В самом центре Москвы есть участок земли с роскошным особняком.

С 1960 года в здании размещается Государственный институт искусствознания, где трудится цвет отечественной гуманитарной науки, занимаясь исследованием истории театра, музыки, архитектуры, декоративно-прикладного и изобразительного искусства, культурологией, эстетикой, социологией и экономикой культуры. В течение жизни прославленной научной организации уже не первый раз врывается вышестоящее начальство из Минкульта, проводятся внеплановые проверки финансовой деятельности, высказываются претензии. В канун Нового года культурное сообщество очередной раз содрогнулось от известия о том, что работа института признана неудовлетворительной, а его директору Наталье Сиповской пригрозили отставкой. Есть мнение, что российской науке не по чину такие особняки.

Топоним «Козицкий» прочно укоренен в сознании москвичей и для многих ассоциируется прежде всего с Институтом искусствознания. Однако человеческие отношения не перестает портить квартирный вопрос. Интересно, что же это за лакомый объект недвижимости?

Свое название вполне тихий переулок между оживленной Тверской и Большой Дмитровкой получил по фамилии местных домовладельцев. Здесь предпочитала селиться аристократия. Хозяйка одного из особняков — богатая наследница уральских горных заводов Екатерина Ивановна Мясникова, вышедшая замуж за журналиста и писателя Григория Васильевича Козицкого, кабинет-секретаря Екатерины II. Знаток древних языков, образованнейший человек, он помогал государыне императрице издавать журнал «Всякая всячина», где печатался сам, публикуя труды также и в периодическом издании «Трудолюбивая пчела». Козицкий переводил Лукиана, Ливия, Овидия, а также Свифта.

В 1775 году Григорий Васильевич по слабости здоровья уволился с должности, а 26 декабря того же года взял да и закололся ножом, нанеся себе 32 раны. Утверждали, по «причине меланхолии». Вдова осталась с двумя дочерьми, Александрой и Анной.

Дом 5 по Козицкому переулку, объект культурного наследия федерального значения, имеет долгую и не менее интересную историю, состоящую из трех глав.

Считается, что городская усадьба построена между 1781 и 1800 годом. Федор Матвеевич Шестаков, блестящий военный, в 1758 году участвовал в битве при Цорндорфе, где был ранен. В 1759 году Шестаков сражался под Пальцигом и Франкфуртом, в 1764 году пожалован в полковники в Рязанский пехотный полк в Финляндии, в 1771-м произведен в генерал-майоры. Выйдя в отставку, Федор Матвеевич покупает в Москве землю, разбирает имеющиеся на ней деревянные строения и заказывает себе каменный дом в духе классицизма у модного архитектора Матвея Федоровича Казакова. По красной линии владения ставится прямоугольный в плане компактный двухэтажный объем с портиком и вертикальными нишами на фасаде, изящно украшенном лепниной. Тогда же сложилась и планировка с парадной анфиладой комнат на втором этаже, большим угловым залом в западной части, кабинетом и спальней со сводчатыми потолками. Вдоль коридора на первом этаже тянулась череда комнат, также перекрытых сводами.

Отставной генерал, увы, пожить в роскошной новостройке не успел. 8 мая 1787 года Федор Матвеевич Шестаков скончался. Было ему 58 лет.

Наследником становится его родственник, Василий Дмитриевич Лобков, обер-провиантмейстер в воинском чине бригадира. По старой иерархии это где-то между полковником и генерал-майором.

Была у Лобкова сестра, Настасья Дмитриевна, в замужестве Офросимова, особа, имевшая до того взбалмошный нрав, что смогла угодить на страницы классической русской литературы. Она послужила прототипом не только Александру Грибоедову для образа графини Хлестовой в «Горе от ума», Федору Ростопчину для Маремьяны Бабровны Набатовой в комедии «Вести, или Живой убитый», но и Льву Толстому. Граф увековечил Настасью Офросимову в «Войне и мире» как Марью Дмитриевну Ахросимову.

Любопытно также, если говорить о семействе, что отцом Василия и Настасьи был Дмитрий Петрович Лобков, герольдмейстер и директор Петербургской шпалерной мануфактуры.

Бригадир Василий Лобков скончался в 1796 году. Неутешная вдова Анна Ивановна (внучка бывшего обер-коменданта Петропавловской крепости, урожденная Игнатьева) похоронила супруга на кладбище Донского монастыря. В 1803 году у нее вне брака рождается сын Сергей. Отец ребенка — богатый помещик Александр Николаевич Соймонов. Сергей, он же Сергей Александрович Соболевский, стал известным библиофилом и библиографом, автором эпиграмм, близко подружился с Пушкиным, Лермонтовым и многими другими литераторами Золотого века русской литературы. Однако душу Соболевскому все терзало его происхождение, идущее вразрез с тогдашней моралью: «Я несчастное существо, потому что заклеймен прозвищем сына любви», писал он. Все же отец его, Александр Соймонов, «за весьма значительное денежное пожертвование» смог приписать сына к польской дворянской фамилии Соболевских с присвоением фамильного герба.

К особняку в Козицком переулке при бригадирше Лобковой пристраивается узкий двухэтажный жилой флигель и делается проезд во двор. Над этим проездом, ныне являющимся арочным входом в здание, для Анны Ивановны помещается уютная диванная, смахивающая на беседку, перекрытая овальным кессонированным сводом на легких ионических колоннах и украшенная полукруглыми нишами.

В доме устраиваются вестибюль и гардеробная для гостей. Интерьер дома богато декорируется искусственным полированным мрамором, росписью в технике гризайль и великолепными лепными барельефами на античные сюжеты. В гостиной, где был приспособлен балкон для оркестра, давались балы.

Пожар войны 1812 года убранство дома на Козицком, который всякий раз хочется назвать дворцом, пережило благополучно, сохранив атмосферу дворянской усадьбы александровской эпохи: обстоятельство, безусловно, привлекающее наших современников.

В 1828 году Сергей Соболевский здесь принимал гостей в честь отъезда из России Адама Мицкевича. Польскому поэту друзья преподнесли серебряный кубок с выгравированными на дне именами присутствующих и вложенными в него стихами Евгения Баратынского. «Я был глубоко растроган, импровизировал благодарность по-французски, принятую с восторгом. Прощались со мной со слезами», — вспоминал потом Мицкевич тот вечер. В тот же год и Соболевский покидает Россию. Мать к тому времени уже умерла, так и не оставив завещания в пользу единственного сына. Более того, еще при жизни Анна Ивановна Лобкова переуступила свои владения в Козицком переулке генерал-лейтенанту, князю Борису Андреевичу Голицыну, до конца дней оставаясь здесь в качестве квартирантки.

В 1860 году участок вместе со знаменитым домом отошел архитектору Михаилу Иосифовичу Лопыревскому. Горожане тут же окрестили особняк домом Лопыревского.

Здание сдается под квартиры, одну из которых арендовал студентом будущий историк Василий Осипович Ключевский. «Квартира наша — да и что описывать ее — превосходная комната, с мебелью, в два окна, перегороженная ширмами. Перед окнами длинный забор и сад купеческого клуба; часто буду слушать здесь музыку. Так как дом, в котором мы живем, — не в самой Тверской, а в переулке, то здесь меньше шума, нет неугомонной скакатни экипажей, словом, прекрасно!» — оценивал жилец в переписке преимущества локации.

Квартировал на Козицком и Иван Самарин, актер труппы Малого театра, ученик Михаила Щепкина.

Пребывая в стесненных обстоятельствах, квартиру здесь снимала и Екатерина Петровна Риччи, дочь владельца особняка Луниных на Никитском бульваре. Роскошный образец ампира из-за долгов пришлось продать Коммерческому банку. Екатерина Лунина, от природы имевшая соловьиный голос, в свое время училась в Болонской академии и даже удостоилась почетной награды — золотого лаврового венка. Из Италии певица вернулась с мужем-итальянцем на шесть лет ее моложе, обедневшим, но весьма симпатичным графом Миньято Риччи. Счастье, однако, было не очень долгим. Дорогу Луниной перешла московская красавица и княгиня Зинаида Волконская. К слову, мачехой Зинаиде приходилась Анна Григорьевна Козицкая, дочь Григория Васильевича, давшего имя всему переулку.

В предреволюционное время дом разместил на своих площадях типографию Московского городского общественного управления, а уже в советские годы во дворец въехало студенческое общежитие, где в 1928 году у друга останавливался поэт Александр Трифонович Твардовский. Новая история особняка в Козицком переулке началась в 1960 году, когда в нем разместился созданный в 1944 году Игорем Эммануиловичем Грабарем Государственный институт искусствознания, за судьбой которого продолжаем пристально следить.

Кстати, на первом этаже здания идет ремонт, и средства на реставрацию уже выделены.

Фото: Александр Салов