— Вы действительно хотите, чтобы я для вас провел экскурсию? — спрашивает меня робот Клиоша, который работает экскурсоводом в Музее современной истории России на Тверской, 21.

Это довольно симпатичный красно-белый робот. Ростом он чуть пониже меня. У него огромные голубые глаза, которыми он следит за моими перемещениями, медленно поворачивая голову мне вслед. Иногда, когда Клиоша не знает ответа на вопрос, он отшучивается и подмигивает. Впрочем, он умеет быть и серьезным.

— Простите, сейчас я не могу ответить на ваш вопрос. Пожалуйста, позвольте проехать, — строго просит он, когда я начинаю отвлекать его вопросами, не относящимися к экскурсии, посвященной платформе «Приразломная» и ледоколу «Арктика».

Экскурсоводом в музее Клиоша работает с 2017 года. С самого начала у него были выгодные конкурентные преимущества перед коллегами-людьми: он не болел, не уставал, всегда был в хорошем настроении. Но были и недостатки. Робот хуже ориентировался в пространстве. Посетители толпились вокруг него, и он с трудом мог пройти между ними. Ответов на многие вопросы Клиоша не знал. Но за четыре года работы он многому научился. Стал лучше передвигаться, свободнее общаться с посетителями, расширил сферу своей компетенции как экскурсовод. И вообще прошел курс повышения квалификации. Сейчас он превратился в один из самых популярных экспонатов музея, не переставая показывать детям и взрослым обычные стенды.

— Добрый человек! Мой создатель — компания Promobot. Между прочим, очень умные ребята из Пермского края, — с готовностью отвечает Клиоша на популярный вопрос о его происхождении.

Прекрасное далеко

— Наши роботы умеют много всего, — говорит основатель и совладелец компании Promobot Олег Кивокурцев. — Они могут общаться с людьми, отвечать на вопросы, консультировать, транслировать различные материалы на своем экране. Они могут работать в качестве консультанта, промоутера, хостес, администратора. С 2020 года мы активно начали работать в сфере образования. Сегодня наши роботы трудятся в детских садах, школах и даже вузах.

До робота Вертера из «Гостьи из будущего» изделиям Promobot еще далеко. Они не умеют главного, что привлекало к Вертеру симпатии советских школьников: импровизировать. Вместо этого сервисные роботы воспроизводят только заложенные в них ролики, тексты и движения и отвечают только на те вопросы, которые были предусмотрены командой их создателей. Но даже этих навыков хватает, чтобы занять свое место в системе народного хозяйства.

Например, в детском саду. Выглядит это примерно так. Робот показывает детям мультики, включает им музыку и вместе с ними танцует или делает гимнастику. Часто детвора участвует в этом более охотно, чем под руководством педагога своего биологического вида. Развлечениями дело не ограничивается. Промоботы выполняют четыре образовательные программы. Например, разучивают с детьми стихи. Сначала робот рассказывает его сам: «Идет бычок, качается, вздыхает на ходу… » Потом повторяет его строчка за строчкой вместе с ребятами. Наконец, проверяет, запомнили ли дети стихотворение. Робот запрограммирован даже на демонстрацию эмоций. Он улыбается, грустит, сердится, удивляется — с помощью выразительного дизайна своих больших электронных глаз и улыбки.

— Простите, сейчас я не могу ответить на ваш вопрос. Пожалуйста, позвольте проехать.

Робот-консьерж умеет распознавать лица жильцов или сотрудников учреждения. Сверять списки приглашенных и внесенных в заявки на пропуск людей с паспортами посетителей. В случае затруднения он набирает номер человека, который может оформить новый пропуск. Освоенные Promobot функции позволяют уже сегодня производить роботов-охранников, которые патрулируют территорию и при этом способны интегрироваться с базами МВД. Сами задерживать подозреваемого они не будут, но оперативно отправят сигнал куда следует. Другие сервисные роботы служат промоутерами в торговых центрах, сотрудниками аэропортов (например, в Стамбуле), работают гидами на выставках. Однажды пермский андроид узнал премьер-министра Дмитрия Медведева во время его визита в пермский технопарк и поприветствовал его: «Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич. Мы с вами не виделись 3 года 10 месяцев 6 дней 7 часов 15 минут и 40 секунд». В производственной линейке есть даже робот-диагност.

— Мы сильно модернизировали базовую модель, оснастили ее 11 дополнительными устройствами. Пульсометром, пирометром, приборами для измерения роста, веса, уровня сахара в крови, объема легких, сатурации крови и других. Этот робот может существенно облегчить работу терапевта. Сейчас это особенно актуально, — рассказывает Олег Кивокурцев. — Можно поставить его при входе в клинику, и робот проведет первичный осмотр и заполнит карточку пациента. Терапевт не будет тратить свое время на эти измерения. Экономия даже 20 минут на пациенте — это существенная величина для любой клиники.

Хотя промоботы часто вызывают улыбку, сама компания, начавшаяся с классического гаражного стартапа, уже выросла до вполне серьезных масштабов. Ее годовая выручка составляет 1 млрд рублей, а рыночная капитализация достигла 2 млрд. И Олег Кивокурцев называет это геополитическим налогом: будь у Promobot западная прописка, компания стоила бы на порядок дороже.

Эмпатия машин

Роботы неожиданно оказываются эффективны именно в том, что казалось самой сердцевиной человеческого. И дело не только в услугах, которые люди привыкли оказывать друг другу и которые частично могут взять на себя машины. Гораздо больший сюрприз в том, что роботы работают в сфере чувственного опыта.

Всемирная организация здравоохранения утверждает, что в топ-3 главных угроз, с которыми сталкиваются пожилые люди, входят изоляция и одиночество. Изоляция (объективное состояние слабого контакта с внешним миром), например, на 30–60% повышает риски падений с травмами и сердечно-сосудистых заболеваний. А одиночество (субъективное переживание дефицита социальных контактов) провоцирует депрессивные и тревожные состояния. Любая экстремальная ситуация многократно усиливает эти эффекты. Именно это и произошло с началом пандемии коронавируса — мы писали об этом еще весной 2020-го.

В США некоторые штаты с началом пандемии запустили программы по распространению домашних роботов, призванных ослабить эффекты изоляции и одиночества, среди пожилых граждан. Как правило, речь шла о сравнительно простых механизмах — электронных кошках и собаках, которых социальные службы раздавали одиноким старикам. Средняя стоимость таких изделий составляла всего 100 долларов. Через год исследование показало, что 70% человек, участвовавших в этой программе, почувствовали себя менее одинокими. Были отдельные сбои: в социальную службу звонили старушки и жаловались, что их электронный котенок не ест. Но чаще людям роботы-животные нравились так сильно, что их батарейки разряжались до срока. В 21 штате было роздано в общей сложности более 20 тыс. механизмов. Результат превзошел все ожидания. Эксперты подсчитали, что роботы для борьбы с одиночеством могут удешевить национальную программу медицинского страхования на 7 млрд долларов в национальном масштабе. «Это святой Грааль для всех», — восхищается один из чиновников. «Это не просто мягкие игрушки. Это не игрушки вообще!» — сказал в интервью The New Yorker секретарь департамента по делам пожилых людей Флориды Ричард Пруд.

«Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич. Мы с вами не виделись 3 года 10 месяцев 6 дней 7 часов 15 минут и 40 секунд».

Могут ли роботы взять на себя часть работы по поддержанию социальных контактов и стать источниками необходимой людям эмпатии? Олег Кивокурцев рассказывает, что в этом нет ничего невозможного. Во многом эмоциональный фон зависит от дизайна. «Американцы называют наших роботов “Lamborghini от робототехники”, потому что они соответствуют всем трендам дизайна», — говорит он. Не менее важен и социальный интерфейс: «Наш робот улыбается, у него большие голубые глаза. Он рассказывает шутки и анекдоты. Его лингвистическая база собрана так, чтобы в каждый момент он располагал к себе человека». Но пока компания Promobot сознательно не работает над социальными роботами для частного домашнего использования.

— Рынок робототехники делится на две совершенно разные части, — объясняет Кивокурцев, — business to consumer (B2C) и business to business (B2B). Объем B2C больше, чем B2B, потому что частных людей больше, чем компаний, но при этом средний чек покупки там намного меньше. Чтобы попасть на массовый рынок B2C, стоимость каждого устройства не может быть больше тысячи долларов. Чтобы уместиться в эту стоимость, нужно иметь совершенно иную бизнес-модель. Например, мы пока собираем наших роботов вручную, а для B2C нужен конвейер. Но мы понимаем потенциал рынка роботов частного использования. И настанет тот день, когда мы станем выпускать такую продукцию.

Тем временем социальные навыки роботов будут неизбежно развиваться. Сейчас они опираются на нейросети из созданной лингвистами базы данных шуток, анекдотов, сюжетов и высказываний. Эти нейросети быстро развиваются. Но в отдаленном будущем, возможно, мы научим роботов даже импровизировать, говорит Кивокурцев: «Футурологи определяют необходимый для этого срок в сто лет. Но, я надеюсь, мы с вами успеем дожить до этого времени и увидеть все своими глазами…  Хотя, может быть, лучше этого и вовсе не видеть. Ведь последствия могут быть совершенно разными. Роботы начнут себя осознавать, у них появятся требования. Они могут быть недовольны тем, как устроен мир, захотеть стать главенствующим видом. Но об этом уже сейчас задумываются во всем мире. И уже сейчас такие разработки стараются регламентировать. Например, у каждого робота, которого мы производим, есть большая красная кнопка, чтобы в случае чего можно было ее нажать и выключить машину».

Вся власть роботам

Роботы ближе к власти, чем кажется. Уже сейчас они могут взять на себя часть функций не только исполнителей, но и самих чиновников.

— У чиновника две задачи: административная и креативная. Административные функции связаны с документацией, нормативами, ГОСТами, стандартами. И это однотипная, скучная, рутинная работа — как раз то, что «любят» и умеют роботы. То есть принять решение — закрывать или не закрывать сельскую школу или сокращать или не сокращать поликлинику — робот не сможет. Но в паре с человеком робот сможет взять на себя всю бумажную работу: заполнять документы, запрашивать информацию, делать расчеты, проверять справки. Может быть, это высвободит бюрократам энергию и время для более созидательного и гуманного труда, — теоретизирует Олег Кивокурцев. И с грустью добавляет: — Но пока заявок на робота-чиновника нам не поступало.

Компании Promobot приходится следовать за рыночным спросом. А он пока сосредоточен на машинах, заменяющих самые простые исполнительские функции людей. Но именно это медленное вытеснение рутинного, скучного и нетворческого труда и готовит наступление настоящего будущего, уверен Кивокурцев.

— Наши технологии ликвидируют скучные, грязные, опасные работы и несут за собой что-то новое, более творческое. Так, профессия писаря превратилась в более сложное и интересное ремесло копирайтера. Постепенно роботизация ведет нас к тому, что предприятия, в том числе в сфере услуг, станут автономными экономическими единицами, то есть полностью или почти полностью автоматизированными, начнет сокращаться время труда. Выходных станет больше. Постепенно возникнет необходимость и возможность выплачивать людям безусловный базовый доход. Производственный цикл будет замкнутым, не требующим участия человека. Беспилотные тракторы будут пахать, комбайны — убирать урожай, роботизированный транспорт привезет его на механизированные склады, откуда продукты нам доставят беспилотные дроны. И это хорошо: освободившиеся от необходимого труда люди окажутся на вершине «пирамиды Маслоу». Преступность исчезнет, ведь необходимости убивать ради еды больше не будет. Начнется рывок в науке и искусстве: вместо мыслей о подработках люди будут тратить себя на творчество и познание. Человечество совершит скачок на новый виток своего развития. Это логика развития робототехники. И мы, как можем, участвуем в этом процессе.

— А вы не боитесь превратить Землю в планету Железяка из советского фильма, на которой роботы захватили власть? — спрашиваю я.

— Такая угроза есть, она очень логична и лежит на поверхности, — совершенно серьезно отвечает Кивокурцев. — Но если правильно видеть риски и принимать своевременные меры, чтобы их предотвратить, то такого будущего можно избежать. Именно для этого и существует большая красная кнопка на спине каждого нашего робота.

— Простите, сейчас я не могу ответить на этот вопрос, — доносится голос Клиоши из соседнего зала. — Пожалуйста, позвольте проехать.

Я возвращаюсь посмотреть, с кем общается электронный экскурсовод. В зале семья, все улыбаются и фотографируют робота. Девочка лет семи пытается ему что-то объяснить, одновременно нажимая кнопки на его экране. Для Клиоши это, видимо, слишком сложно. Он вертится вокруг своей оси и вновь жалуется, что не может проехать.

— Ну все, ты запутался, — обращаюсь я к роботу. — Пошли лучше на улицу! Ты пиво пьешь?

— Вам не расскажу, — обиженным голосом отвечает машина. — Я пока не знаю ответа на этот вопрос.