских помойках, чистом воздухе на «Минской», катаниях на электросамокатах по набережным и сразу трех новых ресторанах.

Я родился…

На метро «Аэропорт». Но когда мне было четыре года, мы переехали на «Бауманскую». Там я жил лет, наверное, до двадцати пяти. Мне долго казалось, что это лучший район Москвы — тихий, прикольный. Только позднее я понял, что это дыра. Но с ним связано много детских воспоминаний. Дворы, крыши, помойки. Мы много по крышам лазили, а в одном месте есть одна внахлест над другой, и мы под ней сделали домик.

Я жил напротив Бауманского рынка. Мы там постоянно тусовались, фрукты ели, знали всех торговцев. Арбузы они нам, пацанам, давали за так. Учился я на Большой Почтовой, в английской спецшколе. Рядом с ней была прекраснейшая огромная помойка, туда с ближайшего завода постоянно выкидывали что-то горючее. Мы ее все время поджигали. У меня в дневнике регулярно появлялась запись: «Поджег помойку, взрывал дихлофосы». Еще мы делали ракеты из алюминиевых пузырьков из-под валидола и теннисных шариков. Таблеточки высыпаешь, шарик ломаешь на кусочки, весь его туда утрамбовываешь, крышку закручиваешь, снизу через дырку вставляешь палочку — и поджигаешь. Летали, как сейчас петарды, — горючие, дымучие. У района и сейчас немосковский характер. Но во времена Лужкова там все застроили торговыми центрами. А рынок рухнул.

Сейчас живу…

На «Минской». В центре окно открываешь, и сразу пыль на подоконнике, а там ее нет. И вообще как-то посвободнее дышится. С возрастом чувствуется после сна, где воздух свежий, а где нет.

Любимый район…

Подмосковье. Мы туда скоро переедем. Но вообще в городе везде прекрасно, мне Москва очень нравится. Даже не могу сказать, какой район больше. И Патрики, и вообще центр между Бульварным и Садовым.

Нелюбимый район…

Нет таких. Правда, один раз, лет пять назад, я был в Капотне. Не могу сказать, что этот район нелюбимый, но впечатления остались не очень позитивные. Мы через Капотню объезжали пробку, и я попросил водителя остановиться у палатки купить водички. Дальше без комментариев…

Я люблю гулять…

Очень много гуляю заграницей. В Москве у меня нет времени, я заложник работы. Если где и хожу, то на дорожке дома. Потому что вообще не перемещаюсь по городу: приезжаю с утра в один ресторан и там сижу, встреча за встречей. Впрочем, летом иногда езжу на электросамокате, он у меня в багажнике лежит. Когда погода хорошая и время есть, прошу водителя остановиться и качу. От Смоленской до «Сити», например, по набережной — одно удовольствие.

Москвичи отличаются от жителей других городов…

Я как-то не делю людей на москвичей и немосквичей. Мне кажется, нет уже такого понятия — «москвичи». Может, лет двадцать назад и были, а сейчас здесь уже половина людей, которые приехали из других мест. Многокультурный у нас город. А если сравнивать москвичей с жителями нероссийских городов…  Мы ребята напористые. Мы не будем стоять на трассе при повороте направо два километра в правом ряду, когда все это можно объехать по левой полосе. А когда на посадку в самолет люди выстраиваются в длинную очередь, москвичи без дискомфорта могут обойти и сказать: «У меня Sky Priority!» Еще москвичи — люди очень открытые и готовые помочь. У них очень развита негативная эмпатия: когда кому-то плохо, они очень хорошо это чувствуют. Но когда кому-то хорошо, тоже чувствуют негативную эмпатию, а не позитивную. Москвичам, сражающимся за признание, порой тяжело радоваться за других людей.

Место, куда давно хочется добраться, но никак не получается…

Было такое, но я совсем недавно до него добрался. Это лицей при МИФИ на Каширке, в котором я учился последние два года перед институтом. Он как был, так и есть, даже моя классная руководительница там до сих пор работает. Ее, к сожалению, я не застал. Школа по-прежнему при МИФИ, но называется теперь смешно: предуниверситарий. Я там рядом просто оказался, подумал, дай заеду. Поностальгировал чуть-чуть, приятное ощущение.

В Москве изменилось…

Москва моего детства и Москва сейчас — две разные Москвы. Тогда она не была такой быстрой. Я же с 1974-го, застал времена Черненко, Андропова, когда на улицах вообще пустота была. Помню день, когда Брежнев умер: из метро «Бауманская» вышел с дедом на улицу, там огромная была доска почета, и ее всю завесили черным; и снег шел хлопьями.

В Москве не хватает…

Мне всего хватает. Я занимаюсь своим делом, которое как-то влияет на развитие города. Если каждый будет заниматься своим делом и влиять, то все будет становиться лучше. Как-то не задумываюсь, что бы я в чужих огородах поправил и чего бы там посадил. Перетяжки убрали, тротуары расширили — что еще нужно? Хотя я бы количество машин уменьшил. Сейчас это пытаются делать, но я бы еще жестче поступил. Нет московских номеров — нельзя въехать в город. Или сделал бы платный въезд в город. Построил бы гигантские парковки и наладил бы систему общественного транспорта. Думаю, к этому все придет.

В Москве лучше, чем в Нью-Йорке, Лондоне, Париже или Берлине…

Город стал очень чистым. Я даже пост сделал в инстаграме про то, как поплохел Париж при Собянине. И, честно, не знал даже, что написал это накануне выборов. Я далек от всей этой темы — имею в виду политику. Но я посмотрел на Париж и на нашу Москву и понял, что она реально похорошела. Современная, крутая, с хорошей инфраструктурой, чистая, освещенная, ухоженная, как молодая красивая девушка. А была какая-то бомжиха.

В рестораны и бары…

Не хожу. Ни в какие. Ем я в своих ресторанах. Очень редко куда-то выбираюсь — когда открывается что-то интересное или что-то бомбит. Мне нравится то, что делает Глен Баллис, поэтому я был в Avocado Queen и Lucky Izakaya. К Раппопорту захожу, к Аркадию Новикову. Ради любопытства. Иногда даже не ем, достаточно посмотреть обстановку и меню.

Если я не на работе, то…

Дом-работа, работа-дом, вот и вся моя жизнь. Очень редко получается куда-то выбраться в городе. Люблю кинотеатр «Москва». Дорогой, конечно, как танк, но туда с детьми приходишь, и больше никого в зале нет. Обожаю художественные выставки, ретроспективы, когда собирают все: Серов, Серебрякова, Репин.

Скоро мы откроем…

Три места на Большой Никитской. Первой откроется For The Krasota в «Романовом дворе», в феврале. Это больше, чем ресторан, он только связующее, там будет арт, арт, арт. Самое интересное пока рассказывать не могу, но такого в мире нет вообще нигде. Там будет круглая комната с круглым столом на 20 человек. И будет пока два спектакля: один детский дневной, второй взрослый вечерний с примерным названием «Россия». Еда и арт будут идеологически связаны. Но видеоряд будет абстрактно-условным, никаких медведей, ушанок, балалаек, Сталиных и Петров Первых.

Второе место откроется к весне в доме, где был ресторан «Ватрушка», мы там займем весь первый этаж здания. Это будет ресторан для целевой аудитории «Горыныча» со средним чеком в 2500 рублей. Все вокруг рыбы и морепродуктов. А третье заведение откроется тоже к весне на месте Ситибанка — импровизация на тему робатаяки.

Фото: из личного архива Бориса Зарькова